Ольга Громыко - Космоэколухи
Плантация начиналась почти от порога, каких-то двадцать метров по тропе под деревьями пройти. Еще не выглянувший из-за горизонта, но уже подобравшийся к нему Оникс выбелил небо, и из-за его отражения в росе поле казалось заиндевелым.
Охранники выгнали рабов на открытое место, а сами устроились на краю леса под походным навесом. Только киборг монотонной поступью часового вышагивал вдоль кромки поля, и то лишь с одной, ближайшей к бараку стороны.
– И что, это все? – не поверил пилот. – Ни сторожевых вышек, ни ошейников с маячками или взрывчаткой, ни хотя бы ограды? Так удрать же можно запросто! Зайти подальше, выждать, пока охранники отвернутся, и рвануть в чащу.
– А толку? – возразил Бьёрн. – В лесу не выжить: еды нет, уйма опасных тварей, воздух отравлен. Разве что на другую плантацию перебежать.
– И что, никто даже не пробовал?
– Новички регулярно пробуют. Поэтому остальным и не хочется.
– Время пошло! – рявкнул бритоголовый охранник, отрывая взгляд от карточной колоды, из которой уже успел сдать себе и напарнику. – Кто не работает – тот не ест, не пьет, не спит, а потом и не дышит!
– И объясните новеньким, что надо делать, – почти благодушно добавил Майк, изучая расклад. – А то обидно будет, если в первый же день скопытятся.
– Надо же, до чего трогательная забота, – иронично проворчал Тед, осматриваясь.
Поле сплошь заросло мелколистным кустарником до колена, отдаленно напоминающим омелу: мясистые суставчатые ветки с разноцветными, серыми, белыми и розовыми ягодками. Они так легко раздвигалась и приминались под ногами (а потом преспокойно распрямлялись), будто состояли из каучука.
– Смотри, – тронула пилота за руку синеглазая девушка. – Собирать надо только белые, серые не годятся, а розовые не оторвать, лопаются. Осторожно берешь его вот так, двумя пальцами… – Девушка легонько покрутила ягодку из стороны в сторону, пока она не отвалилась, позволила ей скатиться в ладонь и показала Теду. Парень с оторопью увидел на месте «черешка» присоску с ребристой глоткой в центре, – …и засовываешь в мешок.
– Ой, они живые! – ахнула Полина, которую инструктировал Бьёрн.
– Ага, вроде тли, – подтвердил рудокоп. – Выжимка из них больших денег стоит.
– Наркотик?
– Не, какое-то лекарство для богатеньких. То ли омолаживающее, то ли тонизирующее, пес его знает.
– Разводка, – презрительно бросил Тед.
– Почему?
– А что, оно кому-то из вас помогло?
Синеглазая девушка покосилась на него с укоризной. Охранник и так уже поглядывал на нахального раба, если парень продолжит выпендриваться, то ему точно влетит. А заодно и тем, кто рядом.
– Норма – два килограмма, это примерно тысяча штук, – тихо сообщила синеглазая. – Вечером приходит приемщик и взвешивает. Меньше двух – без ужина. Меньше полутора – ночь в карцере. Меньше одного – показательная экзекуция.
– А если вообще откажусь собирать?
– Все вместе.
Тед попробовал оторвать одну «ягодку». Это оказалось сложнее, чем он думал, – тля упрямо впивалась в стебель, а когда пилот изрядно намял ей бока, не выдержала и брызнула чем-то прозрачным.
– Следи, чтобы оно на голую кожу не попало, – предупредила синеглазая девушка, бросая в мешок уже четвертую «ягодку». – А то назавтра язва будет. Перчатки тоже иногда проедает, поэтому на ту руку, которой берешь, лучше две надеть, а вторую беречь. И не дергай, а как будто вывинчивай, так они легче отцепляются.
