Темный янтарь 2 (СИ) - Валин Юрий Павлович

— Замечательно, – генерал заулыбался еще добродушнее. – Товарищ капитан, у тебя там самовар мелькал? Десять минут на чаепитие, и двинемся мы обратно. В гостях, как говорится, хорошо, а дома проблем несчитано. За чаем прошу вопросы, дополнения и предложения.

Серега выскочил за дверь.

— Что с чаем?

— Готово! – отрядный старшина, Янис, и командир взвода обеспечения колдовали у прибора особой важности.

— Заноси! Меда не надо, не тот момент, поприлипнем. Лаконичнее, только сахар и лимон. И где моя папка?!

Самовар мгновенно оказался в совещательной комнате. Стаканов с подстаканниками имелось только два, но генерал демократично потыкал пальцем в кружки:

— Вот, давайте мне вот ту кружечку. Боевая, симпатичная.

— Виноваты, товарищ генерал, бьется стекло в наших переездах.

— Ничего, простим. Главное, сами не бьетесь, необходимое дело делаете. Обращают «наверху» внимание, что у тебя, капитан, потерь не так много. Удивительно при ваших тяжелых минно-штурмовых задачах.

— Уделяем повышенное внимание именно штурмовой подготовке, товарищ генерал.

— Капитан Васюк серьезную статью написал по анализу штурмовых действий в Великих Луках – удачно намекнул полковник Запруженко.

— Надо же, значит, не чужд капитан научной работе? – удивился генерал. – Очень хорошо. Подумаем, как внедрить и расширить опыт действий вашего отдельного отряда, крепко подумаем.

— Товарищ генерал, как раз по этому поводу есть просьба. Вернее, предложение, – рискнул Серега.

Невыразительные глазки генерала чуть прищурились:

— Ловишь момент, капитан. Тоже верно. Что там у тебя?

— За последние полгода название отряда менялось трижды. Понимаем, что мы отдельные и не очень штатные. Но ведь документацию все время приходится переделывать. А у меня один-единственный писарь по штату. Разрешите предложить название отряда, для окончательной фиксации, так сказать, – капитан Васюк извлек из папки листок с не очень-то пространными машинописными строками.

— Ну-ка… – генерал с интересом глянул.

Полковник Запруженко, едва глянув на аббревиатуру, сделал страшные глаза. Серега ответил печальным взглядом мученика – пусть генерал ругается, но рискнуть необходимо.

— Легкая инженерно-десантная автогруппа, – вслух продекламировал генерал. – Что-то не совсем точно сокращаешь термины, капитан. Хотя по сути, довольно верно, с должной долей конспиративной уклончивости. ЛИнДА, красиво. Но не молоды ли мы, товарищ капитан, в честь своих девушек отдельные спецчасти называть?

— Никак нет, товарищ генерал, мою невесту совсем иначе зовут, буквы практически не совпадают. Но звучит-то хорошо, выразительно, сами оцените.

— Это по имени героини лиепайского прорыва. Была в составе местного рабочего отряда, они вместе с 67-й стрелковой пробивались. Погибла, – пояснил полковник Запруженко. – Капитан Васюк там воевал, доброволец.

Генерал тянул чай из большой, совершенно не генеральской кружки, молчал. Нет, не утвердит сокращение. Что ж, попробовать все равно стоило, когда еще шанс выпадет.

— Рабочие отряды, девушки, добровольцы… Романтика… – генерал, наконец прервал томительную театрально-чайную паузу. – Да, помнится, мы в девятнадцатом году, с шашками.… Эх, ну пусть остается ЛИнДА. Исключительно из соображений глубокого уважения к нашим боевым девушкам. Но ты уж, капитан, оправдывай название, не позорь. Утвердим.

Генеральский адъютант – выглаженный, весь такой штабной и московский, чиркнул в блокноте и одобрительно подмигнул Васюку.

В Вильно группа врывалась уже под новым, утвержденным названием, приказ о переименовании прибыл оперативно. Ну, входила группа первой, наших войск в городе еще никого не было, посему врывались скромно, без стрельбы, в обход, дворами и проулками.

