Евгений Лобачев - Поход скорпионов
Я тоже принялся шарить вокруг в поисках трофеев. Найти что-либо ценное в такой дыре – задача почти невозможная, разве кто из заезжих привезет сюда что-нибудь ценное. Земля была усыпана стрелами. Нам очень повезло, что противник наш – деревенские голодранцы. Стрелы с костяными наконечниками, а таких было большинство, годятся для охоты, для состязаний, но пробить панцирь и щит им не под силу.
– Им бы рассеяться и палить в меня издали, – как будто угадав мои мысли, проговорил Гиеагр. – А они повалили на меня кучей. То ли ума не хватило, то ли живьем хотели взять… – Он пожал плечами.
– Как думаешь, много им понадобится времени, чтобы сообщить в столицу и собрать отряд? – спросил я.
Гиеагр не ответил. Да и что было говорить? Ясно как день: нас ждут новые беды, одна страшнее другой.
Глава 3
Фаэнира… Каюсь, я долгое время не принимал всерьез весь этот треп о женщине-призраке, бродящей в мире живых когда ей это вздумается. До тех самых пор, пожалуй, пока не получил возможность лицезреть ее лично.
В то время как в Земле стрельцов Мильк совершал глупости, а Гиеагр – подвиги, вокруг моей шеи уже обвился аркан, на другом конце которого лежали Проклятые Земли. Избавиться от него не было ни возможности, ни – что самое главное – желания. Мне оставалось только планомерно и деловито затягивать петлю все туже и туже.
Следующая часть нашего разговора была странной не только по содержанию, но и по форме. Мы сидели в ночной тишине, не глядя друг на друга, и молчали. Эмоции куда-то улетучились, внутри пустота какая-то… Проходило иногда четверть часа, а иногда и побольше, прежде чем молчание разрывалось двумя-тремя фразами. Потом все повторялось.
– Так в Проклятых Землях ведь люди не живут. – Это Глаз.
– Сходи, проверь. – Это я.
Да, неплохо бы порасспросить о Проклятых Землях у Клешни, который лет семь или восемь назад направился туда, чтобы добыть печень пещерного дракона. Или у Юборда, который еще в годы моей юности пообещал Сыну Скорпиона перо из хвоста василиска привезти. На худой конец, можно было бы потолковать и с ребятами из других Земель, которых отчаянная храбрость или не менее отчаянная жадность в Проклятые Земли повела…
Только назад никто из них не вернулся.
– А чего ради Змея Зеркало у богов стырила? Змееносцу же все равно глаза выжгли… – Это уже я интересуюсь.
– Так Змея же. Тварь хоть и бессмертная, но неразумная, – предполагает Эписанф. Ему наше меланхоличное настроение передалось. Или он думал, что мы с Глазом, едва о Зеркале узнаем, радостно так вприпрыжку в Проклятые Земли побежим?
– Угу, – с сомнением тянет Глаз. – Чтоб из-под носа у двенадцати богов Зеркало увести, у нее, значит, разума хватило. А вот на кой ляд – это извините…
Эписанф только сопит в ответ, и снова повисает тишина, слышно, как трава растет.
– Ты, значит, лихих людей искал, чтобы они тебя в Проклятые Земли проводили? – спрашиваю у Эписанфа.
– Ну… в общем, да.
– Дурак ты, варвар.
Тишина.
– Почему? – спрашивает варвар после такой продолжительной паузы, что я не сразу понимаю, к чему его вопрос относится.
Я в ответ только закатываю глаза. Потом до меня доходит, что в темноте этого никто не видит, и я начинаю объяснять очевидные вещи.
– Проклятые Земли – они ж не ради красного словца так называются. Оттуда никто еще живым не возвращался, понимаешь? Есть там змееносцы или нет – не знаю, до сих пор пока поверить не могу. А вот чудищ разных там водится – жуть.
– Откуда же это известно, если никто оттуда не вернулся?
Вот дотошный варвар… Я уже было рот открыл, чтобы лекцию свою продолжить, но потом мозгами немного пораскинул – невредно этим делом хоть изредка заниматься – и понял, что лекция моя глупо выглядеть будет. Я-то о Проклятых Землях только из легенд да сказок слышал. А вот варвар…
– А что, Эписанф, – вкрадчиво так говорю я, – нет там чудовищ?
– Почему нет? Есть… – Я на варвара не смотрю, но чувствую на его лице самодовольную ухмылку. – И чудовища есть, и кое-что похуже. Только я знаю, как через все это пройти можно.
– Знаешь, так рассказывай.
Я это говорю, а в голове кавардак такой, что сам не могу понять – хочу я это слышать или нет. Может, сейчас самое разумное – встать, плюнуть на варвара и уйти не оборачиваясь. И только на другом конце города посмотреть, идет за мной Глаз или нет.
– Нет, Бурдюк, извини, всего я сейчас рассказывать не буду. – А варвар меня удивляет. – Мои знания будут второй причиной оставить меня в живых.
