Владимир Поселягин - Беглецы (СИ)
— Сегодня, четвертым самолетом в четыре часа ночи прибудут.
— Ну, сперва они проверяющих пришлют. В штабах у нас очень подозрительные люди сидят, но все равно встретить их как положено. Что с зенитками?
— Сформированы еще четыре батареи. Формируются еще восемь но орудий к ним пока нет, мастерские не успевают их делать. Проблемы со станками. Кстати, во время учебы одна из батарей, открыла огонь по прорвавшемуся на бреющем «мессеру» и сбила его. Случайность, но факт.
— Часто летать стали?
— Истребительные части быстро реагируют на сообщения наблюдателей… но да. Стали появляться. Видимо подтянули лётную часть.
— Выясните где она и уничтожьте.
— Есть.
— Продолжайте работать товарищ полковник, я пока в стороне посижу, сводки изучу. Через полчаса приготовьте мне машину, хочу объехать части, познакомиться с людьми.
— Хорошо… Корнилов! Что у нас там по броду на реке? Где схема минирования?..
— Товарищ комиссар, подлетаем, пристегнитесь, — выел из дремоты прозвучавший едва слышно за ревом двигателей голос штурмана, потрепавшего за плечо.
Полет занял три часа, вместо прямого полета, летели почему-то зигзагами, меняя маршрут.
Дивизионный комиссар Мартынов, осмотрелся. При тусклом свете лампочки, что зажег штурман, было видно людей в салоне. Из пяти человек комиссии, что направлялись к «партизанам», как их метко обозвал сам товарищ Сталин, не спал никто. Из присланных специалистов, спали четверо бойцов осназа, направляющихся по заявке «партизан».
Повозившись на жесткой и не удобной лавке, «Юнкерс» был транспортный и не рассчитывался на перевозку пассажиров, комиссар снова прокрутил тот день, когда его вызвали в Кремль. Сперва, с ним разговаривал генерал армии Жуков, коротко введя в курс дела.
Оказалось, пока наши полководцы отступали, отдавая свою землю, какой-то майор госбезопасности, до сих пор выясняют чьего отдела, да и вообще кто это такой. Так вот собрал этот майор из нескольких разрозненных групп окруженцев целую дивизию и, вооружив ее до зубов захваченным у немцев оружием и боевой техникой, ударил по глубоким тылам поперек коммуникаций, да так удачно, что взорвав погранично-железнодорожные мосты и разбомбив до щебенки Варшавский железнодорожный узел, отрезал немцев от снабжения.
О масштабах деятельности этого майора ходят какие-то неправдоподобные легенды в Генштабе о необычной боевой выучке его группировки, собранной из окруженцев и освобожденных им военнопленных, что он не просто вооружил, а вооружил свое войско просто до зубов. Располагая автотранспортом и боевой техникой по штатам механизированной дивизии со сверхштатными средствами усиления, широко использует еще и авиацию различных типов, силами до смешанной истребительно-бомбардировочной авиадивизии, что и позволило ему практически одномоментно нанести удар из района Владимир-Волынска по рокадным железнодорожным станциям и шоссейным дорогам по всей полосе от района Львова ориентировочно до Лиды. Подавив малочисленные тыловые гарнизоны, он выжег в глубоком тылу Вермахта их аэродромы и инфраструктуру на приграничной территории СССР в полосе до трехсот пятьдесяти километров и по не уточненным данным, глубиной от ста двадцати. Местами до двухсот километров по линии в районе Сарн-Лунинец-Барановичи, поэтому снабжение фронта у немцев в ближайшие пару недель возможно только в обход, через Прибалтику и Румынию — это хороший шанс для Красной Армии. Поэтому-то отправили Мартынова организовать взаимодействие. Товарища Сталина, да и командование заинтересовали манера боевых действий, что вела группировка «партизан», она даже краем не касалась боевого устава Красной Армии.
Самое интересное, этот майор госбезопасности Демин не признает «нерушимую стену» в принципе. Войска под его командованием воюют мобильными группами, используя различного рода диверсантов, для ночного нападения на колонны в ничейной полосе, для артиллерийско-пулеметных засад и наведения на колонны днем артиллерии, а на ночные лагеря направляет штурмовики с кассетами легких бомб — им точность не нужна, плюс-минус сто метров не критично — побольше сыпанут.
Комиссар не будь дураком, понял причину, почему выбрали его. Несмотря на то что «воздушный мост» действует вторую ночь и раненых вывезли уже ближе к полутысяче, столько же примерно пленных, Ставка все равно опасалась провокации, несмотря на довольно плотный допрос летчиков и раненых. Наверняка после Мартынова должен прибыть другой человек, с более широкими полномочиями.
Посмотрев в иллюминатор, комиссар увидел неярко горевшие электрические огни на земле. Судя по всему, аэродром у партизан работал в полную силу. Чуть подпрыгивая на кочках самолет катился по полю притормаживая в конце посадки.
Как только дверца открылась, их осветили фонариками.
— Дивизионный комиссар Мартынов? — поинтересовался кто-то снаружи.
— Это я.
— Меня прислали за вами, прошу следовать за мной.
Через десять минут на трофейном автобусе комиссия въехала на лесную ночную дорогу.
— Со светом ездят, ничего не бояться, — пробормотал один из членов комиссия капитан Артемьев, наблюдая за довольно оживлённым движением на дороге.
— Вопросов много, скоро все узнаем, — ответил Мартынов.
Сильное движение было не только на земле, но и в воздухе. Когда машина остановилась, и командиры вышли из автобуса, стало отчетливо слышно тяжелое надрывное гудение самолетов и далекую орудийную канонаду, переходящую в сплошной орудийный гул непрерывных выстрелов. Входящий в комиссию майор мотострелковых войск был обстрелянным командиром, приняв свой первый бой на границе в Белоруссии двадцать второго июня, он был одним из немногих кто смог вырваться из Кобринской мясорубки. Спрыгнув на землю, майор замер, прислушиваясь.
— «Юнкерсы»… тяжело нагруженные… Гаубицы бьют. Много. Далеко… километров в двадцати. Судя по залпам, полк работает не меньше.
— Четыре отдельных дивизиона, и восемь батарей входящих в состав частей. А бомбардировщики наши, трофейные. От Варшавы к нам немецкая пехотная дивизия шла, как раз сегодня Буг достигла, разведка выяснила, где они на постой встали, теперь по точкам отрабатываем, — пояснил сопровождающий, в его голосе только глухой бы не услышал гордости: — Пройдемте в штаб, вас уже ждут. Вещи пока в машине оставьте, позже вас увезут на место расквартирования.
Мартынов внимательно выслушал майора и сопровождающего, составив свое мнение разговора. В этой части действительно все по-другому, если бы не форма, можно было подумать, что они попали в совершенно другую армию, чужого государства. Он припомнил, как майор Лисин расспрашивал сопровождающего в автобусе:
