"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович

За что тут же получил. Лапа кошки рассекла ему руку до крови от подобного неуважения. Кровь брызнула во все стороны, у людей выпучились глаза, один лишь старший брат отсутствующего на встрече Усерамона спокойно приказал найти лекаря. Не став дожидаться пока бедного парня, бледнеющего от вида собственной крови, перебинтуют, я отправился на свою сторону дворца. Зайдя в рабочий кабинет, я с радостью сгрузил на кресло довольно тяжёлое животное и переставил сокола с плеча на стол. Хопи отправился инспектировать и договариваться со своими опционами о новом графике охраны, поскольку он прибыл во дворец, а один из легионеров сказал, что за дверью уже собралась толпа людей, которая хотела бы со мной поговорить.

— Я только приехал! — слабо возмутился я, но и в этой ситуации был виноват сам. Такие порядки были всегда, так что менять их было поздно.

— Ладно, кто там? — поинтересовался я, двигая к столу резервный стул, хоть и не такой удобный, каким было моё кресло, на каком сейчас весьма вольготно расположилась Бастет.

— Может уступишь моё кресло? — обратился я к кошке, — ты же вон какая маленькая, вполне уместишься на этом.

Разумеется — это было бесполезно, богиня даже ухом не повела в мою сторону. С тяжёлым вздохом я опустился на стул, а легионеры охраны в углах комнаты старательно делали вид, что их тут вообще нет и они ничего не видят и не слышат.

Первой, что не удивительно, прорвалась Хейра, ворвавшись ко мне в шлейфе приятно пахнувших от тела трав, красивых одеждах и золотых украшений, было такое чувство, что она с каждым месяцем, что меня не бывало во дворце становилась всё красивее.

— Мой царь, — она опустилась передо мной на колени и специально наклонилась так, чтобы я увидел её небольшую крепкую грудь с уже вставшими сосками.

— «От неё запах течной самки, — проворчала Бастет, — за километр чую. Одна из твоих?».

Тут уже я проигнорировал этот вопрос.

— Хорошо выглядишь, — поприветствовал я жену и по совместительству главу всей моей женской половины дворца.

Хейра зарделась даже от такой сухой похвалы.

— Я была так счастлива, когда гонец принёс вчера новости о том, что Его величество возвращается, — ответила она, периодически косясь на кошку. Было видно, что её, как наверняка всех во дворце мучает жгучее любопытство.

— Кстати насчёт тебя, — я задумчиво погладил порядком заросший щетиной подбородок и приказал, — выйдите все и ты тоже.

Охрана подчинилась беспрекословно, а вот девушка сначала удивилась, но тоже последовала за ними.

— Моя дорогая богиня, — обратился я к кошке, — твоя лечилка-светилка восстанавливает функции деторождения у людей?

— «Конечно, а тебе зачем? — удивилась Бастет, — решил сменить пол?».

— Нет конечно, — отмахнулся я от её издёвки, — дашь на минуту? Вылечить надо одну девушку.

— «Хочется отказать, — призналась богиня, — но не своему Первожрецу, ладно вылечу её».

— Эй! — крикнул я и когда в дверь заглянул легионер, я приказал позвать одну Хейру. Девушка вернулась и в полном недоумении посмотрела на меня, когда я приказал ей лечь на стол.

— Давай быстро, — прикрикнул я, на что она лишь спросила.

— Мне раздеться мой царь?

Я посмотрел на Бастет.

— «Я лечить её буду, а не трах…ть, — проворчала та в ответ».

— Не нужно, просто ложись, — сказал я, затем достал ткань и завязал ей плотно глаза. Девушка стала подрагивать, явно от страха, кожа её покрылась мурашками.

Бастет запрыгнула на тело Хейры, та даже вздрогнула от испуга, на секунду лапа богини преобразовалась в небольшую детского размера руку, в которой появилась знакомая коробочка.

— «Готово, — сказала Бастет возвращаясь на кресло, — можете хоть сейчас начать спариваться».

Развязав Хейре глаза, я помог ей спуститься на пол. Глаза её были такие же большие, как бляхи на поясах у некоторых самых модных моих полководцев, было видно она ничего не понимает в происходящем.

— В общем мы, — сделал я упор на то, что это был не один я, — решили твой вопрос. С тебя жертвоприношения в храм Бастет.

