Павел Торубаров - Дурная привычка
Взрыв, прогремевший в нескольких метрах от нас, мог бы вызвать тяжелую контузию, если бы шлемы «Севы» и моего костюма не были оборудованы системами шумоподавления. Благодаря технологиям, я и Серж отделались только неприятным звоном в голове, который не помешал, однако, услышать грохот турбин вертолета, прилетевшего по наши души.
— Серж, уходим! — крикнул я и побежал в сторону дверей.
— Бегу! — ответил напарник и дернул вслед за мной.
Вертолетчик, сориентировавшись по взрыву гранаты, развернул МИ 24 акульим носом в нашу сторону и открыл огонь из пулемета. Тяжелые пули крупнокалиберной машинки запросто могли разнести на кусочки бетонный столб. За нашими спинами вскипало покрытие дороги, обдавая нас мелкими осколками. Грохот выстрелов, шум турбин и свист лопастей слились в единый рев, с которым уже не справлялись даже наши шлемы. Очередь стремительно приближалась. Еще несколько секунд, и нам бы точно пришел конец — от свинцового шквала бронежилеты не спасут. Однако, на наше счастье, вход в здание был всего в двух шагах. Мы с Сержем так и влетели внутрь- плечом к плечу.
Сразу за входом нас встретил зомби. Он стоял в коридорчике, озадаченно вертя в руках трубу от РПГ. Мы, не останавливаясь, смели мертвяка, который, наверное, так и не понял, даже если мог бы, что произошло. Мы просто уронили зомби на пол, налетев на него с разбега, и прошлись по его телу. Моя нога, проломив грудь мертвяку, зацепилась за ребро, и я полетел на пол. Пулеметная очередь остановилась в дверях, разнеся в труху косяк и часть стены. Кирпичная пыль, поднятая в воздух пулями, прикрыла нас от вертолетчика, в связи с чем он и прекратил стрелять, потеряв цель из виду.
Я нутром чувствовал, что пулеметным обстрелом дело не ограничится. Уходить отсюда надо! Срочно! Нога, как на грех, не хотела вылезать из тела зомби. А тот еще пытался ухватить меня руками. Он лежал на спине и не мог перевернуться, придавленный мной, поэтому зацепиться руками у него не очень получалось. Но, все равно, мельтешение его конечностей сильно осложняло мне процесс извлечения заклинившей ноги. Я размахнулся и ударил зомби по голове свободной ногой. Раз, другой, третий. Голова оторвалась и с сухим стуком покатилась в комнату, что была слева от входа. Только после этого зомби прекратил сучить руками.
Но выбраться из западни мне это не помогло. Вторая нога, как была, так и оставалась внутри грудной клетки мертвяка. Я попытался подняться, оперевшись руками, но они разъехались, и я снова ткнулся забралом шлема в пол. Если бы не Серж, то спастись мне было бы уже не суждено. Напарник схватил меня за ногу и с силой дернул. Ребра мертвяка хрустнули, и я обрел долгожданную свободу.
Сталкерское чутье подсказывало мне, что через пару секунд, и нас тут похоронят. Наверное, Серж был со мной солидарен. Поэтому, мы вскочили и, не сговариваясь, бросились вперед, где маячила лестница, ведущая вниз и вверх. Естественно, что направились мы вниз. Узкая шахта лестницы должна была прекрасно направить взрывную волну, поэтому мы спешили убраться подальше из опасной зоны. Не успели!
Когда несколько лестничных пролетов осталась позади, сверху раздался грохот, треск ломающихся стен и перекрытий. Взрывная волна, подтолкнув в спину, пропихнула нас вперед, словно пробку из бутылки шампанского, и мы очутились на площадке перед входом в подземную лабораторию. Я, завершая полет, встретился со стеной, от чего на несколько секунд потерял сознание. Серж тоже выпал из реальности.
Напарник мой очнулся первым, я же еще несколько минут пытался сообразить, что произошло. Наконец, мне это удалось. Придя в себя, я увидел, луч налобного фонаря, шарящего по стенам. В световом столбе бликовала пыль, делая его похожим на посох волшебника. Неровное пятно выхватывало участки исковерканной стены. Потом оно переместилось ко мне и уперлось шлем. Автоматика забрала сработала отлично, так, что мне даже не пришлось щуриться.
— Ты в порядке? — услышал я голос напарника.
— В порядке! Убери свет.
Луч фонаря послушно отскочил в сторону. Я, покряхтывая, поднялся с обломков бетона и включил свой прожектор. Света он давал несколько больше, чем лампа «Севы». Кроме того, его можно было переключить в режим объемного освещения, что я и сделал.
Вокруг сразу стало не то чтоб светло, но кромешная тьма отступила, и можно было осмотреться. Я увидел, что мы находимся перед тяжелой дверью лаборатории и стараемся очнуться после ракетного удара.
