Геннадий Ищенко - Мой новый мир 2
Я связался с Сигаром, но и на этот раз никого из знакомых братьев вызвать не удалось, поэтому я приказал собрать возле пристройки все орудия и стрелять по второму этажу, пока не закончатся боеприпасы. Стрельбу мы закончили, не израсходовав и половины привезенных выстрелов, потому что произошло обрушение части стен и крыши, и стрелять стало не в кого.
— Не чувствую никого живого, — сказал Алексей. — Смотрите, парламентер!
Из выходящих на площадь дверей выбежал сай в камуфляже с голубым беретом на голове. Размахивая штурмовой винтовкой и что–то крича, он побежал в нашу сторону. Выбежавшие навстречу дружинники отняли у него винтовку и подвели к нам.
— Представьтесь, — сказал ему Алексей. — Потом будете говорить, ради чего были готовы нарваться на пулю. Чем вы думали, когда бежали сюда с оружием в руках?
— Брат Норд, — послушно назвался он. — Пусть мне отдадут оружие! Я его взял не драться с вами, а защищать себя!
— Коротко расскажите, что у вас произошло, — приказал я. — Потом решим, возвращать вам оружие или нет.
— На нас напали, милорд, — покосившись на Алексея, ответил Норд. — Сначала какие–то жрецы, а потом, когда они убили Жарома, на их сторону перешли некоторые из братьев. Они засели вон в тех помещениях и контролируют часть коридора и этот выход, а у нас на всех только три бронежилета. В меня не стреляли, наверное, только из–за вас, или из–за того, что перепугались обстрела храма.
— Сколько вас и сколько предателей? — спросил я.
— Предателей было около двадцати и примерно столько же братьев убили в самом начале. Остальные засели вон там!
— Откуда начинается подземный ход, и где он выходит?
— Он начинается из подвала, — ответил Норд. — А где выходит, этого мы не знаем. Наши пытались им воспользоваться, но дверь заперта изнутри.
— Сейчас тебя в этой колеснице подвезут к дверям, — сказал я. — Передашь своим, что я вам предлагаю служить в дружине. Все братья должны выйти из храма с оружием в руках, а потом его сдать. Только те, кто согласится служить, после проверки получат наши автоматы, а остальные уйдут без ничего. Скажи, чтобы не вздумали умничать и отсиживаться в храме. Мы проведем операцию по его чистке, после которой живых в нем не останется. Верните ему винтовку и отвезите к входу. И поставьте пару БТРов напротив тех окон, на которые он указал. Если попытаются стрелять, задавим пулеметами!
Через десять минут за нашими машинами выстроились пятьдесят три брата. По команде Алексея все положили винтовки на брусчатку площади.
— Кто хочет служить Наследнику, сделайте три шага вперед! — сказал он.
Братья дружно шагнули вперед, оставив за спиной только двоих.
— Вы двое можете уйти, — показал на них рукой Алексей. — Остальные строем идут в крепость. Там приведете себя в нормальный вид, пройдете проверку и примите присягу. А потом майор займется вашим обучением.
Они ушли, а мы убрали с площади брошенное оружие и подогнали машины ко всем трем выходам.
— На окнах решетки, поэтому пальнуть через них смогут, а вылезти не получится, — сказал Алексей. — А убежавшие жрецы как–то закрыли подземный ход. Теперь все, кто остались внутри, оказались в ловушке. Нам нужно очистить храм и при этом не понести потери. Для этого лучше всего забрасывать все помещения гранатами. Только перед тем, как их швырять, нужно предлагать сдаваться. Взятых гранат у нас хватит на два таких храма, а нам его в любом случае не ремонтировать.
— Принимается, но с поправкой, — согласился я. — В главном зале, где стоит алтарь, не должно быть никаких гранат. Если придется стрелять, делайте это аккуратней. И дело не только в алтаре. Стены нетрудно восстановить, с росписями этого не получится. Все ясно? Тогда начинаем!
С храмом мы провозились три часа. Не с зачисткой — ее выполнили за пятнадцать минут, а с вывозом золота и других ценностей. Я еще удивлялся тому, что Жаром с такой легкостью выложил за свое братство столько золота! Он мог бы дать и больше, учитывая то, что в храмовых подвалах лежали три тысячи бушей золотых монет. И для чего их было копить сотни лет? Чтобы обеспечить казначейство работой по их чеканке? Самым последним вынесли, погрузили в бронетранспортер и увезли большой алтарь. Все это время в одной из комнат храма под охраной сидели сдавшиеся при зачистке братья и уцелевшие жрецы. Когда закончили с алтарем, их распихали по БТРам и вывезли сначала в новый дворец, а потом в службу безопасности. Найденное тело Жарома, на котором не было подаренного мной амулета, трогать не стали. Храмы в столице были и помимо Главного, вот пусть их жрецы и занимаются разбором завалов и погребением тел. Их там много осталось. Я вместе со всеми вернулся в крепость, где меня ждал Бродер, и мы с охраной сразу ушли каналом в цех, а из него в коридор у дверей в мои комнаты.