…Три часа ночи, июльская душистая темнота. Два «ханомага»[3], два грузовика, морда головного бронетранспортера нежно выдавливает дворовые ворота, бойцы в немецкой форме пошире растащили створки – сейчас, главное, покрышки грузовиков не пробить. Удалось короткой колонне просочиться: вот она – первая улочка Вильно, почти деревенская, сквозь вонь выхлопов доносится запах коровника и свеже-постиранного белья. Серега отцепил от пулеметного вертлюга веревку с наволочкой – что-то вы не вовремя, товарищи горожане, постирушки затеяли.

В городе стреляли, чуть дальше и восточнее - район Гуры и вдоль железнодорожной ветки Вильно-Пабраде, и еще дальше – на окраине Липувке. Поляки воюют - Армия Крайова пыталась взять город перед приходом советских войск, как выразился генерал, «обогнуть на повороте». Политические соображения у них, у шляхетских, понимаете ли. Собрали целую кучу бригад, но атаковали разрозненно, в городе пришлось польским партизанам тяжко, поскольку небольшой немецкий гарнизон пополнился отходящими фронтовыми частями и был способен крепко врезать. Да еще полезли поляки с востока, где фрицевская оборона и так была наготове. В общем, неудачно начали. Сейчас поляки пятятся от города, только 3-я бригада Гарциана Фруга сумела зацепиться за окраину района Антоколь.

Остановка в городе была известна на редкость подробно. Капитан Васюк в политические и тактические детали не вникал, строго свою задачу будем выполнять, без особого интернационализма. Партизаны-поляки фрицев отвлекли, молодцы, а то, что партизаны не советские, а скорее, антисоветские, то опять же детали, пусть над ними начальство размышляет, там есть кому.

— Вперед!

План города знает весь личный состав, в головном бронетранспортере сидят двое проводников – немолодые уже горожане, здешние, сочувствующие и надежные, доведут. Капитан со своей небольшой командной группой во втором броневике – рацию, будь она неладна, нужно беречь. Саперы-штурмовики и группа тяжелого оружия в грузовиках.

Видно в бойницу на редкость хреново: дома, заборы, деревья подскакивают и мельтешат, хотя катится бронетранспортер вроде бы ровно и не очень быстро. Тесно: бойцы, оружие, боекомплект – тут все согнувшиеся и неудобно упиханные. Над броней возвышаются только пулеметчики. Бойцов, достойно знающих немецкий язык, в автогруппе страшная нехватка: вместе с приданным от разведки переводчиком всего четверо – по человеку на машину. Пришлось и Яна на штурмовые действия брать – вот стоит в низко нахлобученной фрицевской каске, ковыряется в пулемете. Вот кто таким на ходу занимается?!

Серега дергает друга за подсумок:

— Отстань от оружия!

Что-то бурчит камрад Выру, но оставляет затвор в покое.

Перекресток, небольшая баррикада, немцы. С головного бронетранспортера что-то кричит переводчик, жестикулирует, указывает назад. Фрицы что-то отвечают, попыток схватиться за оружие не делают. Короткая колонна проходит мимо танка – «четверка» мрачна и настороженна, оставлять за спиной нацеленное 75-миллиметровое орудие крайне неприятно. Утомленно опершийся о пулемет камрад Янис вяло приветствует взмахом ладони сидящих на броне камрадов-танкистов. Да, тут вам не 41-й, подустали фрицы, настроение не то, мрачноваты.

Свернули, нехороший момент и танк остались сзади. В «ЛИНДЕ» далеко не все бойцы в немецкой форме, нехватка ее, это примерно как с переводчиками. На подготовку выполнения задачи даны считанные дни, приличную трофейную форму на весь состав попробуй изыщи. Ничего, обошлось вроде. Капитан Васюк выпрямляется рядом с пулеметчиком:

— Натуральный ты фриц, Ян. Даже челюсть этак выпятил. Только к пулемету незачем было придираться. Не тот момент.

— Э, смазка.

— Чего смазка, Ян?! – обижается сидящий внизу штатный пулеметчик бронетранспортера. – Я сам смазывал, лично!

— Чего плюхнул-то столько? – ворчит незаменимый техник. – Много тоже нехорошо.

Слегка нервничает личный состав. Это нормально.

Бронетранспортеры проходят мимо площади Ротушес. Центр города, сейчас поворот на улицу Вокечу[4] будет. Догорает грузовик, лежат тела. Наверное, поляки.

Колонна выворачивает на следующую улицу – угловой дом и следующий отлично знакомы капитану Васюку по фотографиям – снимками улицы и планом застройки отряд обеспечили.