Виктор Костин - Люди и Нелюди
Вихо злобно зыркал и под конец занятий не выдержал и подошел.
– После уроков пойдем за школу, спортсмен ты наш и новый чемпион школы, там и поговорим… – и закруглил на этом беседу, и выражение лица у Вихо было очень предвкушающее.
Неприятное было выражение, – как на взгляд самого Сергея, многообещающее.
Опять пожал плечами на это, я их скоро разовью. Плечи в смысле. То все по ним хлопают, то я ими сам машу.
Из глубины души пришла эмоция страха. Вихо был самым сильным в их классе, да и роста повыше Витолиного где-то на полголовы точно будет. Не то чтобы был он спортсмен-разрядник, но Вихо брал всегда своим немалым весом. Наваливался на соперника и затем колотил по всему, по чему попало. Мало кто мог против него устоять, и Витоли, судя по памяти, доставалось изрядно от него, да и неоднократно, чего уж там.
Игра в боло во дворе часто заканчивалась дракой по всяким спорным случаям, и Вихо как-то все чаще был на другой стороне и в другой команде. Нет, врагами они не были, но вот как-то все получалось, что соперниками они были всегда и во всем. Дальнейшие занятия как-то на этом фоне противостояния с Вихо запомнились и очень смутно.
Его пока не вызывали к доске, и ладно, а он крутил головой и изучал такие новые старые лица одноклассников. Это дало кой-какой результат, чем-то неожиданный. Даже его спокойная, флегматичная соседка слева ему сказала:
– Не вертись, все и так тебя хорошо видят, спортсмен ты наш новый и будущий чемпион по прыжкам в нашей школе и, наверно, и во всем втором круге.
Зараза мелкая.
И чтобы окончательно смутить, добавила:
– Только я слышала, ты с Вихо после школы идешь, – она делает многозначительную паузу, большие глаза и хлопает ресницами. Поэтому, – она продолжила, – провожать она его не будет, он и так с фонарями домой дойдет, – и прыскала от смеха, прикрывая рот ладошкой, – вот зараза такая.
Чем-то она Сергею не понравилась, и не то чтобы там уродина какая, но было в ней что-то такое отталкивающее, в его этой соседке Римме, как подсказало осознание.
Перспектива светить фонарями тем не менее как-то не радовала, и организм начал мобилизовываться. Правда как-то с мобилизацией было не очень.
Эмоции Витоли говорили прямо и честно, что фонари – в общем дело уже решенное и может разниться только их количество и, скажем, качество, а также общее состояние организма после драки с Вихо.
Сам Сергей был с этим в корне не согласен, и проблема стояла даже в другом. Его прошлые навыки как-то не очень предусматривали мальчишеских драк в принципе. Давно он там вышел из этого счастливого – и считал даже, что уже навсегда – возраста. «Просто драка ради самой драки, вот без всяких результатов, и зачем?» – размышлял над такой новой и совсем непривычной сейчас проблемой.
У него, Сергея – в последнее время – всегда было задание, рейд, маршрут. Иногда даже миссия длительная, в последние годы по крайней мере это так называлось, рискованная и не очень, подразумевающая контакт с противником или нет. Это уже как получится. По крайней мере в последнее время так и было, и там еще либо уничтожить, либо взять языка какого.
«О, а ведь это выход, будем считать, что я беру языка, – мысленно хмыкнул, – только нежно надо и почти ласково, в понимании, конечно, его, того прапорщика Полтарева», и, окончательно успокоившись и только что не насвистывая, стал и дальше бездумно глазеть в окно. План составлен, чего теперь-то волноваться.
Смешно паровичок бежал за окном, и за ним гналась куча ребятни в возрасте лет по пяти, наверное, или даже меньше. Задний, самый маленький, споткнулся, упал и заплакал. Все остальные тут же бросились к нему и стали его подымать и утешать. «Все как и везде, – думал Сергей, – вон мир совсем другой, а люди те же, та же ревность, дурость, веселье и Честь. Да, как не похожи миры, но есть и весьма существенные отличия. Здесь есть дворянство и его Честь, правда есть и религия, возведенная в один из столпов государства, а не отделена от него, как в оставленном мире. Храм с их “Единым” Всевышним, ну не все коту масленица, прорвемся как-нибудь». – Мысленно махнул рукой.
Место за школой, куда выходят только окна столовой, но ее работники никогда и ничего не видят, что происходит за ним. Работают они, некогда им в окна заглядывать, хотя иногда и хочется, вот как сегодня и сейчас, например. Но они никогда и ничего не видят, потому как плебеи и рисковать рабочим местом перед дворянами дураков нет.
Драка как таковая и не запомнилась ничем для Сергея.
