Авторов Коллектив - Warhammer: Битвы в Мире Фэнтези. Омнибус. Том I (ЛП)
Ульрика была поражена. Эти люди могли быть незначительными и незаслуживающими внимания, но они дворяне. Крайне необычно, чтобы кто — либо разговаривал с ними в подобном тоне. Подобно всем кислевитским аристократам, они обидчивы и могут располагать собственными войсками и наёмными убийцами. Следствием столь явной грубости обычно была дуэль. На что и указал один из дворян.
— Когда эта битва закончится, граф Микал, я с радостью дам вам удовлетворение, — презрительно усмехнулся князь, голос которого не выражал никаких сомнений в отношении того, что он выйдет победителем из любой дуэли. — Но на случай, если тебе это не заметно, в настоящий момент нас беспокоят несколько более важные дела. Гораздо более важные, чем вопрос о том, кто из вас имеет первенство в выборе своих позиций на внешних стенах. Однако если прождать достаточно долго, те зверолюды за стенами могут сделать ваш спор риторическим, срубив ваши глупые головы. Это в том случае, если их не опередит моя стража. Вы можете нас оставить. Сейчас же!
Ярость в голосе князя была неподдельной, и у Ульрики не было сомнений, что Энрик имел в виду именно то, что высказал. «Если так, — подумала она, — это недальновидно. В преддверии грядущих дней ему может понадобиться добровольная поддержка этих людей и их отрядов». Это заметил и Виллем, который, прошептав что — то на ухо брату, поспешил за ушедшими, чтобы примирительно переговорить с ними. Камергер изучил свой список, ударил посохом о пол и приказал приблизиться двум другим людям.
Это были здоровяки в потрёпанных доспехах, с длинными плащами с капюшонами и амулетами в виде волчьей головы на шеях. На мрачных лицах обоих застыло выражение яростного фанатизма. Ещё до того, как они заговорили, Ульрика без всякой подсказки поняла, кто они. Охотники на ведьм.
— Ваша светлость, внутри стен Праага находятся мерзкие последователи Тёмных Сил. Мы должны преподать им урок. Сожжение нескольких из них послужило бы примером гражданам.
— И, разумеется, Улго, ты точно знаешь, кого следует сжечь? — в голосе князя слышалась явная насмешка.
Ульрика была удивлена — у Энрика была репутация непримиримого врага Хаоса, благожелательно относящегося к охотникам на ведьм. Это было одной из немногих вещей, снискавших ему популярность среди народа. Она пригляделась внимательнее. Возможно, ему просто не нравятся эти двое. Отвечал второй охотник на ведьм, у которого был спокойный и изысканный голос, чем — то напоминавший голос Феликса.
— Мы взяли на себя смелость подготовить список, ваша светлость, — произнёс он.
Князь подал ему знак приблизиться, взял свиток протянутой рукой, какое — то время изучал его, а затем принялся хохотать.
— Вашей светлости что — то показалось забавным? — вкрадчиво спросил охотник.
В его голосе слышались предостерегающие нотки. Он был не из тех, кто сносит насмешки.
— Лишь ты, Пётр, мог записать в еретики половину иерархов храма Ульрика.
— Ваша светлость, они без должного усердия занимаются выявлением совращённых Тьмой. Любой священнослужитель Ульрика, поступающий подобным образом, является изменником делу человечества и, следовательно, еретиком.
— Уверен, что первосвященник не согласится с твоими доводами, Пётр. Что, должно быть, и было причиной снятия твоего священнического сана.
— Ваша светлость, расстригой я сделался стараниями скрытых еретиков, что убоялись разоблачения перед сияющим светом истины, понимающих, что или они подвергнут меня бесчестью, или я открою, какими злобными порождениями демонов они являются. Они…
— Довольно, Пётр! — спокойно, но с угрозой произнёс князь. — Мы находимся в состоянии войны, и я объясню это лишь один раз. Я вызвал тебя сюда, чтобы кое — что сообщить, а не выслушивать твои тирады. Так что слушай внимательно и не упусти ни слова. Отныне никаких более преследований тех, кого ты или твои люди считают еретиками… кроме как по моему приказу! Никаких подстрекательств населения к сожжению жилищ тех, кого ты обвиняешь в недостатке рвения… без моего личного разрешения! Ты и твоя личная армия фанатиков будете полезны в приближающейся битве, но я не потерплю, чтобы поддержание порядка оказалось в твоих руках. Попробуешь ослушаться, и голова твоя окажется на пике прежде, чем сможешь оправдаться. Понял меня?
— Но, ваша светлость…
— Я спросил: «Ты понял меня?», — в голосе князя был холод и смертельная угроза.
