Джо Холдеман - Бесконечная война
Вообще-то существовала одна крикливая группа, возглавляемая Полом Грейтоном, которая желала немедленно отправить шлюпки на орбиту — прежде чем что-нибудь случится с их силовыми установками и все мы, вместе со значительным куском планеты, в течение нескольких миллисекунд превратимся в радиоактивный пар. Я понимал его тревогу и не мог полностью отрицать ее основательность, невзирая даже на то, что силовые поля, удерживавшие антивещество на месте, не могли дать сбоя, пока законы физики элементарных частиц сохраняли свою силу в этом мире. Но нельзя же было забывать и о том, что физика элементарных частиц не предсказывала и тога, что антивещество сможет по собственному желанию за неполный час удрать из этих самых ловушек.
Перевод судов на орбиту требовал начать постоянные полеты челнока, а я нисколько не возражал против дополнительной практики. Но остальная часть совета единодушно отклонила предложение Грейтона. На большинство людей вид космических кораблей на горизонте действовал успокоительно, как символ наличия выбора, возможности действия.
Глава 8
Нам удалось запустить два многоцелевых сельскохозяйственных трактора, и я с удовольствием передал полную власть для решения этого комплекса проблем Аните Шидховске, которая прежде пользовалась колоссальным авторитетом среди пакстонских фермеров.
У нас был чересчур широкий выбор. Если бы мы приземлились на случайно подвернувшейся землеподобной планете, то эта проблема не возникла бы: на спасательных шлюпках в условиях, гарантирующих полную сохранность в течение многих десятилетий, хранилось множество семян супервыносливых сортов восьми основных видов овощей. Но чтобы добиться высочайшей выносливости, селекционерам пришлось в значительной степени пожертвовать такими качествами, как вкус и урожайность.
Ни одно из земных растений на Среднем Пальце не пережило восьми тяжелых зим, но в запасе имелось множество семян, значительная часть которых неизбежно окажется жизнеспособной; это не считая коллекции из сотен сортов и разновидностей, хранившейся в глубоко замороженном состоянии в университете. После долгих раздумий, достойных царя Соломона, Анита решила посадить сверхвыносливые сорта в количестве, достаточном для того, чтобы обеспечить нас на весь следующий год, а затем на пробу засеять множество достаточно крупных делянок традиционными зерновыми культурами — здесь из-за возраста семян существовал риск неурожая. Ну и напоследок надлежало обработать еще несколько акров прямо в университетском городке для троих экс-фермеров, которые прямо-таки подпрыгивали от зуда: им не терпелось наложить лапы на экзотические растения из университетской коллекции, которые прежде было почти невозможно получить.
Я возобновил уроки по примерно тому же расписанию, которому следовал на борту «Машины времени»,— правда, к радости учеников, занятия стали чаще. Мне с горечью пришлось выкинуть вводный курс, так как двое самых младших моих учеников умерли, не выдержав анабиоза, а взамен добавить курс вычислительной математики, так как ее преподаватель Грейс Лани тоже погибла. Это оказалось нелегко. Проводить вычисления самому намного проще, чем обучать этому, а мои ученики обладали лишь зачатками знаний. В результате у меня почти не оставалось времени для хозяйственных работ.
Спустя месяц мы решились съездить в Пакстон. Для этого пришлось на два дня забрать оба наших грузовика: радиус действия каждого составлял порядка тысячи километров, и поэтому один кузов пришлось почти полностью загрузить аккумуляторами.
Совет великодушно решил, что вылазку должен возглавить один из членов совета, и мне досталась короткая соломинка. В качестве своего помощника и второго водителя я выбрал Сару. Как и большинство, она была очень любопытна. Молодая и сильная, она вполне должна была справиться с управлением машиной — конечно, мы собирались вести наши грузовики вручную — и оказать существенную помощь при замене тяжелых аккумуляторных батарей. Мэригей одобрила это решение, хотя она, несомненно, желала бы сама поехать со мной. Сара быстро отдалялась от нас, но эта экспедиция относилась к одной из тех областей, в которых наши интересы совпадали.
Грузоподъемность машин составляла три тонны, так что мы могли привезти кое-что оттуда. Я поручил Саре собрать народ, мы сели с листом бумаги и принялись размышлять.
Это напоминало в миниатюре процесс выбора груза для «Машины времени». Чисто сентиментальных пожеланий оказалось не так уж много, так как большую часть милых сердцу сувениров наши спутники взяли с собой в космическое странствие и либо привезли обратно с собой, либо оставили на борту. К тому же мы были ограничены временем и собственными силами — например, было целесообразно посетить кабинет Дианы и забрать оттуда тридцать одну медицинскую карту — столько из нас были в прошлом ее пациентами, но я вовсе не собирался рыться в жилище Елены Моне в поисках комплекта для крокета.