Сзади нас, на том месте, где только что была лестница, образовался мощный завал, разобрать который в ближайшие несколько дней не получится даже у военных. Да, не пожалел пилот на нас какой-то ракеты! Спасибо ему за это! Чтоб тебе хорошо леталось, сволочь! Посему, путь у нас только один — вперед.
Серж собрался было двигаться дальше, но я остановил его. Надо немного передохнуть, иначе, ничего путного из наших блужданий по «Х-18» не получится.
— Серж, — спросил я напарника, — ты что-нибудь про это место знаешь?
— Только слухи. — Серж обвел взглядом стены и потолок, потом приблизился к завалу и безуспешно попытался раскачать глыбы бетона. — Говорят, тут раньше какая-то лаборатория была, с психотропным оружием работала. Верно?
— Вся Зона раньше лабораторией была, — проворчал я и устроился удобнее. — Хотя, ты прав. Раньше тут была военная лаборатория, которая носила гордое название «Х-18». Еще была «Х-16», это в Темной Долине. Я там даже ходил. «Х-17» — в подвалах «Агропрома», тоже бывать доводилось. А вот здесь — впервые. Те, кто отсюда живым выбрались, говорят, что тут стоит экспериментальный генератор, который может управлять сознанием людей. А еще говорят, что Меченый, в свое время, сюда пробрался и отключил его. Так что, будем надеяться, что на наши мозги пребывание в лаборатории не повлияет.
— На наши мозги повлияет нахождение в Зоне, — буркнул Серж и присел рядом со мной. — Я вот, например, уже чувствую, как они от всего происходящего начинают кипеть. А что ты еще про лабораторию знаешь?
— Немного, — уклонился я от прямого ответа. — Говорят, что тут два взвода сталкеров и еще спецназ головы сложили. Ладно, все равно у нас привал. Слушай, что слышал.
И я поведал напарнику практически все, что рассказал мне Выпь, опуская, естественно, имена и даты, а также, рассказ о том, как сталкер выбрался. Я просто сказал, что потерявшегося в подземельях спасли ходоки, о которых он ничего не знает. Серж слушал с интересом, не перебивая. Когда я закончил, Серж помолчал немного, а потом поинтересовался, какие, по моему мнению, у нас шансы выбраться отсюда живыми.
— Ноль целых, одна сотая.
— Ну, шанс есть, что уже хорошо!
Да, давненько я не встречал такого оптимиста! Ладно, чего рассиживаться-то. Нужно двигаться, хоть какой-то прогресс будет!
— Пошли! — сказал я поднимаясь. — Попробуем повторить подвиг легендарных сталкеров.
Глава 10
Мы стояли перед дверью в «Х-18» и гадали, что может нас за ней ждать. В любом случае, что бы ни скрывалось в лаборатории, нам придется с этим столкнуться, ибо пути назад Зона нам не оставила. В этом проявился весь Ее характер: если хочешь выбраться — ползи через калоотстойники. Тогда, хоть и плохо пахнущий, но живой, может быть, вылезешь на поверхность. А радиоактивный дождичек с тебя грязь смоет! С Зоны станется! Но, с другой стороны, будешь сидеть на пятой точке, сдохнешь однозначно. А так, как говорит мой напарник-оптимист, «ну, шанс есть, что уже хорошо!»
Шанс выбраться из западни, в которую загнало нас мое любопытство и чувство долга перед учителем, сейчас казался мне еще более призрачным, чем тот, что я озвучил Сержу. Ноль целых, хрен десятых, одним словом. Если в лаборатории все осталось так же, как рассказывал Выпь, то шансы наши вообще сваливаются в отрицательные величины.
Пока же перед нами было непреодолимое препятствие в виде противоударной двери. В отличие от той, что вела в мой бункер, эта не была выгнута в нашу сторону, но от этого менее внушительно не выглядела. Если моя дверь была просто чугунной и опиралась на стену, не имея других секретов, то в «Х-18» военные поставили дверку посерьезней, настоящего монстра. Такие мне доводилось только видеть, но не вскрывать.
Начать с того, что дверь состояла из двух частей: внешней и внутренней. Внешняя была обычной броневой пластиной, сантиметров четырех в толщину. Размер двери говорил о том, что эта пластина значительно шире самого дверного проема, таким образом, фланцами дверь опиралась на бетонную стену, что, конечно, только усиливало ее взрывостойкость. Внутренняя часть двери должна была герметично закрывать проход и содержать в себе механизм блокировки. Таким образом, листовая броня наружного слоя была наварена на собственно дверь, превращая ее в серьезную головную боль для любого взломщика. Интересно, сколько эта конструкция весит?
