Михаил Медведев - Злая Звезда
– Негодяй! – прохрипел репликант. – Всё-таки ты меня переиграл.
Одежда Сомия некоторое время сохраняла форму исчезнувшего тела. Потом она с тихим шорохом упала на пол, превратившись в бесформенную кучку на полу.
– Я сожгу его! – крикнул Сомий, прижимая дымящийся ствол «гибела» к голове Ормаста. – Выходи, мерзавец!
Тишина. Ни малейшего звука. Ни малейшего движения. Репликант щелкнул переключателем на рукоятке лучемета и сразу оказался в центре призрачной зеленоватой сферы. Специальное сканирующее поле, излучаемое «гибелом», позволяло безошибочно выявлять подкрадывающихся невидимок. Никого. Чисто, пусто. Можно даже сказать, одиноко.
– Ничего не понимаю, – с отвращением прошипел репликант и тыльной стороной ладони протер заслезившийся глаз.
У лучеметов типа «гибел» не бывает отдачи, и стреляют они совершенно бесшумно. Разве что в зоне луча может шипеть расщепляющийся водяной пар и в точке попадания иногда происходит взрывное испарение материи. Кроме того, хлопки бывают только у оружия с химической накачкой да еще у дешевеньких «эстрихов» громко щелкает реле. Однако, стреляя в Сомия, репликант ясно чувствовал сильный толчок в ладонь и слышал хлопок.
– Если это была голограмма, то откуда взялась одежда? – Джог приблизился к вороху тряпок и поворошил их носком ботинка. Из складок посыпался черный порошок. – А если я выстрелил, то почему стена и аппаратура еще здесь?
– У твоего «гибела» есть режим избирательного уничтожения органики, – пояснил голос из динамиков. Джог вздрогнул от неожиданности.
– Это ты, Гарм? – Репликант перевел дух. – Благодарю за разъяснения. Я не знал о существовании подобного режима. Значит, Сомий Джог – мертв. Только одежда уцелела.
– Сомий Скабед – бессмертен. Погибла одна из его копий, а сознание его продолжает жить в тебе. Я вижу, ты дрался, как дракон Кенрот, и, подобно Дамаху, вернулся с добычей.
– Дракон Наки тоже получил свою долю, – Сомий прошел в угол помещения и вложил голову Ормаста в крепления термосканера. – Объясни мне одну вещь, старик, если мое сознание – точная копия сознания покойного, – он мотнул подбородком в сторону одежды на поду, – то почему он не смог предвидеть покушение?
– Обстоятельства формируют личность, – задумчивопромямлил Дед. – Порой это происходит очень быстро. Ты уже не тот Сомий Скабед, с которого тебя копировали.
Почуяв в своих железных лапках теплую добычу, термосканер начал действовать. Манипулятор с бешено вращающимся диском сделал несколько аккуратных разрезов, и кости черепа осыпались в специальный поддон. Теплый стерильный воздух сдул опилки с морщинистого, испещренного складками серого вещества. Очищенный от скорлупы мозг повис в силовых полях.
– А может быть, произошел технический сбой? – рассуждал Дед. – Нервная система у каждой расы устроена по-своему. Ты оказался в теле человека, а люди, как известно, отличаются смелостью и жестокостью.
– Раньше я был самым заурядным гридером без роду и племени, – вздохнул Сомий. – Потом выяснилось, что я обыкновенный мутант из клана Скабедов, а теперь, получается, что я уже и не совсем Скабед.
– Получается так.
Тонкий луч термосканера забегал по складкам головного мозга Ормаста. Нейроны сгорали слой за слоем, отдавая содержащуюся в них информацию жестким дискам вычислительной машины. Сомий зачарованно наблюдал за хитрыми вензелями, выписываемыми лазером. Очень скоро смрад сжигаемой органики стал непереносимым, и репликант отошел подальше от жутковатого аппарата.
– Я хочу сказать тебе одну вещь, старик, – произнес Сомий, включая вытяжную вентиляцию. – Меня не устраивает твой вариант бессмертия.
– Мне он тоже не очень нравится, но ничего другого я тебе предложить не могу.
– Я больше не позволю себя копировать, – категорично заявил Джог и даже замахал руками, будто кто-то невидимый подступился к нему с нейрорепликатором.
– Договорились, – Дед, очевидно, ожидал чего-то подобного и заранее приготовил ответ. – Следующая копия будет усеченной. Это снизит боевые качества репликанта, но зато ты сможешь спать спокойно. Никто не покусится на твое первородство.
– Согласен. Пусть будет так, – Джог направился к выходу. – Я очень устал. Думаю, лечением моего зрения мы займемся, когда я высплюсь.
– Не спеши, – остановил его Дед. – Посмотри на экран.
