Денис Агеев - Страж границ (СИ)
А потом потерял сознание.
ГЛАВА 12
Тьма и покой.
Вечное забвение.
Смерть.
Или жизнь? Если я мыслю, значит ли это, что я еще живу?
Или нет?
Я с трудом начал открывать глаза. Веки подрагивали, ресницы кое-как разлипались. Вокруг все розовое, словно я попал в страну сладких девичьих грез.
Неужели это рай?
Я попытался пошевелиться, и сразу ощутил, что меня обволакивало нечто мягкое, вязкое и теплое. Пощупал грудь: ран на ней не было. Наклонил голову и увидел свое тело. Я был совершенно нагим. На груди, на правой стороне чуть ниже ключицы, красовался темный рубец.
Нет, я не в раю.
И внезапно на меня нахлынули воспоминания о тех первых днях, когда я очнулся в доме Якова Всеволодовича. Мне даже показалось, что мой учитель сейчас предстанет передо мной. И спросит, как я себя чувствую.
— О, как у нас дела? — услышал я чей-то голос. Яков Всеволодович? Нет, откуда? Он погиб. Да и обладатель голоса говорил на межмировом с неземным акцентом.
Розовая пелена стала рассеиваться, и сквозь мутное марево я увидел… альтаранина в бордовой мантии.
— Ты меня слышишь? Видишь? — Он помахал рукой.
— Где я?
Альтаранин улыбнулся.
— В безопасном месте. В лазарете. Сейчас… подожди. — И он скрылся из виду.
Я огляделся по сторонам. Просторное помещение. Стены и потолок окрашены в нежно розовый перламутровый цвет. И я находился в самом центре этой комнаты. Парил в воздухе над полом. Вокруг меня витал розовый пар. Исцеляющий и ободряющий.
Пока я осматривался, у входа, который, к слову, представлял собой круглое темное пятно, похожее на люковое отверстие на подводной лодке, появился альтаранин в фиолетовом одеянии. Я не сразу узнал в нем старейшину Норона, так как новый наряд на нем сидел совсем непривычно.
— Я рад, что ты очнулся, — произнес он добродушным тоном и подошел ко мне.
— Что со мной случилось?
— Ты был без сознания. Потерял много крови и энергии. Я едва успел донести тебя до лазарета.
— А где Мор и второй повстанец?
— Второй повстанец, которого, к слову, зовут Лином, сильно пострадал, но выжил. А вот Мор… — Альтаранин погрустнел. — К сожалению, он погиб. Как и сотни других магов. Все знали, на что шли. Одно из заклинаний, пущенных Агером, стало для него роковым — Мор не выдержал энергетического истощения. Я, конечно, мог попытаться его спасти — и, возможно, мне бы это удалось, — но я выбрал тебя. Потому что, как я уже сказал, ты был на грани смерти. А потерять тебя и тот потенциал, которым ты обладаешь, было бы неразумно. А еще ты держал в руках Сферу Альтаракса, которую чуть было не выронил перед потерей сознания.
— Получается, его смерть заменила мою жизнь.
— Я бы так не сказал. В тот момент мне нужно было принять наиболее правильное решение. И я его принял. Не вини себя.
Значит, Мор погиб. Я немного помолчал, а потом, чтобы уйти от неприятной темы, спросил:
— А что с лордом Агером? — Я своими глазами видел, как старейшина Норон иссилировал его, но спросить все-таки спросил.
— Он потерял свой статус. — Старейшина Норон улыбнулся. — Теперь он не лорд и не верховный консул. Нынче его участь — коротать бесчисленные дни в Иссе.
— Вы именно так и хотели поступить, верно? Безопаснее всего было бы его убить, но вы выбрали иссиляцию.
— Да. Смерть не всегда является оптимальным решением. Для Агера она была бы легким наказанием. Точнее, она вообще не стала бы наказанием, а лишь избавлением. Убив его, я оказал бы ему услугу.
— А выбраться оттуда он не сможет? Ведь как маг он очень могущественен. Возможно, ему удастся восстановить портал, который открывали мы.
— Нет. — Старейшина Норон покачал головой. — Из Исса порталы в другие миры не открываются. Только ты смог это сделать. Ты был первым и, судя по всему, последним.
— Что теперь будет с советом? И с Консульством?
— С ним все будет хорошо. — Альтаранин многозначительно улыбнулся. — Теперь я возглавляю совет.
— Вас можно называть лордом?
— Да. Я восстановил свой статус.
— Этого стоило ожидать. А что с остальными советниками?
— Кого-то пленили, кого-то прогнали, но многие остались. Агера мало кто любил, поэтому к моему приходу отнеслись в основном положительно.
