Мертвый космос. Падение (СИ) - "Red Lotus Alchemist"
— Айзек? — окликнула его Кендра настороженно.
— Проверил лишний раз, — поспешил заверить ее спохватившийся Айзек. — Пока все, вроде бы, тихо.
— Хорошо. Оставайся по возможности на месте.
Пока Кендра была занята своим делом, Айзек открыл схему отсека. Что бы ни стало причиной перекрытия коридора, но на всякий случай стоило наметить для себя обходные пути. На схеме были отмечены инженерные туннели, но сейчас они значились как перекрытые — неизвестно, заслонками или биомассой. Наверняка заслонками, биомассу схема, похоже, не воспринимала совсем. Значит, все же разгерметизация. Альтернативным вариантом был длинный обходной путь через два жилых отсека, и, если не удастся вернуться той же дорогой через столовую, Айзеку придется изрядно поплутать…
Кендра вновь связалась с инженером даже раньше, чем обещала, но ее слова только подтвердили догадки Айзека.
— Похоже, палуба была повреждена метеоритами. Перепадом давления разорвало технический шлюз, не знаю, почему только сейчас, — быстро проговорила Кендра. — Произошла разгерметизация, и система изолировала часть отсека. У меня не получается дистанционно ни снять блокировку, ни отрезать меньшую площадь.
— Черт, — проронил Айзек безрадостно. — Ладно, попробую пройти через жилые отсеки.
— Осторожнее там, — напутствовала Кендра встревожено. — Может, шлюз на деле подорвал этот Мерсер.
— Не будь я осторожен, уже пополнил бы ряды этих тварей. Думай о том, что скоро мы отсюда смоемся.
— Только на это и надеюсь. Главное — найди карты, если не выйдет починить челнок, мы отсюда не выберемся.
Насколько серьезно пострадал отсек экипажа от обломков, Айзек узнал уже очень скоро. Спальный блок, через который ему нужно было пройти, из-за повреждений оказался заблокирован.
— Сбой систем жизнеобеспечения и контроля климата, — незамедлительно предупредила система, стоило Айзеку попытаться обойти блокировку. — Опасно для жизни. Пожалуйста, вызовите ремонтников.
— Ну и где я их сейчас возьму? — пробормотал Айзек, изучая дверную панель. Нет, так просто здесь блокировку не снять, придется что-то придумывать… Снова дергать Кендру? Или для начала просто напрячь мозги?
Использовать грубую силу и плазменный резак тоже не прокатит — сейчас дверь удерживает не только замок, и раскурочить таким образом аварийную систему не получится. Разобраться с блокировкой с дверной панели не выйдет тоже. Но на такой случай где-то здесь рядом наверняка должен находиться компьютер, с которого можно будет разблокировать дверь. Как раз на такой случай. Мало ли, в изолированном отсеке остались бы люди? Ремонтная бригада могла и подоспеть слишком поздно.
Айзек снова заглянул в схему. Консоль действительно была рядом, но прямой дороги к ней не было даже с учетом инженерных туннелей. Кларк снова выругался, помянув недобрым словом проектировщиков. Теперь ему нужно было завернуть в соседний спальный блок, пройти через несколько помещений… На самом деле расстояние было небольшим — в мирное время. Но Айзек уже привык, что на «Ишимуре» один шаг мог считаться за десять.
«Раньше разберусь с этим — раньше доберусь до челнока, — подбодрил сам себя инженер, мысленно прокладывая новый маршрут. — Надеюсь, этот отсек не заблокирован тоже».
Где-то позади послышалось завывание разделителя, и Айзек стремительно обернулся. Но помещение и коридор, насколько он был видел до поворота, были пусты. Дожидаться некроморфа инженер не стал и поспешил скорее в сторону соседнего блока.
Быстрым шагом Айзек прошел мимо дверей зала для игры в зи-болл, игру, похожую на баскетбол, но в условиях невесомости. Взглянув на яркий плакат рядом с входом, инженер не сдержал хоть слабой, но улыбки. Эта игра была одним из любимых развлечений экипажей звездолетов. Сам Айзек не слишком-то умел играть в зи-болл, а вот Николь его очень любила…
Пройдя по короткому коридору, Айзек добрался до кают-компании — и вскинул резак, услышав голос доктора Мерсера. Но уже в который раз это была всего лишь очередная запись, транслировавшаяся на экране посреди помещения. То ли здесь тоже произошел сбой и теперь система воспроизводила видеозапись вновь и вновь, то ли кто-то специально установил ее на повтор. Айзек видел Мерсера, оживленно жестикулирующего перед группой людей, собравшихся в этом самом помещении. Судя по униформе, это были работяги с рудной платформы.