– По крайней мере они не прыгают. – Со второй тлей у Теда вышло лучше. – Не понимаю я, Полли, что ты находишь в этой зоологии?
– Я уже тоже, – с досадой проворчала подруга. – Хотя… Погляди, какие у них оригинальные сосочки на брюшке! Интересно, это рудименты лапок или протоки желез?
Теодор возвел глаза к небу и безнадежно покачал головой.
– Да, и самое главное, – спохватился Бьёрн. – Посматривайте на киборга.
– Зачем?
– Он первым опасность замечает. Если увидите, что остановился и вверх пялится, будьте готовы по первому крику залечь или под деревья кинуться. Только не под фиолетовые – с них «гадючье просо» сыплется, и вон тех лиан тоже лучше не касаться.
– А что за опасность?
– Скоро узнаете. – Рудокоп отошел в одну сторону, синеглазая девушка в другую – все сборщики держались на расстоянии двух-трех метров, чтобы не мешать друг другу. Далеко, впрочем, тоже не расходились и, что удивило Теда, жались к кромке леса и охране, хотя чем дальше в поле, тем богаче был урожай. Бандиты время от времени лениво погавкивали на рабов, понуждая работать ударнее, но в целом картинка была пасторально-идиллическая, аж противно.
Оникс поднимался все выше и жарил все сильнее. Яркие комбезы частично отражали солнечные лучи, зато и воздух почти не пропускали. Под навесом стояла бочка с водой, однако обливающиеся потом люди старались терпеть до последнего. У бритоголового охранника был нейрохлыстик – тоненький и почти невесомый, но обжигающий, как укус медузы. Очень удобно отмахиваться от излишне любопытной фауны, а между делом коварно припечатать склонившегося над бочкой раба и похохотать над его веселыми прыжками.
Теодор вообще терпеть не мог тупую монотонную работу, а такую унизительную – в особенности. С каждым часом его все сильнее подмывало демонстративно выпрямить спину, швырнуть мешок под ноги и громко объявить, в каком месте он видал Казака с его сельским хозяйством.
– Эй, – тихонько окликнула синеглазая девушка, заметив растущее раздражение соседа по злобному сопению и все более резким движениям, – не надо. Пожалуйста.
Тед нехотя кивнул. Верно, не самый умный способ распрощаться с жизнью.
В полдень бандиты бросили надоевшие карты и стали расхаживать по плантации, разминая ноги и от скуки придираясь к пленникам: тут ягодку пропустил, там посмотрел косо. Неизвестная угроза, видимо, миновала, потому что держались охранники так же уверенно, как вчера возле озера. Несмотря на жару, работа кипела – сборщики наконец отважились выйти в центр поля и торопились набрать норму на самых «плодородных» кустах.
Полина вздрогнула и уронила тлю, внезапно обнаружив, что сбоку стоит Майк и пристально за ней наблюдает.
Бандит, будто по сигналу, подошел ближе.
– Ну, как дела? – неожиданно мирно спросил он. – Справляешься?
– Ага. – Девушка поспешно подобрала тлю и сунула в мешок.
Но охранник не отставал:
– Как тебя зовут?
– Полина. – Зоолог сделала вид, что всецело поглощена кустом.
– А меня Майк.
Девушка исподлобья посмотрела на бандита. Длинные мужские волосы были ее слабостью, затмевая второстепенную ерунду вроде волевого подбородка, широких плеч и рельефной мускулатуры, которые так любят смаковать авторши любовных романов. За волосы Полина готова была простить мужчине многое – но не приставленный к виску бластер. Да и вообще внешность у Майка была самая заурядная: бледная, не очень здоровая кожа, тонкий и длинный нос, не черные и не выпуклые, но почему-то наводящие на мысль о грызунах глаза, сросшиеся брови и слишком крупные желтые зубы. Поэтому темные сальные патлы до лопаток скорее возмутили девушку, чем впечатлили: как они посмели вырасти на этом бандите?!