– А ты не подумал, варвар, – я попытался придать голосу кровожадные интонации, – что это будет причиной убить тебя медленно? Под ножом ты все расскажешь…
– Конечно, расскажу, Бурдюк. – На этот раз я замечаю, что голос Эписанфа дрожит. Хочет он казаться спокойным, да не вполне это ему удается. Не железный варвар, простой человек, и жить ему хочется, и с двумя лихими людьми ночью разговаривать страшно. – Все расскажу… Только кое-где самую малость напутаю. И этого будет достаточно, чтобы вам лютой смертью умереть по дороге в Проклятые Земли.
– Да ты кем себя возомнил, варвар? – Уж не знаю, на самом деле Глаз рассвирепел или, подобно мне, играет, но над Эписанфом он навис грозовой тучей. – Под пытками и не такие правду говорят.
– Так и я врать не буду. – Варвар Глазу прямо в лицо посмотрел. – На все ваши вопросы буду правдиво отвечать, не герой я. Только… сможете ли вы правильные вопросы задавать?
Прав Непосвященный, как ни крути. Чтобы правильный вопрос задать, надо половину правильного ответа знать. Оно, конечно, заплечных дел мастера все бы у варвара выпытали. Он бы и рад был сам себе правильные вопросы задавать. Только ни Глаз, ни я ремеслу палача никогда не обучались.
– Остынь, Глаз, – говорю. – Бурдюк думать будет.
Сказано – сделано. Обхватил я голову руками и задумался. Убивать Эписанфа мне не хотелось – в этом я мог себе честно признаться. Другой вопрос, есть ли в этом необходимость. После того как я узнал, что Зеркало в Проклятых Землях запрятано, ситуация-то совсем по-другому выглядит. Да пусть даже залезет варвар в Скваманде на самую верхушку Жала и станет кричать об этом во все горло. Что люди делать будут?
То-то и оно, что скорее всего ничего они делать не будут. Повздыхают, конечно, помечтают, пофантазируют… И забудут о Зеркале богов. Нет, не все, конечно. Это, наверное, недурной способ избавить город от дураков и героев. То они раз в несколько лет в Проклятые Земли пробраться пытались, а теперь валом повалят.
Дураки и герои… Остается решить, к какой из этих двух категорий отношу себя я. И есть ли между ними вообще какая-то разница. Ведь пойду я, пойду. Себе врать бесполезно.
– Скажи, Эписанф, – говорю я медленно, борясь с собственным здравым смыслом. – Ты путь в Проклятые Земли знаешь… значит, этот путь безопасен?
– Нет, Бурдюк. – Варвар качает головой. – Это всего-навсего значит, что этот путь возможно преодолеть. Будь он безопасен, я пошел бы один.
Не скажу, что такой ответ мне понравился, но, по крайней мере, он честный.
– Неравные условия, варвар, – хрипло сказал Глаз. – Ты знаешь, чем рискуешь, а нам придется идти вслепую.
Нам? Глаз меня удивил. А ведь сколько лет его знаю… Да, я надеялся, что он пойдет с нами. В одиночку направляться в Проклятые Земли мне не улыбалось – не считать же варвара полноценным попутчиком. Но я боялся, что уговорить Глаза мне не удастся.
– Посмотри на это дело с такой стороны, Глаз, – рассудительно сказал Эписанф. – Если уж я, немолодой варвар, не обладающий отвагой скорпиона, полагаю, что смогу дойти до цели, то пристало ли опасаться пути двум таким бравым парням?
Ага, в красноречии варвару не откажешь. Так же как в умении льстить. Глаз не нашелся что ответить. Я, если бы захотел, сумел бы отыскать прореху в логике Эписанфа, но не счел уместным делать это прямо сейчас.
– Глаз, дружище, можно тебя на два слова, – мягко сказал я, поднимаясь на ноги.
Мы отошли от варвара на десяток шагов. Теперь я совершенно не опасался, что он сбежит.
– Скажи, Глаз, ты действительно собрался в Проклятые Земли?
– При условии, что ты составишь мне компанию, Бурдюк.
– Тронут, тронут, – я покачал головой. – Но не могу не отметить, что еще и озадачен. Не пойми меня неправильно, Глаз, но я всегда считал тебя очень рациональным типом.
– Каким? – подозрительно спросил Глаз.
– Ну… – Я мучительно подбирал подходящий эпитет. Достаточно точный, понятный Глазу и в то же время не способный его обидеть. – Основательным, крепко стоящим на земле, не витающим в облаках, понимаешь? Неужели ты на самом деле готов рискнуть жизнью ради того, чтобы посмотреть в Зеркало богов?
– Знаешь, Бурдюк, я человек богобоязненный. Едва ли я рискну заглянуть в это зеркало, – признался Глаз. – Даже одним глазком, – он нервно засмеялся.
– Тогда почему, Глаз?! Точнее зачем?
