"Фантастика 2025-132". Компиляция. Книги 1-26 (СИ) - Панфилов Василий Сергеевич "Маленький Диванный Тигр"

– Книжек в библиотеке с каждым циклом не прибавляется, но ты удивишься, сколько всего можно найти на телефонах попадающих сюда людей.

– Боюсь даже представить, – проворчал я.

– Так вот. Если человек поставлен в определённые условия, если он считает, что на него влияют обстоятельства непреодолимой силы, то он будет адаптироваться к этим обстоятельствам по-разному. А реликты – это не игрушки! Они дают власть и создают иллюзию контроля. Если ты не можешь контролировать весь лагерь, то в пределах одного цикла ты царь и бог! Видимо, что-то подобное произошло и с твоим братаном, и с моей сестрицей. Просто мы с тобой разные.

– Да, но, мне кажется, ты здесь провела как минимум не меньше времени, чем они.

– Иногда достаточно совсем небольшого события или случайной встречи, чтобы изменить человека.

– И с кем же ты повстречалась?

Славя ничего не ответила, вздохнула и уставилась в окно, а я пытался обработать полученную информацию. Ладно я и тот пионер! Я в теории мог представить, что в итоге свихнусь и, как выяснилось, захочу уничтожить лагерь, но Славя! Нет, все Слави во всех циклах! Образ доброй, честной, дружелюбной и ответственной пионерки, помощницы вожатой, спортсменки, комсомолки и просто красавицы, которую я знал до знакомства со Славей, всё ещё был жив в моей памяти. Да, я мог представить, что Славя превратится в Славю, но всё, что она рассказала про Лже-Славю…

– Ты, наверное, теперь поменял мнение обо мне? – спросила она, не оборачиваясь.

– Как минимум, оглядываясь на моего братана, я не вправе кого-либо осуждать.

– Но что ты сам думаешь?

– Я толком ничего не знаю ни об этом лагере, ни о тебе. А предположения мне строить не хочется. Если бы ты рассказала больше… – Мои слова повисли в воздухе, а в домике наступило тягостное молчание.

Славя продолжала смотреть в окно, а я вдруг почувствовал, что мы сейчас ещё дальше друг от друга, чем были пару часов назад, когда я оказался в другом цикле. Девочка передо мной казалась бесконечно одинокой, словно она несла на душе тяжеленный груз. Мы все заперты в этом лагере, но всё равно здесь много циклов и много пионеров, однако Славя как будто была заперта внутри себя. Она говорила про цели – какова же её цель?

– Мы уже столько времени гоняемся за этим фотоаппаратом. Почему он так важен? Он поможет выбраться отсюда? – спросил я.

– Я уже говорила: меня попросил его найти один человек. Я, честно говоря, и сама не знаю, зачем он ему.

– Этот человек… Ты про него говорила, что случайное знакомство может изменить жизнь?

Нет ответа.

– Ты его любишь? – наконец решился я.

И вновь нет ответа. Её молчание ранило больнее любых слов.

Конечно, мне отчаянно хотелось бы верить, что этот человек – это я из другого цикла, но с равной вероятностью это мог быть кто угодно. Когда я влюбился в Славю? И можно ли назвать это чувство любовью? Я хотел быть рядом, помогать, защищать, но нужно учитывать и место нашего знакомства – пионерлагерь «Совёнок», в котором мы оказались не по своей воле. Славя здесь была для меня единственным близким человеком, который не притворяется пионером и который пытается найти выход отсюда. К тому же она казалась мне более опытной, даже более взрослой, в какой-то степени казалась наставником, у которого можно чему-то научиться. А я по характеру не тот человек, который может влюбиться в учительницу. Природа моей симпатии к ней представлялась иной. Однако выяснилось, что Славя мучается теми же вопросами, что снедают и меня. Пусть она здесь намного дольше и уже не стала как Лже-Славя, но впереди у нас – вечность. Такого человека, равного тебе, не грех и полюбить.

– Ладно, хватит сопли жевать. – Она резко обернулась, и её лицо окрасилось хитрой улыбкой. – У нас полно работы!

Когда мы вышли из домика, Славя достала из кармана большой металлический блестящий свисток на верёвочке и покрутила его на пальце.

– Я всё спросить хотел: у тебя карманы бездонные, что ли? – Этот вопрос действительно меня давно волновал.