— Это радует. Поздравляю. Вы сделали то, о чем давно грезили. — Я тяжело вздохнул. Нет, я действительно был рад, что нам удалось свергнуть лорда Агера, и что новым главным советником стал старейшина… нет, теперь лорд Норон. Но меня точила другая мысль: мое-то дело было не закончено. Темные по-прежнему захватывали миры, и я ничего не мог с этим поделать.
— Я знаю: ты озабочен мыслями о дремоавцах. — Альтаранин уловил мой настрой. — Но не волнуйся, я тебе помогу. Теперь это в интересах всего Консульства.
— Эти слова хотел услышать мой учитель, — сказал я с грустью.
— Но услышал их ты. Пока ты исцелялся, я думал о том, как нам начать борьбу с Темными. Здесь снова понадобится твой Светоч.
— Я знаю. Но его можно активизировать только в одном мире. Несомненно, влияние Светоча распространится и на связанные с этим миром вселенные, но этого недостаточно. Темные захватили тысячи миров, во многие их которых нам путь уже закрыт.
— Мы должны призвать на помощь как можно больше стражей и магов. Тогда сила Светоча будет столь велика, что пробьется не только в соседние с тем миром вселенные, в котором будет активизирован, но и в примыкающие к ним.
— Все равно затронуты будут не все вселенные. Если бы… если бы у нас был доступ к Истоку…
— Если бы мы могли влиять на Исток, то ничего бы этого не случилось. Я подумаю над этим, а ты пока отдыхай. — Лорд Норон направился к выходу.
— Нужно созвать всех стражей и объяснить им, что от них требуется, — сказал я.
— Этим займешься ты, когда окончательно поправишься, — произнес альтаранин.
— Я? Но кто я такой? Я даже ритуал посвящения в стражи границ пройти не успел.
— Теперь ты — полноценный член совета Консульства Хранителей Миров. — Главный советник остановился и обернулся. — Добро пожаловать в наши ряды, лорд Андрей. — Его губы искривились в легкой улыбке. — Формально ты имеешь все те полномочия, что и я. Так что привыкай, осваивайся.
Я потерял дар речи.
Неспособный ученик. Средний маг. Неофициальный страж границ. Изгнанник.
А теперь, выходит, советник Консульства?
— Ты очень способный маг, к тому же обладаешь Светочем. Ты пригодишься совету. Кроме того, твое назначение — это и моя благодарность тоже. Ты сотворил невозможное, а я всего лишь сделал то, что должен был.
— Я… — Слова все еще не шли. — Я первый землянин, ставший советником. Благодарю вас.
— Это еще не все. В совете осталось два свободных места. Можешь назначить кого-нибудь из своего мира.
И снова я был польщен.
— Хорошо, я подумаю, кого можно выдвинуть на эту роль. Но сначала мне нужно вернуться на Землю. Я провел на Иссе много времени, мой мир, наверное, сильно изменился.
— Вернешься. А пока отдыхай. Наверняка тебя еще кто-нибудь навестит.
Я нахмурил брови, но лорд Норон не ответил на незаданный вопрос — он скрылся в проходе.
На недолгое время я остался в одиночестве, а потом вернулся тот альтаранин, одетый в бордовую мантию. Походил вокруг меня, поводил руками и удалился. Я вновь был предоставлен самому себе. Через минуту я ощутил приятную сонливость и предпочел не бороться с ней. Вскоре веки мои сомкнулись, и я погрузился в дрему.
Сон был тревожный. Мне снился Яков Всеволодович, точнее, то время, когда я был его учеником. Он показывал мне какое-то несложное заклинание, но я никак не мог сообразить, как его правильно применить. Учитель начал нервничать и прикрикивать на меня, чего в реальности никогда не бывало.
— Если ты не выучишь его, то тебе никогда не стать настоящим стражем границ, — сказал он, буравя меня недовольным взглядом. — Ты можешь пройти ритуал инициации, получить статус, но настоящим стражем… — Он покачал головой, сомкнув губы.
Я хотел что-то возразить, но слова не шли. На сердце скребли кошки, хотелось на все плюнуть, собрать вещи и вернуться к прежней жизни. Но через миг я вдруг с ужасом понял, что уже не смогу так поступить. Я зашел слишком далеко. И обратного пути у меня нет.
Пробудился я от какого-то странного ощущения. Словно нечто невидимое, попыталось включить мой мозг и открыть глаза. Я вынужден был поддаться этому наваждению.
Открыв глаза, я вновь увидел альтаранина в бордовой мантии. Он провел передо мной ладонью, потом опустил ее.
— Как спалось? — спросил он, пристально глядя на меня.
— Нормально, — пожал плечами я. На самом деле после сна остался неприятный осадок. Я словно чувствовал себя в чем-то виноватым.