Среди решений, принятых нами, были и достаточно спорные: мы исходили из имеющегося времени, веса вещей, наших нужд, индивидуальных и общественных потребностей. Так, мы намеревались привезти Стэну Шанку его печь для обжига керамики, несмотря даже на то, что она весила полтонны и была, в общем-то, далеко не единственной на планете. Но он внимательно обыскал Центрус, и те девять печей, которые ему удалось найти, оказались непоправимо испорчены: все они были покинуты хозяевами во включенном состоянии.
Мы с Сарой ничего не добавили к списку. Но, впрочем, у машин имелся небольшой резерв грузоподъемности.
Мы выехали с первыми лучами солнца, по хорошей погоде. Поездка, для которой обычно требовалось восемь часов, заняла на этот раз двадцать. В основном мы неторопливо ползли по обочинам дороги, почти не пытаясь выезжать на бугристое крошево, в которое превратилась мостовая.
Прибыв на место, мы сразу же направились через весь город в наше старое жилище. Билл намеревался поселиться там как временный жилец, до тех пор пока не найдется кто-нибудь еще, умеющий и желающий заняться рыболовством и получить при этом хороший старый дом.
Мы прошли прямо в кухню и разожгли огонь. Я оставил Сару следить за очагом, а сам отправился к озеру принести пару ведер воды. Для этого мне пришлось расколоть лед.
В бочке у края причала все еще было включено стазис-поле: для его полдержания не требовалось внешних источников энергии. Хранилище было на четверть полно рыбой. Я вернулся в кухню за клещами и достал несколько штук. Конечно, они все это время хранились при абсолютном нуле, но все равно успеют оттаять к завтраку.
Мы поставили воду на огонь, выпили старого вина — я выменял его у Харраса каких-нибудь пять месяцев тому назад,— а когда вода достаточно нагрелась, взял свечу и ушел в холодную гостиную, чтобы немного почитать, пока Сара будет мыться. Сам я вырос в нудистской коммуне, потом, во время службы в армии, много лет пользовался общими для всех душевыми, так что нисколько не стеснялся мыться в чьем угодно присутствии; так же к этому вопросу относилась и Мэригей. Ну а наши дети, конечно, оказались скромниками.
Было ясно, что, когда наступил День, Билл все еще жил здесь, и жил не один. Я увидел кучку его одежды в гостиной там, где он сидел на кушетке, рядом с кучкой женской одежды. Зрелище одежды сына потрясло меня; голова закружилась, и я вынужден был на ощупь найти кресло.
Когда я почувствовал, что вновь способен держаться на ногах, то, движимый любопытством и неясным чувством вины, поднялся наверх. Да, на его незастеленной кровати спали двое людей. Я глядел на постель и думал, кто она была и имели ли они время или желание полюбить друг друга.
Вымывшись, Сара тоже вошла в комнату и молча застыла при виде одежды брата. Она нашла свежие (если можно было воспользоваться этим словом) простыни и поднялась наверх, чтобы спать в своей комнате, но я долго слышал, как она ворочалась на кровати. Я сделал себе логово на полу у очага: спать одному в нашей старой спальне у меня не было ни малейшего желания.
Утром я поджарил в камине рыбу и сварил кастрюлю риса, о котором трудно было сказать, что он пролежал несколько десятков лет. После этого мы вышли, чтобы взяться за порученные дела. Перед фургоном была установлена пара топографических камер. На этом настоял Стивен Функ, он был убежден, что когда-нибудь эта съемка будет представлять собой ценный исторический материал. И людям, вероятно, будет любопытно увидеть, на что похожи их дома и сады, пустовавшие в течение восьми лет.
Вряд ли большинство из них обрадует это зрелище, так как лишь немногие выращивали одни только местные растения. Существовала очень толковая агротехника посадки земных растений и ухода за ними, но лишь малая часть их была в состоянии без присмотра перенести даже одну суровую зиму. Местные формы не пострадали, особенно большие и мелкие зеленые грибы, нечто среднее между растениями и знакомыми нам грибами, казавшиеся довольно уродливыми даже в лесу, где они росли до нашего появления. Эти грибы самого разного размера — одни по колено, а другие и в человеческий рост — заполонили все лужайки. Город походил на сказку, какая могла привидеться в кошмарном сне.