– В каком-то смысле, – серьёзно ответила она.

– И куда ты за ним ходила? С виду обычный свисток – наверняка такой можно найти на спортплощадке.

– Нет, это железнодорожный свисток, – лукаво улыбнулась Славя.

– Железнодорожный?

– Это тема для отдельного разговора. – Она подошла ближе, взяла меня под руку и потащила за собой.

– Расскажи хоть, как он действует!

– Да всё очень просто: подходишь к человеку в упор, свистишь и затем даёшь команду. Пока человек её не выполнит, он превращается в своего рода зомби.

– Звучит так себе.

– Зато у этого реликта нет побочных эффектов! По крайней мере, тех, о которых я знаю.

– Хорошо, и куда мы идём? – Я с трудом успевал за Славей.

– Пока я тебя искала по циклам, мне удалось поговорить с одним человеком, и он дал мне наводку.

– Это тот самый человек, который отправил тебя за фотоаппаратом? – грустно спросил я.

– Это неважно, – коротко ответила Славя и отпустила мою руку. – Вот смотри. Только ты можешь поставить себя на место своего братана. Не подумай ничего такого! Просто ты единственный здесь, кто может это сделать, чтобы получить более-менее достоверные результаты. Так вот. Если бы ты решил спрятаться в окрестностях лагеря, какое бы место ты выбрал?

– Сложный вопрос. Старый лагерь, бомбоубежище, шахта. Может быть, хижина в лесу. – Я задумался. – Хотя нет, там бы его стали искать в первую очередь.

– А ещё?

– А больше я ничего и не знаю. Может быть, он вырыл землянку и там сидит, кто его разберёт?

– То-то и оно! – Славя остановилась и победоносно ухмыльнулась.

– Что?

– То, что ты не знаешь. Как ты уже, наверное, понял, вокруг лагеря есть и другие, неизвестные тебе, локации. Например, то здание рядом с упавшей антенной. Ты о них не знаешь, но знает твой братан.

– Ну, допустим. – Я всё равно пока не понимал, к чему она ведёт. – Тогда и ты должна о них знать?

– О некоторых знаю. О некоторых – наверняка нет. Некоторые крайне труднодоступны, и там он вряд ли станет прятаться, раз ему необходимо регулярно появляться в лагере.

– Ну, и? Что ты всем этим хочешь сказать?

– А вот тут начинается самое интересное! Существует один реликт – я раньше о нём не слышала, – который позволяет на некоторое время слиться с памятью всех твоих копий из других циклов. – Восторженное выражение на лице Слави больше подошло бы прилежной пятикласснице, которая показывает родителям дневник, ломящийся от пятёрок.

– А у меня голова не лопнет? – На первый взгляд затея казалась опасной.

– Я точно не знаю, как он работает, но вроде бы ты сможешь ориентироваться в этой… – Она долго подбирала слово. – Матрице, во! Ты как-то сможешь ориентироваться в этой матрице. Смотрела как-то я этот фильм на одном телефоне. Качество, конечно, так себе, но интересно.

Странно, что Славя не видела «Матрицу» раньше. В конце концов, её сняли ещё в конце девяностых годов.

– А побочные эффекты? – с сомнением спросил я.

– Мне сказали, что они минимальны. – Улыбка вдруг исчезла с её лица.

– Знаешь, звучит как-то не очень обнадёживающе. Мало того, что ты предлагаешь мне окунуться в какое-то то ли четырёхмерное, то ли вообще пятимерное пространство, так ещё и залезть в голову к тому пионеру.

– Но ведь, строго говоря, это твоя собственная голова.

– Ага, ну да, конечно, – съязвил я.

Мы вышли на площадь, я сел на лавочку и задумался. Идея, конечно, отличная в теоретическом плане. Однако, когда тебе предлагают поучаствовать в этом в качестве подопытного объекта, волей-неволей начнёшь смотреть на неё с другой стороны. Меня не столько пугало само многомерное пространство – до определённой степени я был уверен, что реликт как-то работает и не выжигает в процессе мозг человека. Однако перспектива напрямую заглянуть в разум своего безумного двойника пугала. Пугало именно то, что я могу там увидеть. Если мы действительно один и тот же человек, то, возможно, у него просто проявились какие-то черты, которые в моём подсознании пока ещё спят.