Избранные циклы фантастических романов. Компиляция. Книги 1-16 (СИ) - Малинин Евгений Николаевич
В общей опочивальне ратницкой Скал выбрал свободную койку возле окна и уложил на нее спящего мальчугана. Снова раздев его и осторожно прикрыв легким покрывалом, он уселся на соседнюю койку и, сурово сдвинув брови, принялся о чем-то сосредоточенно размышлять.
В тот же вечер, после захода солнца, когда в небе проклюнулись первые звезды, молоденькая служанка-извергиня, приставленная княгиней к приехавшему погостить Ратмиру, явилась в малую трапезную, где Всеслав в компании трех самых близких друзей пил вино, привезенное с далекого юга, и играл в малый лов. Привычно потупив глаза, она встала в дверях трапезной и громко произнесла:
— Хозяин, господин Ратмир просит тебя немедленно прийти к нему!
— Просит… немедленно? — ухмыльнулся Всеслав в усы. — Ты, красавица, передай… господину Ратмиру, что, ежели я так срочно ему понадобился, пусть он сам ко мне придет. Тем более что у меня и компания хорошая подобралась, а рушить хорошую компанию — грех!
— Господин Ратмир просил передать, что речь идет о… Пророчестве! — не поднимая глаз, проговорила девушка.
Вожак криво ухмыльнулся, но глаза его прищурились, взгляд заострился.
— Вот как… — медленно процедил он сквозь зубы. — Выходит, братец мой и в самом деле выведал что-то важное, иначе он не стал бы так торопить разговор со мной.
Повернувшись к наблюдавшим за ним друзьям, Всеслав улыбнулся:
— Придется мне вас ненадолго оставить. Пойду, послушаю, о чем там дознался мой братец.
И не дожидаясь ответа своих собутыльников, вожак быстрым шагом направился в гостевые покои.
Ратмира он нашел в затемненной спальне. Брат лежал в постели, укрывшись периной до подбородка, широко открытые глаза на побледневшем лице горели мрачным огнем. Всеслав, вошедший в спальню в хмельном, игривом настроении, склонный слегка пошутить и покуражиться над тем, что хотел сообщить ему волхв, внезапно почувствовал все напряжение, всю тяжесть тайного знания, открывшегося кудеснику. Хмель мгновенно слетел с вожака, присев на край постели, он нащупал под периной тонкую руку брата и крепко сжал ее.
— Ты спрашивал Будущее? Рок что-то ответил тебе?
Голос Всеслава был хрипловат, но хрипота эта была вызвана отнюдь не вином.
— Да, — шепнул Ратмир с усталым придыханием. — Я спросил Будущее, Рок ответил мне, я получил… Пророчество. Извини, что не мог сообщить его тебе раньше, у меня просто не осталось сил для разговора, а, кроме того, мне надо было еще раз все осмыслить!
— Ты вполне мог не торопиться. — Всеслав попытался легко пожать плечами, но у него получилось только странное судорожное движение. — Отдохнул бы до завтра.
— Я побоялся, что ты, сам не ведая того, наделаешь глупостей, — ответил Ратмир, и его горящий, темный взгляд уперся в лицо брата. — С этим мальчиком надо быть очень… очень осторожным!
— Что значит — осторожным?
— Я тебе все расскажу, — усталость из голоса Ратмира исчезла, но напряжение усилилось. — Но прежде мне хотелось бы, чтобы ты до конца понял, насколько этот извержонок важен! — Всеслав молча пожал плечами. После небольшой паузы, вызванной неким сомнением, Ратмир добавил: — Тебе известно, как я отношусь к кодексу посвященных! Так вот, открывая тебе то, что мне удалось узнать об извержонке, я нарушаю этот кодекс… А ты должен знать, чем это мне грозит!
Правая бровь Всеслава удивленно приподнялась, его тело напряглось, как перед броском, а губы непроизвольно прошептали:
— Даже так?!
Взгляд Ратмира помягчел, в нем промелькнуло одобрение — похоже, Всеслав понял всю сложность положения!
— Я прочту тебе Пророчество, и ты сам поймешь, насколько все серьезно.
Волхв прикрыл глаза, несколько секунд помолчал, словно собираясь с мыслями, а потом начал читать нараспев:
Волхв замолчал, но тишина не вернулась в темную комнату. Тяжелые, грубые, жестокие слова, казалось, просачивались сквозь потолок, сквозь стены и падали в души двух замерших людей глухим страшным предупреждением. Они, высказанные, замершие, не улавливаемые ухом, продолжали звучать чеканным ритмом в каждой клетке обездвиженных, парализованных тел!
Прошло несколько долгих минут, прежде чем вожак стаи смог преодолеть свое оцепенение и произнести:
— Да, с этим мальчишкой надо быть очень осторожным. Может быть, его лучше сразу… уничтожить?
— И потерять возможность властвовать над всем Миром? — переспросил Ратмир, и в его голосе не было насмешки.
— Ты считаешь, что какой-то дохлый… извержонок может…
Но волхв не дал вожаку закончить.
— Может! — жестко произнес он. — Ты забываешь, что это предначертал Рок, а Пророчества сбываются всегда. Раньше или позже, но… всегда!
Несколько минут в комнате висело молчание. Всеслав искал в произнесенном Пророчестве неясности или противоречия, а Ратмир с затаенной горечью наблюдал за братом. Наконец вожак неуверенно произнес:
— Я не слишком хорошо понял, что является ключом к пробуждению этой… души-разрушительницы? Что это за «память прежних поколений»?
Волхв помолчал, а потом заговорил спокойно, неторопливо:
— Ты помнишь нашего отца? Ну, конечно, помнишь! И деда нашего ты помнишь… Вот только помнишь ты исключительно то, чему сам был свидетель. Ты не помнишь того, чего не видел или не слышал, о чем тебе никто не рассказывал, но, тем не менее, эти события происходили… Об этих событиях знали наш отец, или наш дед, или наш прадед… Так вот, память о таких событиях не пропадает, она в нас самих, в наших головах, наших телах. И есть возможность ее… пробудить.
— Ты хочешь сказать, — медленно, осторожно подбирая слова, начал Всеслав, — что этот маленький изверг может вспомнить то, о чем знал его… прадед?
— То, что пережил его прадед! — уточнил Ратмир. — Да, может, но только при определенных условиях. Я думаю, это должно быть направленное ментальное воздействие.
Всеслав облегченно выпрямился.
— Тогда все не так страшно, мы вполне можем контролировать любые контакты этого мальчишки и исключить такое воздействие.
— Но он должен постоянно быть в сфере нашего внимания… Причем наилучшим вариантом было бы привязать извержонка к нашему роду настолько, чтобы он не представлял себе жизни без нас. Лучше всего было бы, если бы он тебя полюбил, как родного отца!
Всеслав удивленно поднял бровь.
— Я должен стать «родным отцом» для… изверга? Не слишком многого ты хочешь от меня, брат?!
В его голосе читались столь откровенное высокомерие, презрение и брезгливость, что волхв невольно поморщился.
