Ф Ришар-Бессьер - Легион «Альфа»
Эль — Медико пожал плечами и прошептал:
— Этот человек ранен или очень устал… Посмотрите, как он бежит, виляя и шатаясь при каждом шаге… В таком состоянии ему далеко не скрыться… Его нужно догнать.
В едином порыве мы бросились вдогонку за человеком, но он неожиданно исчез в высокой траве.
Эль — Медико не ошибся… Человек лежал на земле, силы его кончились.
Мы приблизились.
В траве лежал мужчина с широкой раной возле левого уха, которая сочилась кровью.
Эль — Медико наклонился и перевернул раненого. Это был не индеец, не метис, а настоящий белый.
Эль — Медико посмотрел на него и проговорил:
— Еще живой, но рана, как мне кажется, довольно серьезная. Надо бы…
Он не успел закончить фразу, как позади нас раздался какой — то шум, заставивший нас вскочить.
Но было уже поздно. Нас окружило не меньше двадцати коричневых типов, вооруженных копьями, дротиками и сарбаканами.[37]
Мне даже не понадобилось шепота эль — Медико, чтобы понять происшедшее.
— Живаро!
Он положил руку на свое ружье и тихонько продолжил:
— Держитесь спокойно. Действовать буду я, иначе мы пропали.
Я знал, что могу довериться эль — Медико, и вручил ему свою судьбу.
Со своим обычным спокойствием он вступил в переговоры с тем, кто казался вождем, и я просто физически ощущал сопротивление этих типов его словам.
Переговоры длились несколько минут, но они показались мне вечностью.
Наконец эль — Медико повернулся ко мне.
— Мы им не нужны, они с самого утра гоняются за этим парнем.
— А зачем он им?
— Сам не знаю. Они говорят, что это «злой дух», посланный демонами, чтобы захватить их территорию.
Этот человек якобы бродил возле развалин храма на берегу Рио — Мадейры.
Я нахмурился.
— Может быть, речь идет о том храме, который мы разыскиваем?
Эль — Медико еще раз взглянул на раненого, который тихо стонал, затем бросил:
— Нужно что — то делать!
Он повернулся к живаро и снова начал говорить суровым тоном, сопровождая речь жестами.
Индейцы явно заколебались, потом четверо отошли в сторону и стали рубить лианы. Эль — Медико опустил оружие и облегченно вздохнул, а потом, заговорщицки улыбнувшись, объяснил мне:
— Они согласились, чтобы я его вылечил. Они отведут нас в свое селение неподалеку отсюда. Если я их правильно понял, то у нас будет время подготовиться, хотя судьбу этого парня решит колдун.
— А если он умрет?
Эль — Медико скорчил гримасу и добавил:
— Мы ничего не потеряем, ибо будет доказано, что этот человек — злой дух и боги выступили против его выздоровления.
Тем временем живаро уже переплели лианами шесты и сделали из них носилки, на которые мы положили незнакомца. Он был без сознания.
Вот тут — то мы впервые обратили внимание на его одежду. Это было что — то вроде длинной блузы, стянутой поясом, узкие, в обтяжку, штаны, обвязанные у лодыжек кожаными ремешками, а на ногах сандалии на толстой подошве с завязками из цветных ленточек.
Пепито, разглядев все это внимательно, заявил:
— Должно быть, миссионер…
Тем временем эль — Медико замотал голову раненого толстым слоем бинтов. Это было единственное, чем мы могли ему сейчас помочь.
В селении живаро нам предоставили хижину, разделенную на два помещения. Вокруг бдительно несли службу часовые, которые запрещали нам выходить.
— Положение не из лучших, — заметил Пепито.
— Подожди, не будем терять надежду, — подбодрил его эль — Медико.
Меня восхищал его оптимизм: при минимуме хирургических инструментов он брался провести операцию.
— Видите ли, — заявил он, — кончик стрелы сломался и остался в ране…
— Значит, ранение серьезное?
— Стрела вызвала глубокий разрыв тканей и проникла во внутреннее ухо…
— Вы полагаете, он выживет?
Эль — Медико пожал плечами.
— Выкарабкается ли он? Кто знает…
Я вместе с Пепито готовил повязки в первой части хижины, когда к нам вышел эль — Медико.
Его руки, рубаха были в крови, но он не обращал на это внимания. Поражало выражение его лица. Эль — Медико был бледен и, казалось, не мог произнести ни звука.
— Что случилось? — спросил я.
— Невероятно… это просто, сеньор Картье, ошеломляюще…
— Что вы хотите сказать?
