Елизавета Дворецкая - Битва колдуньи. Сага о мечах
Поначалу Хродмар принял ее за дурное видение, но потом почему-то поверил, что она живая. Однако никаких чувств ее близость у него не вызвала – у него просто не осталось сил что-либо чувствовать. Ее присутствие даже показалось ему естественным: раз уж она – его злая судьба, значит, они будут неразлучны, пока сам он жив.
Он жив! Возможно, во всем мире уцелели только двое – он и ведьма. Но само то, что они выжили, было так важно, что все прежние счеты казались несущественными. По крайней мере сейчас.
Хродмар с трудом сел, опираясь ладонями о землю, помотал головой, приходя в себя. Ведьма молча ждала. Хродмар посмотрел на нее, но она и тогда не подала голоса, а просто сидела и смотрела ему в лицо своими большими карими глазами. Им было нечего сказать друг другу.
Медленно одолевая головокружение, Хродмар поднялся на ноги и огляделся. Одна из гор позади, самая дальняя, показалась ему знакомой. Значит, на эту гору он и раньше смотрел с востока, то есть его товарищи должны остаться где-то возле нее. «Под ней», – сначала по привычке подумал Хродмар и содрогнулся. Он знал кое-кого, кто действительно остался под горой. Он огляделся.
– Вон там! – прохрипела ведьма. Хродмар вздрогнул, словно с ним заговорил камень, и взглянул на нее. Сидя на земле, она смотрела на него снизу вверх и показывала рукой куда-то в сторону. – Они там.
Хродмар не сразу узнал бывший перевал. Каменная лавина доползла до подножия той горы, что поросла сосняком, и там остановилась. Бывшая лощина была плотно завалена утесами и каменными обломками, и в середине громоздилось даже некое возвышение.
– Достойная могила для конунга, – бесцветным голосом произнесла ведьма.
По бледной коже ее щеки ползла темно-красная капля крови, похожая на слезу.
Хродмар смотрел на эту каплю, морщась от усилия сообразить, что это значит. Протянув руку, он кончиком пальца смазал каплю, поднес к глазам. Ведьма выжидательно уставилась на него. Она, похоже, знала, почему это важно.
И Хродмар догадался. Догадка насмешила его; он фыркнул, закашлялся, потом все-таки отрывисто и коротко рассмеялся.
– Асвальд обломался, – прохрипел он, вспоминая рассказ о синей крови.
Ведьма едва ли его поняла, но тоже заулыбалась правой половиной рта. Ее лицо казалось наивным и счастливым почти по-детски, но и сейчас в нем оставалось что-то неистребимо дикое. У нее красная кровь!
Кровь ведьмы быстро стыла и сохла на грязных пальцах Хродмара – не синяя кровь нечисти, а живая человеческая кровь.
Хродмар вяло потер руку о штаны, зацепил какой-то лоскут, оглядел себя. Да, любой тролль выглядит получше! Каким-то чудом оба его башмака остались целы, и даже обрывки ремешков, когда-то зеленых, еще обвивали их, покрытых густым слоем грязи. Медвежья накидка торчала клочьями и казалась седой от пыли. Седыми выглядели и слипшиеся пряди волос, упавших на грудь; Хродмар потер их пальцами, и проявился прежний светлый цвет, только очень грязный. Удивительное дело, но он не поседел…
– Ты противен даже Хель! – с ехидным наслаждением заявила ведьма. – Она в пятый раз отказалась от тебя.
Хродмар не нашел, что ответить. Соглашаться с ведьмой не хотелось, но она была права.
Он повернулся и медленно пошел прочь, стараясь выбрать взглядом наиболее простой путь к сосновой горе, где остались его товарищи. Искать Стюра никому больше не придется. Он остался под горой вместе с дружиной и стягом из трех волчьих хвостов. Теперь эту гору будут называть Курганом Конунга. А впрочем, кто здесь стал бы называть ее, так или иначе? Троллям до этого нет дела, а люди… Откуда люди возьмутся в долинах Медного Леса?
Хёрдис все так же неподвижно сидела на земле и смотрела, как Хродмар медленно удаляется вниз по склону, то останавливаясь, то спотыкаясь, придерживаясь за тонкие кривые сосенки. Теперь он будет о ней помнить. Теперь он и сам нескоро решит, ненавидит он ее или благодарен за спасение, а потому будет думать о ней – часто, напряженно и подолгу. Будет думать о ней гораздо больше, чем оставшаяся в Кремнистом Склоне родня или те люди, кто знал ее как прорицательницу Йорейду. А пока кто-то думает о ней, ее связь с человеческим миром не прервется.
