Анджей Ясинский - Ник. Беглец
Наконец удалось поймать одну их неуловимых иллюзий, оставленных Никосом. И именно Тристис натолкнул специалистов комиссии, на что ориентироваться. Все знали, что иллюзия появляется только перед обычными людьми. Искусники их не наблюдали. Но почему-то никто не сделал единственно правильного и очевидного вывода, что иллюзии намеренно их избегали. А мимо сыщика этот факт не прошел. Причем эта мысль у него возникла еще до разрушения комендатуры, когда он разговаривал с комендантом о побеге. С трудом добившись встречи Ерлониса — главного сыщика, приписанного к комиссии, Иммаген акцентировал его внимание на этом интересном факте. Тот молча выслушал, поблагодарил и… спокойно развернувшись, ушел. Однако вскоре поступила информация о поимке иллюзии. И способ ловцы нашли простой, но действенный. Надо лишь было свернуть свою ауру, сыщики-искусники все умели это делать. Не любили — да, так как если долго держать ее свернутой, то быстро накатывает усталость, да и здоровье подпортить можно. Поэтому они предпочитали использовать этот прием только в крайних случаях. И узнав, кому принадлежит идея, вернее с чей подачи этот способ решили применить, бросали на Иммагена мрачные взгляды. Но ему было все равно. Зато результат появился практически на следующий день — иллюзия сама выскочила на одного из сыщиков. А дальше было уже несложно ее поймать. И сыщики это сделали… со второго раза. Первая в последний момент провалилась под землю, к чему ловец был не готов и сразу не сориентировался. Снова разбрелись живцы по руинам и через три часа одна из иллюзий вновь соблазнилась беспечной добычей. Тут-то капкан и захлопнулся. Тристиса позвали на исследование пленницы как автора идеи ее поимки. Почему-то Ерлонис именно его упорно именовал автором.
Иллюзия преподнесла много сюрпризов. Она точно не была сделана на основе стандартных иллюзорных блоков. Вернее какие-то блоки присутствовали, но незнакомые, их было мало, они были мельче, а маны иллюзия потребляла сущие крохи. Все заметили, что цвет плетений не переливался всеми цветами радуги, как обычно бывает, а имеет тусклый коричневатый оттенок. К тому же вязь была очень тонкая.
С трудом удалось вычленить сенсоры реагирования на ауру, движение, звук, вызывающий подспудный страх. В конце концов, впечатлившись увиденным, искусники отправили иллюзию в столицу, в Академию для более подробного изучения. Тем более что выяснено было достаточно, чтобы сделать определенные выводы. Тристису — так точно.
Отряд СИ— Господин капитан! Разрешите войти? — В дверь кабинета начальника заставы заглянул немолодой, но молодцевато выглядящий мужчина. Его стандартная боевая униформа элитного отряда Палаты Защиты Империи Искусников Специального Назначения, сокращенно "СИ" (Спец. Искусники) — абсолютно черного цвета не очень подходила для гор, но их отряд срочно сорвали с подготовки к последнему заданию по переброске в Оробос и захвату одного искусника — перебежчика и, не дав даже переодеться, бросили на выполнение нового задания. Этого. Им предписывалось срочно отправиться на границу с Оробосом в юго-восточной части Империи и выловить по предварительным данным Повелителя Чар, который по какому-то недоразумению, во-первых, оказался в кордосской тюрьме, а, во-вторых, то ли самостоятельно, то ли с помощью оробосских диверсантов, сбежал, оставив после себя большие разрушения. Все тонкости этого дела еще уточнялись, однако терять времени никто не собирался. Начальник заставы, до которой они добрались за день по хоть и горной дороге, но отлично приспособленной для лошадей, любезно предоставил свой кабинет под их нужды, а сам временно переместил свою деятельность в жилой корпус, где он и проживал вместе со своей семьей. Торман — адъютант ллэра Шойнца Индергор Виртхорта почтительно замер на пороге, ожидая решения командира.