— Спасибо, — поблагодарил я его перед тем, как отпустить. — Скажите, есть какие–нибудь успехи в вашей работе по защите помещений? Спрашиваю потому, что наш способ использования каналов для многих уже не является секретом, а для того чтобы узнать опорные точки, достаточно захватить любого из тех дружинников, которых мы берем на Землю. Или, в конце концов, можно попробовать найти какой–нибудь другой мир.
— Я разобрался в работе жреческого амулета, — ответил маг. — Могу защитить от канала любое помещение, но тогда и мы не сможем в нем пользоваться каналами. Защиты хватит максимум на декаду, а потом ее надо будет обновлять. А так, как вы хотели, чтобы каналы могли открывать только свои, пока не получается.
— Уже хоть что–то, — сказал я. — Продолжайте работать. А пока помещения будем защищать жреческими амулетами. Они хотя бы не требуют подзарядки.
— Рассказывай! — потребовала ждавшая меня в гостиной Адель.
— Подожди минуту, сейчас расскажу, — сказал я и мысленно обратился к секретарю. — Коль, было что–нибудь срочное?
— Было несколько бумаг из канцелярии, — ответил он. — Я их просмотрел и думаю, что они могут полежать до завтра. А вызовов не было.
— Расскажу коротко, — предупредил я жену. — Нужно срочно писать Указ, чтобы горожане узнали, кто и за что разрушил их Главный храм.
— Вы с ума сошли! — высказалась она. — Кирен, саи на многое закрывают глаза, потому что напуганы всем, что уже свалилось на их головы, и что должно вот–вот свалиться! Но нужно знать меру!
— Ты будешь слушать или ругаться? — спросил я. — Я ведь могу заняться Указом.
— Рассказывай, — сказала Адель. — Я помолчу.
— Я пока не могу утверждать, но уверен, что это работа Гордоя. В Ромар прибыли жрецы из Дарминии. Они привезли с собой оружие, которое осталось от японцев, и с его помощью застрелили Жарома и кое–кого из братьев, пытавшихся его защитить.
— А амулет? — спросила она. — Он же должен был…
— Мой или твой — да, — перебил я ее. — Но не жреческий. Его сила позволяет управлять сразу многими, но не влияет на материальные предметы. Амулет потом, кстати, кто–то снял, и это очень плохо! Наверное, местные высшие уже поработали кое с кем из братьев, потому что часть из них перешла на сторону напавших. Завязалась перестрелка, которую услышали в крепости и сыграли тревогу. Когда мы туда примчались, жрецы из Госмара удрали подземным ходом.
— А остальные? — спросила жена. — Неужели они думали, что подобное сойдет с рук?
— Так и думали, — кивнул я. — Это ты меня хорошо знаешь, а они судят по себе. С их точки зрения, ничего страшного им не грозило. Наверное, сидели и ждали, что я с ними начну торговаться из–за оружия. Или думали откупиться золотом. Если я тебе скажу, сколько мы его выгребли из храмовых подвалов, ты мне не поверишь.
— И сколько же?
— В два раза больше, чем его у нас! И это только монеты, а там и изделий из золота было навалом, не считая сосудов, полных изумрудов и жемчуга.
— Куда им столько? — удивилась она.
— Этот вопрос нужно задавать не мне, — сказал я. — Сотни лет верующие несли им золото, а жрецы его складывали в свой подвал, причем его туда свозили и из других храмов. При нормальном учете из–за магии красть затруднительно, а расходовали мало. Вот понемногу и собрали.
— И чего они этим пытались добиться? Пусть мы большую часть гвардейцев отправили на север, но дружина вся здесь.
— Мне видятся две причины, — сказал я. — Убрать Жарома, который всем высшим был как кость в горле, и разжиться оружием. Вряд ли в Дарминии осталось много винтовок, а патронов к ним, наверное, почти нет.
— Против тварей? — спросила Адель.
— Против таких тварей, как я, — улыбнулся я. — Не нужно пугаться, а вот проявить осторожность не помешает. Они захватили с собой винтовки убитых братьев, но у них тоже было немного патронов. И где–то еще гуляют три пистолета, которые были у Генкерса. Поэтому не будет никаких выступлений перед толпой и других рискованных предприятий, и никуда не станем выходить без брони и охраны. Я распоряжусь, чтобы сегодня же в наших комнатах разместили жреческие амулеты. Исключение сделаем только для приемной, в которой придется размещать караул. Если повсюду заблокировать мысленное общение, я не смогу работать, а так обо всем будет знать Коль, да и мне для разговоров не нужно будет бегать в коридор.