Ульрика следила за происходящим, не имея уверенности, одобряет или нет. Хорошо, что Энрик жёстко обходится с неуправляемыми элементами среди населения, особенно такими возмутителями спокойствия, какими кажутся Улго и Пётр. Однако это влиятельные люди, дело их правое, и не следовало ему оскорблять их, принимая сей повелительный тон. Ульрика начинала понимать, почему Энрик менее популярен, чем его брат.
— Да, ваша светлость, — ответил Пётр.
Тон его голоса был опасно близок к неуважительному. Ульрика начала подозревать, что в этом вопросе вмешательство князя может оказать обратный эффект. Небезызвестно, что охотники на ведьм и их приспешники умеют скрывать свою деятельность.
— Тогда можешь идти, — произнёс князь.
Ульрика столь пристально наблюдала за уходом охотников на ведьм, что едва не упустила тот факт, что вызывают её саму. Она поспешно вышла вперёд и поклонилась.
— Кузина, — начал князь. — Чем я могу тебе помочь?
— Я хотела бы знать, нет ли новостей о моём отце, ваша светлость.
— Я позабыл уведомить тебя, что новостей нет. Если я получу какую — нибудь весть, то сообщу тебе незамедлительно. Полагаю, моему камергеру известно, где тебя отыскать?
— Да, ваша светлость.
— Хорошо. Тогда ступай.
Ульрика покраснела. Даже по меркам кислевского дворянства её безоговорочно выставили. Снедаемая злостью, она повернулась, чтобы уйти. Почувствовав на своём плече руку, Ульрика развернулась, почти готовая ответить ударом. И сдержалась, увидев улыбающегося ей Виллема.
— Тебе следует извинить князя, — произнёс он. — Он не самый терпеливый из людей, да ещё и раздражён множеством недавних происшествий. Для нас для всех сейчас непростые времена.
— Он местный правитель. Идёт война. Тут нечему извиняться.
— Уверен, что Энрик с тобой согласится, тем не менее, не следует забывать о вежливости, особенно если имеешь дело с кровными родственниками. Я сожалею, что у нас нет известий о твоём отце. Однако надежда есть всегда. Почтовые голуби сбиваются с пути, случается, пропадают или погибают гонцы. Я бы не отчаивался. Глядя на всю ту орду, я сомневаюсь, чтобы с некоторых пор хоть какой — то гонец с севера смог бы пробраться, миновав её.
Чувствуя обеспокоенность в голосе Виллема, Ульрика понемногу начала смягчаться. Ей стало немного лучше.
— Спасибо, — от чистого сердца произнесла она.
— Пожалуйста, не думай об этом. Рад помочь. И не беспокойся, пройдёт и это. Как я понимаю, ты прибыла с гномом — истребителем и его товарищами, волшебником и мечником. Уверен, они обворожительные и весьма мужественные люди. Мне было бы приятно как — нибудь вечером встретиться со всеми вами здесь, во дворце, на званом обеде. Мне бы хотелось воспользоваться возможностью расспросить про чудесный летающий корабль и поближе познакомиться с такой привлекательной кузиной.
Ульрика попыталась представить себе за одним столом Готрека и этого изысканного мужчину, но не смогла. Вот Феликс с Максом — другое дело.
— С удовольствием, — отозвалась она.
— Я прослежу, чтобы отправили приглашение. До встречи…
Серый провидец Танкуоль уставился в свой магический кристалл. Он чувствовал переутомление. Окружающие его старейшины Творцов смотрели на него плотоядными взглядами. Танкуоль заставил себя проигнорировать сию помеху и сосредоточиться на своём колдовстве. Он позволил своему разуму уйти в транс — первое, чему он научился, как серый провидец, выйдя из детского возраста и приступив к азам своего обучения. Он позволил своему духу свободно парить и сосредотачивать энергию чёрной магии, которую затем обратил на кристалл.
Как только он это сделал, его поле зрения сместилось. Словно бы кристалл превратился в глаз наблюдающего божества, и от подобного сравнения Танкуоля проняло до потрохов. Он увидел собственное тело со стороны. Он увидел уставившихся на него старейшин Творцов, с их необычными мутациями и серыми шкурами, и Изака Гроттла, голодным взглядом следившего за происходящим из угла зала. Гроттл высунул длинный розовый язык между желтоватых клыков, а затем принялся глодать свой хвост. Этот жест заставил Танкуоля побеспокоиться о собственной безопасности. Однако делать нечего, он сам на это вызвался. Содействие Творцам в подавлении восстания Ларка являлось быстрейшим и надёжнейшим способом вернуть себе их расположение, и чем быстрее он это сделает, тем скорее освободится из смертельной западни. Принимая во внимание ту громадную армию Хаоса на марше, Адская Яма была последним местом, где Танкуоль желал бы находиться.