— Как посмел ты отвернуться от церкви в этот роковой час? — обвиняющим тоном вопросил Мерсер, обращаясь к одному из рабочих. — Не предавай свою веру! То, что происходит в колонии, это не трагедия… это Божий промысел!
— Правда еще невероятнее! — возразил фанатику другой слушатель. — На планете под нами мы нашли Обелиск!
Мерсер поднял руки к потолку, и даже на записи был заметен нездоровый фанатичный блеск в его глазах.
— Ты видишь, исполняется Божья воля, и мы — ее исполнители! — в его голосе звучало торжество. — Мы вознесемся, и мы всегда это знали! Юнитология права! А ваша смерть станет первой фазой трансформации!
Айзек заметил, что рабочие переглядываются между собой, пожимая плечами. Видимо, эта проповедь произвела на них совсем не то впечатление, на которое рассчитывал Мерсер.
«Страшно подумать, какой бардак в головах у юнитологов, если они считают эту мерзость вознесением».
— Да не испугают вас физические методы трансформации, — продолжал вещать Мерсер. — Вскоре вы станете выше любой физической формы! Не теряйте веры. Молитесь.
Но люди, выслушав весь этот воспаленный бред, молиться не спешили.
— Да он чокнулся! — послышался где-то за кадром раздраженный женский голос.
— Не то слово! — откликнулся мужчина, и Айзек дернулся, узнав голос Далласа. — Так, ребята, расходимся, у нас начало смены через двадцать минут.
Очень скоро в кадре остался один Мерсер, кипящий от возмущения.
— Куда же вы уходите? Глупцы! — выкрикнул он, брызгая слюной. — Не слушайте их! Это то, что мы искали все эти годы! Мы столько ждали! Не слушайте их! Вернитесь! Вернитесь!!!
Под конец тирады его голос сорвался почти на визг, но сумасшедшего проповедника уже никто не слушал. Еще несколько секунд Мерсер продолжал то увещевать, то выкрикивать проклятия вслед ушедшим слушателям, после чего запись закончилась. Через пару секунд воспроизведение началось заново. Инженер подошел ближе и остановил проигрыватель — слышать лишний раз фанатичные бредни юнитолога он не собирался.
— Ну, если юнитологи считают некроморфов высшей ступенью развития, а этот ад — рождением прекрасного нового мира, то это многое о них говорит, — произнес Айзек в пространство и вздрогнул от звука собственного голоса. Хоть он уже и обзавелся невольно привычкой говорить с самим собой, но сейчас ему показалось, что его слова прозвучали слишком громко.
Он замер; несколько секунд тишину нарушали только его дыхание да мерный гул работающих систем. А потом снова послышался шепот, и в этот раз — уже не такой неразборчивый, как прежде. Множество голосов звали, повторяя одну и ту же фразу: «Сделай нас единым». К своему ужасу, в этих голосах Айзек узнал тех, чьи голоса ему были знакомы и кто погиб на этом проклятом корабле.
На какой-то миг инженеру стало нечем дышать.
— Гребаный Обелиск!.. — просипел он. — Гребаные юнитологи, гребаный корабль! — Айзек сорвался на крик и ударил кулаком по стене. Боль вспыхнула на мгновение, но он не обращал на нее внимания. Безумие, пронизавшее «Ишимуру» от опор до солнечных батарей, искало новых жертв, оплетая своими сетями…
Айзек крепко зажмурился и, прижав ладони к забралу, почти сполз на пол рядом с перевернутым креслом. Добрых несколько минут он не мог сдвинуться с места, просто бездумно раскачиваясь из стороны в сторону. Он не хотел больше видеть коридоры и отсеки «Ишимуры». Не хотел слышать голоса мертвецов. Наверно, на этой посудине смерть — действительно не худший вариант.
Айзек потянулся за винтовкой, не помня сейчас ни о челноке, ни о навигационных картах, ни о Николь. Наваждение было слишком сильным, чтобы можно было ему сопротивляться. Что еще могло ждать здесь живых? Любое сопротивление было бессмысленно, и итог все равно будет один… Попытки же сбежать заведомо обречены на провал.