— У этого человека в ухе четвертый полукружной канал…
При виде моего удивления эль — Медико опомнился. Я слушал, затаив дыхание, его объяснения.
— Четвертый канал. Вы знаете, что это такое?
Я не имел ни малейшего представления, поэтому, схватив его за руку, проговорил:
— Объясните, пожалуйста, более внятно, прошу вас…
Он пожал плечами и заявил:
— Все очень просто. Слуховая система состоит из трех частей: внешнее ухо, среднее ухо и внутреннее ухо. Полагаю, что вам это известно?
— Ну да, конечно. Как и всем…
— Внутреннее ухо — это основной аппарат, дающий чувство равновесия и ориентации в пространстве. Он управляет также полукружными каналами. Их три.
— Три?
— Ну да. А этот человек, которого я только что прооперировал, имеет четвертый.
— Ну и что?
Эль — Медико, казалось, задумался, несколько помедлил, а затем как — то быстро ответил:
— Не знаю… Может быть, это дает ему возможность существовать во времени, как таковом…
— Во времени?
— Ну… это только предположение, но…
Он посмотрел на меня, и я понял, что он вовсе не настаивает на своем утверждении. Тем не менее эль — Медико все же проговорил:
— Это существо не принадлежит к человеческой расе…
А поскольку я задумался, затрудняясь принять эту истину, он прошептал:
— Я спрашиваю себя, не скрывается ли за всеми россказнями индейцев правда…
Он ввел меня в помещение, где лежал незнакомец. Тот слабо дышал, и его грудь едва заметно поднималась и опускалась. Мышцы его были прекрасно развиты, а кожа сухая и твердая, как пергамент.
И только тут я осознал, что рост незнакомца почти два метра. Черты лица тонкие и правильные, и силы он должен быть непомерной. Однако правильность и некоторая даже красота его черт вызывала какое — то болезненное раздражение. В то же время чувствовалось, что мы никогда не поймем это существо. Оно какое — то потустороннее, не земное и не человеческое. И все же нужно было проникнуть в тайну этого распростертого перед нами создания, находящегося между жизнью и смертью.
В бреду он произносил какие — то слова, сначала совершенно неясные, пока до меня не дошло, что говорит он на языке Мазма, который я изучал долгие годы.
— Дьявол меня забери, если я что — нибудь понимаю в этой истории, пробурчал эль — Медико. — Что он говорит?
— Да понимаете ли, это не лезет ни в какие ворота… Он говорит о каком — то проходе… о каких — то вратах… то ли о каком — то мосте… Многие фонемы этого языка имеют несколько значений, хотя общий смысл и сохраняется.
Я попытался перевести и другие слова, произносимые раненым, и понял, что тот вроде бы старается повторить точное место расположения храма, который мы разыскиваем.
— Этому человеку известны секреты цивилизации Мазма. Мы не далеко от храма, если верить тому, что он здесь плетет.
Незнакомец что — то пробормотал, потом зубы его сжались, а голова медленно скатилась набок.
Эль — Медико подскочил со стетоскопом и приложил его к груди существа, но тут же понял, что это конец.
Мы больше уже ничего не могли сделать.
Тут мы почувствовали, что уже не одни в хижине.
Действительно, появился колдун, а с ним два воина, и тихонечко встали позади нас, с ужасом глядя на незнакомца.
Колдун вдруг стал что — то быстро выкрикивать, потрясая фетишами, а воины нацелили на нас свои копья.
Нужно было немедленно действовать, и, пользуясь неожиданностью, я вырвал копье у одного из воинов.
Индеец, потеряв равновесие, упал и сбил с ног колдуна, а Пепито тут же выстрелил в другого воина.
Мы втроем выскочили из хижины, к которой уже устремились встревоженные выстрелом живаро, стремясь преградить нам дорогу.
Нам пришлось перебить человек пятнадцать, прежде чем миновали эту преграду. Вокруг свистели дротики, а стрелы впивались в землю в нескольких метрах позади.
Положение становилось безнадежным, нам ничего не оставалось делать, как бежать.
Эль — Медико уложил двух здоровенных индейцев, пытавшихся перехватить нас, выскочив из — за последней хижины. Оставалось всего несколько метров — и мы в лесу.
Но эти несколько метров несчастный Пепито так и не смог преодолеть. Он рухнул, пронзенный насквозь копьем, не добежав до нас.
Я услышал, как эль — Медико сыплет проклятиями, разряжая ружье в группу индейцев, пытающихся обойти нас справа. Это позволило нам выбраться из селения и нырнуть в лес. Мы мчались, не разбирая дороги, стремясь только как можно дальше уйти от преследователей.