Хейра всё ещё непонимающе на меня смотрела.

— Ты говорила мне как-то, что не можешь иметь детей, — я едва не хлопнул себя рукой по лбу от её забывчивости, — всё теперь можешь. Свободна.

Она сначала не поверила тому, что я сказал, но видя мой невозмутимый вид, а ещё более невозмутимого вида кошку, которая продолжила дрыхнуть на моём любимом кресле, которое обычно не смел занимать никто, девушка рухнула на пол и залилась слезами.

— Мой царь… я так благодарна…я всегда буду предана Его величеству, — слышал я её едва связную речь.

— Прекрати это, — отмахнулся я, у которого на клятвы, после похода на Ханаан началась настоящая аллергия. Теперь, когда я их слышал перед глазами всё время вставали первосвященник и его дочь.

— Ты по делу пришла или просто покрасоваться? — упал я на стул.

— Мой царь, — Хейра быстро стала вытирать слёзы с глаз, — только сообщить, что ванные для Его величества готовы, он может хоть сейчас принять все нужные процедуры.

— О, ванны это хорошо, — обрадовался я, обращаясь к Бастет, — тебе нужно вообще мыться?

Кошка открыла глаза и задумчиво посмотрела на меня.

— «Если только меня оботрут влажным полотенцем, смоченным в приятных травах, похожих на те, какими пахнет она».

Я подошёл, взял на руки богиню и повернулся к Хейре, перетранслировав ей слова Бастет. Та тут же поклонилась и сказала, что доведёт меня до ванных комнат и сама всё сделает, если моя спутница не против. Та была не против, доехала на мне до ванн и затем позволила к себе прикоснуться рукам Хейры, которая с величайшей осторожностью сама стала делать с ней все влажные операции.

Отмокать в ваннах, в которые рабы постоянно держали одну температуру, было сущее удовольствие, так что я привычно позвал охрану, чтобы ко мне позвали тех, кто там был ещё в очереди из ближнего круга.

Первым пришёл обиженный Рехмир, со злостью посмотрев на кошку, баюкая свою раненую руку, но вид Хейры, лично протирающей шерсть животного заставил его задуматься и подойдя ближе ко мне, он поклонился и зашептал.

— Мой царь, кто это?

Я на него посмотрел, как на идиота и оставил слова без комментариев. Кошка лишь фыркнула со своей стороны, заставив испугаться Хейру и отдёрнуть от Бастет на мгновение руки. Рехмир покраснел.

— Я понял мой царь, просто ваша спутница, — постарался он взять себя в руки.

— Чем меньше ты будешь обращать внимание на неё, тем лучше, — ответил я, — тоже передай всем интересующимся.

— Мой царь, но она сидит на руках у Его величества, который не был замечен раньше в большой любви к животным, сидит на любимом кресле моего царя, на которое никто не мог раньше даже присесть, — попытался оправдаться он, — это не может не вызывать вопросы у людей. Я уже молчу про сокола, который находится в кабинете у Его величества.

— Рехмир, зачем пришёл? — поинтересовался я у него, меняя тему.

— Мой царь, мы хотели поговорить до отъезда Его величества, — напомнил он мне, — я бы хотел попасть на приём первый, пока Его величество находится в столице.

— Ты стал дерзок мой друг? — изумился я, открывая глаза, — намекаешь мне, что я чаще там, чем тут?

Рехмир снова покраснел, но отнекиваться не стал.

— С недавних пор, царь Хатшепсут стала всё меньше уделять внимания государственным делам, а больше воспитанию наследника, — дипломатично ответил он, — на меня свалилась куча дел, которыми должны заниматься только царь или его супруга.

— У меня этих супруг… — начал я, но тут же понял, что он прав, старшей женой была Хатшепсут, которая вдруг решила самоустраниться, а других я не назначал. Дел же у фараонов было реально тьма. Куча всяких праздников, выходов к людям, участие в жертвоприношениях и прочем, что меня мало интересовало, но делать всё это было нужно, поскольку для народа в этом и заключалась роль царя. Бросить первое зерно в землю во время посева, срезать первый колос, когда пришёл сезон сбора урожая и прочее, чем мне в целом не хотелось заниматься самому.