У окна, сцепив руки за спиной, стоял высокий мужчина, которого вполне можно было принять за обычного аристократа. О том, что это аристократ в пятом поколении говорили пять золотых колец, охватывающих хвост его прически. Торман знал, что командира жутко раздражает необходимость постоянно показывать свое положение в обществе и что он ничего не может с этим поделать — при императорском дворе это была не столько мода, сколько статусный обычай знати, возведенный в ранг обязательного положения вещей. В других городах этот обычай не имел такой обязательной силы. Золото колец говорило о том, что это не просто аристократ, а искусник-профессор. Металл в кольцах использовали только искусники-аристократы, остальные же для этих целей обходились вулканическим стеклом черного цвета. Например, у императора было шесть черных колец. Семья Виртхортов на протяжении всех пяти поколений служила императору и даже то, что последний из этой семьи стал профессором, никак не могло повлиять на его судьбу защищать империю в самых ее горячих точках. Это лишь усложнило путь Шойнца до его сегодняшнего положения, но в итоге и подняло до самых возможных вершин на его службе. Впрочем, судьба Шойнца его вполне устраивала, и должность капитана стоила прочих самых высоких званий. Весьма редкое имя досталось капитану от своих предков, выходцев с дальнего востока империи, и даже спустя много лет проживания вдали от родины, внешность потомков харузов, именно так называлась эта народность, не претерпела изменения. Славные сыны семьи Виртхортов все так же имели белую кожу, на которую не ложился загар, черные волосы и нос горбинкой. Сейчас Шойнцу, несмотря на его молодой вид, насчитывалось шестьдесят лет.
— Входи. — Слегка повернув голову в сторону двери, сказал временный хозяин кабинета, не отрывая взгляда от тренирующихся на заднем дворе бойцов из Белусского отряда, прибывших в Маркин двумя днями раньше. Впрочем, сначала их вызвали по депеше из Маркина о нападении на тюрьму оробосских диверсантов, не ведая ни о каком Повелителе Чар. Про последнего им рассказали местные жители, причем еще на подходах к городу. Повелитель успел неплохо там порезвится, а слухи распространяются куда быстрее любого пожара. После появления отряда СИ, отряд из Беллуса перешел к ним в подчинение. Самому же отряду СИ пришлось воспользоваться одним из бережно хранимых для подобных случаев артефактов древних — искусной повозкой без лошадей. О всех деталях и особенностях ее работы не знает никто, возможно даже сами академики, вот и используется она редко, бережно и аккуратно, ибо если сломается — починить никому не удастся.
— Что скажешь о Белусских бойцах? — Шойнц слегка кивнул в сторону тренирующихся.
— По сравнению с нами слабоваты, но в целом подготовка у них неплохая. Их магистр Искусства тоже хорош для своего уровня. Причем с боевым опытом, не стушуется и не замешкается, если доведется брать Повелителя.
Шойнц понимающе кивнул. В работе против сильных чародеев скорость, четкость и слаженность куда важнее количества. Неопытные боевые искусники могут перенервничать, что-нибудь перепутать или совершить другу оплошность и своими действиями или бездействием помешать коллегам, темп нападения упадет, напор ослабнет, и у Повелителя появится драгоценное время, чтобы наградить отряд каким-нибудь особо заковыристым проклятием. И пускай бойцы СИ защищены амулетами, а под возможные ловушки и контрудары Шойнц будет стараться подставлять другие отряды, приятного тут мало. Беглец и те, кто с ним, не дураки и понимают, что погоня будет, а значит, могут заранее заготовить немало "приятных сюрпризов".
— Лет десять, и он вполне может сдать на профессора. — Согласился он. — Ладно, какие-то новости?
— По сообщению искусника погранзаставы, отвечающего за работу сигнальной системы на границе, произошло срабатывание одного из дублирующих следящих амулетов в районе ущелья Каменный Сад.
— Всего одного? И почему дублирующего? Что с основной сетью?
— На первый вопрос — у них там один амулет отвечает за площадь около квадратного километра. Каждый амулет связан с соседними, и так до самой заставы. Поэтому можно говорить о том, что в этом самом ущелье что-то происходило. На второй вопрос, — четко продолжал докладывать Торман, — Основная сеть из амулетов, определяющих нарушение границы, не сработала. Дублирующие же амулеты наблюдают за изменениями маны на определенном участке, что говорит или о применении искусных жезлов или о чародействе. То есть, получается, что это ложное срабатывание, или кто-то чародействовал и при этом смог обойти первый уровень сигнальной сети, а о дублирующей системе не имел представления.
Шойнц кивнул, соглашаясь с выводами своего адъютанта и помощника.
— Больше никаких сигналов не было?
— За последние дни, по утверждению погранцов, нет. Это первый. Обычно нарушители или не знают ничего о сигнальной защите границы или просто не способны ее обойти, или же обладают достаточно подробной информацией, а возможно и поддержкой чародеев, чтобы не потревожить ее. Защиту, конечно, периодически перенастраивают, меняют структуру, но это помогает ненадолго. К сожалению, на этом участке границы она достаточно простая, так как место глухое, даже во время войны тут было относительно тихо. Вот и не выделяют средств на приведение ее в состояние, близкое к основным точкам соприкосновения империй. С высокой долей уверенности искусник, отвечающий за сеть на заставе, утверждает, что такой сигнал ему еще не попадался — очень похоже на то, что кто-то на ощупь пробует ее нейтрализовать или обойти.