Вихо, придерживаясь своего коронного стиля, попытался своим весом завалить, как обычно, противника и потом молотить по чем придется, не давая вылезти из-под себя до полного…
Но судьба его такая, не свезло ему в этот раз.
Уже на подходе к Витоли-Сергею или скорее к самому Сергею Витоли где-то на заднем фоне сидел в глубине, и был в ужасе, и не отсвечивал.
Вот на подходе, или, вернее, на подлете, Вихо хорошо разогнался и как-то очень неудачно споткнулся и буквально на ровном месте внезапно и упал.
Ничего не понимая, вскочил, попробовал еще и еще, и только на третий раз, после третьего падения, когда уже существенно сбил колени и оцарапал руки, он только тогда понял, что что-то идет не по его уже устоявшемуся годами плану. Уже не пытаясь разогнаться, пошел в атаку, бешено и широко размахивая руками. Сергею это все наскучило, и быстро. Уклонившись от таких широких, и не сильно умелых, и почти детских – или таких и есть – замахов, нанес два коротких и жестких удара. В живот для отрезвления и приведения в чувство или наоборот. Затем, разбив нос оппоненту вторым ударом, потому как надо для красного словца, иначе не поймут после его уже окружающие, он повернулся идти, потом все же проверил тело на дыхание и пульс, кто его знает, какое здоровье у его одноклассника, и пошел домой не оглядываясь. Махнув на прощание всем зрителям рукой и сказав уже лично для Вихо:
– Бывай, еще встретимся. – Прозвучало это как-то, конечно, угрожающе в свете текущего положения, хотя Сергей и не имел ничего при этом. Это для него было обычное, вроде «пока, до завтра», и, не оборачиваясь более совсем, пошел домой.
Как-то по-детски все это, Сергей даже немного противен был себе. Ну, дети же они, и даже то, что он сейчас сам как бы ребенок, его нисколько не оправдывало в собственных глазах. Была у него опаска, и, если бы не составленный вовремя план, ведь свернул бы голову однокласснику и не дрогнула рука, рефлексы – это страшная вещь, особенно если только вчера или пусть и неделю назад этим только и занимался.
Дома, как обычно, никого не было – а кого он ожидал там увидеть?
Родители раньше шести часов никогда не приходили. В гости к нему тоже никого и никогда… как-то все больше он ходил… на боло. Да, его эта вечная игра в боло. Он и сам дома-то появлялся только после шести вечера, иногда сильно… после шести. За что ему хорошо доставалось, но он не каялся и, похоже, довыделывался вот окончательно.
Вот репетиторов наняли, из глубины осознания пришла эмоция тоски и некоего сожаления.
Сам Сергей никакого сожаления по этому поводу не испытывал, а наоборот подъем и весьма радужные возможные перспективы. Все-таки в учебке преподавали не только борьбу-стрельбу, но и основы тактики и стратегии, а там и геометрия и алгебра была далеко не на последнем месте. Да и школьно-институтские знания никуда еще не выветрились все из его головы. По крайней мере большая их часть, как самокритично подумалось.
В общем не трусь, прорвемся, – увещевал он осознание, и, как обычно, ничего не получив от осознания в ответ, занялся текущим моментом.
В отличие от хозяина тела, поиграть в боло его не тянуло. Его больше тянуло поиграть в другое боло, а учитывая молодость данного организма, иногда хотелось лезть на стенку от переизбытка гормонов. Да, это дело надо решать, а то мозги свернутся, но это чуть потом все же.
Привычно разложил учебники – для Сергея привычно – и стал разбираться. Надо, как он и всегда делал перед выходом на маршрут, составить план, так: патроны, продукты, пал… стоп, это не то, это из прошлой жизни, и кроме самого плана остальное здесь еще не актуально, от слова совсем никак.
Первое – план, что он знает и может сделать, и второе – что он не знает и как это узнать. Из всего того, что он уже понял, с математикой он знаком, слава этому Всевышнему. Это выражение уже получалось как-то легко и почти привычно, несмотря на то, что сам Сергей в прошлой жизни был скорее атеист, чем во что-то или в кого-то верующий человек, хотя и говорят, что на войне не бывает неверующих – ну не знаю, не знаю.
Вот местная система была десятичной, уже это было в немалый плюс, потому как могла быть и любой другой. Время тоже два раза по двенадцать – вообще замечательно. Правда вот засада – в минуте 64 секунды и в часе соответственно 64 минуты, но это мелкая и, думаю, решаемая как-нибудь проблема.
Далее, учебник, – геометрию или математика – по слогам прочитал или, что вернее, перевел, потому как ни разу не такое слово, – не много полистать и все на этом.