Мир вокруг был тих, спокоен и удивительно хорош. Душу Хёрдис наполняли умиротворение и понимание. Она не просто знала, как закончили свою жизнь Фрейвид и Стюр, она знала, почему все вышло именно так. Почему Виги оседлал своего Коня Ужаса. И почему Хродмар остался жив, хотя должен был погибнуть. И почему она сама оказалась в пещере великана, который придет за ней, как только Хродмар скроется из виду. И ни при чем здесь чудесные мечи, драгоценные обручья, волшебные огнива и копья, подаренные богами. Каждый идет по дороге своей судьбы, и ведут его собственные душевные силы. Кого куда.
Хёрдис смотрела вслед Хродмару, который уходил все дальше от нее, измученный, но живой. Она уже не думала о Стюре и его людях, погребенных под каменной лавиной. Хродмар был жив, и впервые в жизни сердце Хёрдис согревалось чувством, что она сделала какое-то важное и хорошее дело.
Хродмар ярл с семью спутниками вышел к Острому мысу через три дня после Праздника Дис. Не зная, как повернулась война за время их блужданий по горам Медного Леса, они не стремились попасть именно сюда, но только в это место они и смогли выйти. Неведомые и невидимые силы, правящие Медным Лесом, раскрыли им только одну дорогу в горах, и фьялли были благодарны судьбе за то, что она привела их к людям. Хирдманы считали это лишним доказательством огромной удачи Хродмара ярла, а сам он в глубине души подумывал, не ведьму ли он должен благодарить за это. Ведь только потом, рассказывая товарищам о своем спасении, он вспомнил, что видел лицо и руку Моди. Но ведь Моди уплыл с Ингвиль к Аскефьорду и никак не мог оказаться с ними в Медном Лесу. Значит, его все-таки спасла ведьма. Но жалеть об этом Хродмару не приходило в голову. Жить на свете не так уж плохо, особенно если война идет успешно, а дома ждет любимая невеста.
На Остром мысу их встретили люди Торбранда конунга. Он пришел сюда вместе с войском сразу после Битвы Конунгов, потому что сопротивляться было уже некому. Раньше них сюда добрался с остатками дружины Грим Черная Борода, уже успевший провозгласить себя конунгом квиттов и постоять на верхней площадке Престола Закона. Эти Лейринги – очень расторопный народ, никогда своего не упустят.
– И когда я услышал, что от имени всех квиттов Грим конунг предлагает платить мне дань, я поверил, что ты жив, Хродмар Удачливый! – говорил Торбранд, снова и снова хлопая Хродмара по плечу. Принимая Хродмара в усадьбе Лейрингов, он все никак не мог успокоиться и отделаться от ощущения, что боги прислали ему подарок из Валхаллы. – Твоя удача еще долго будет помогать нам! Мы с Гримом конунгом заключили уговор, и он даже принес мне обет верности. Я думаю, еще несколько лет он будет соблюдать эти обеты. Все-таки мы хорошо их потрепали. От Лейрингов после битвы остались только женщины, мальчишки моложе двенадцати лет и пара безногих стариков. Ну и Грим конунг, который в битве сумел вовремя понять, где кончается храбрость и начинается безрассудство.
– А где королева Далла? – спросил Хродмар. – У нее ведь должен быть ребенок, сын, я так слышал. Она у нас?
– Нет. Никто не знает, куда она делась.
– Неосторожно оставлять ее на свободе.
– Грим клянется, что не знает, где она. И я почти верю ему. Квитты говорят, что у Лейрингов есть внутренняя усадьба в этом же проклятом Медном Лесу, в двух днях пути от восточного побережья. Она может быть там. Или где угодно. А в общем, ты прав. Ребенок, мальчик… Придет время, и он может стать конунгом квиттов. И примется мстить нам за отца…
– А что творится на восточном побережье? – Это волновало Хродмара больше, чем будущие опасности, которые, возможно, наступят только лет через двадцать.
– Квитты говорят, что к Празднику Дис должен был прислать свою помощь Хильмир конунг. Из-за нашего проворства слэтты опоздали, но все же… Как раз об этом я и думал! Вот что, Хродмар ярл! – Торбранд конунг снова хлопнул Хродмара по плечу. – Я дам тебе время отдохнуть, посмотреть на твою долю добычи, а потом… Кому-то все равно придется искать королеву Даллу или ехать на восточное побережье проведать Хельги хёвдинга. Он-то еще не приносил мне никаких обетов. Я думаю, твоя удача будет очень кстати в любом из этих дел.
– Да, конечно, конунг! – ответил Хродмар и погладил рубцы на щеке. – Но надо полагать, что Асвальду Сутулому и другим тоже хочется проявить свою удачу.
– Ты не хочешь? – Торбранд удивленно поднял брови. – А я думал, что после всего этого тебя можно смело посылать хоть в Нифльхель!
– Можно, да. Но сначала я хотел бы съездить домой. Хотя бы ненадолго.
Хродмар потер пальцами нос, и Торбранд вдруг вспомнил.
– Ну конечно! – воскликнул он. – Я совсем забыл! У тебя же там невеста!