– Я только что выполнил совершенно невыполнимую миссию. Я ранен. Мне нужен отдых! – возмутился Сомий, но покорно повернулся к ближайшему интерфейсному устройству. На мониторе появилось человеческое лицо, неприятно отягощенное мощными скулами и крутыми надбровными дугами. Низкий лоб, глубоко сидящие глаза, оттопыренные уши выдавали в нем гуманоида весьма низкой психической организации.
Древняя легенда гласила, что в незапамятные времена, когда Исток Сущего прилетала на незаселенную планету, она смешивала в волшебной чаше свое грудное молоко и шерсть животного. Из полученного раствора она создавала тварей, наделенных разумом и одновременно прекрасно приспособленных к климату планеты. У серьезных ученых никогда не возникало сомнений в правдивости старой сказки, поскольку у каждой разумной расы действительно имелись свои неразумные родичи, и у всех рас был общий первоначальный предок. Однако, судя по изображению на экране, этому парню не досталось от Истока ни одной молекулы грудного молока.
– Перед тобой человек по имени Соримэр. Отчаянный вояка и преданный слуга Истока. Я только что узнал о нем из мозга Ормаста, – сообщил Гарм Скабед. – Сейчас он сидит в тюрьме, но в ближайшее время будет отпущен на свободу. Нынешний правитель планеты и гридерский резидент предполагали через него выйти к убежищу Истока. Ты скопируешь в него свое сознание.
– Ты обещал сделать усеченную версию! – напомнил Сомий.
– Не беспокойся. На этот раз у нас нет возможности полностью очистить мозг реципиента. Нам нужны все его знания. Новый Сомий не будет осознавать себя как личность. Он использует мозг Соримэра в качестве источника информации, выполнит программу и умрет.
– Отлично. Теперь, надеюсь, всё. Я иду спать.
– Тебе придется изменить мозг Соримэра сегодня. Отправишься прямо сейчас, – категорично потребовал Дед.
Сомий набрал в грудь воздуха, чтобы изрыгнуть все самые грязные ругательства, которые только знал.
– Я внимательно слушаю, – подбодрил его Гарм. – Бранись. Это поможет тебе снять стресс.
Джог безнадежно махнул рукой. Бессмысленно спорить с тем, в чьей абсолютной власти находишься. Особенно, когда этот деспот и самодур говорит разумные вещи. Не проронив ни слова, Сомий вернулся к лифту и молча спустился в шлюзовую камеру.
– Ты нейрорепликатор забыл, – хихикнул у него в голове голос Гарма Скабеда.
– Раньше не мог напомнить? – с трудом сдерживая раздражение, поинтересовался Сомий.
– Нет. Я тестировал реакции твоей нервной системы.
– И каковы результаты?
– Плохие. Новое тело оказало отрицательное влияние на твой разум. В ближайшее время тебе придется пройти реабилитацию, иначе через год ты утратишь рассудок и исчезнешь как личность.
– Убить тебя мало, – репликант скрипнул зубами.
– Бесполезно. Я – бессмертный.
Возвращение в лабораторию заняло совсем немного времени. Сомий забрал из шкафа нейрорепликатор и сунул за пояс оставленный рядом с термосканером «гибел». С его мозгом действительно было не всё в порядке. Горестно вздохнув, Сомий осушил одиноко стоящую на столе мензурку с разбавленным спиртом и через минуту снова очутился на незнакомой улице спящего города. Где-то в глубине мозга Гарм Скабед бубнил свои скучные поучения. Назойливый старик решил поддерживать с Джогом постоянную телепатическую связь, дабы полностью контролировать процесс выполнения задания и не допустить неприятных накладок.
– Вперед! – скомандовал Дед, и Сомий послушно двинулся туда, куда глядел его единственный глаз. Дорогу скупо освещал газовый фонарь, висевший над какой-то лавкой. Судя по потрепанному сапогу в витрине, это была либо лавка старьевщика, либо сапожная мастерская. Рекламная надпись подтверждала первую догадку: «Практически новые вещи из лучших бутиков Плобоя».
По другой стороне улицы тянулся длинный бревенчатый барак. В каждом его простенке, между зарешеченными окнами, красовались веселенькие плакаты с оптимистическими лозунгами: «С Тинором – победим!» и «Имперские собаки – бегут!» Слоганы сопровождались соответствующими иллюстрациями. Жизнерадостные богатыри в серебристых латах рубили мечами комично извивающихся имперских гвардейцев. Рядом с бараком возвышалась добротная долговременная виселица. На кирпичном эшафоте разместилась не лишенная изящества шестиместная конструкция из блестящего металла. Три места занимали покойники с посиневшими лицами. Молодые мужчины с одинаково выбритыми головами синхронно вращались на толстых веревках. К груди каждого была прибита гвоздями пластиковая табличка с надписью: «Дезертир».
