Роман Злотников - Последняя битва
Хранитель сделал последний пасс и, резко разведя руки в стороны отточенным жестом, завершающим Ритуал, отступил от Ока. Ритуал удался. Он чувствовал это. Хранитель с удовлетворенной улыбкой повернулся к скрюченной фигуре Измененного, прикованной к стене, и… оцепенел. Измененный стоял у стены освобожденный от оков и, вытянув руки вперед, творил свой Ритуал. Но это невозможно!!!
Грон затянул еще один узел и замер, прислушиваясь к дрожанию призрачных языков. Да-да, когда он ухватил зубами тот язык пламени, он внезапно услышал Око. Больше всего это напоминало звучание тысяч струн, натянутых внутри какой-то огромной трубы, по которой с чудовищной скоростью проносится ветер. И каждое его движение, да что там движение, каждое желание, сформировавшееся в мозгу Грона, изменяло тональность этого звука. И это рождало причудливую, но вполне различимую мелодию. Причем он ясно осознавал, что «играть» на таком гигантском и немыслимо изощренном инструменте невероятно сложно, но ему как-то удавалось это делать. Грон не мог понять, как ему это удается, он просто действовал по наитию, и у него получалось. Через две минуты (а может, через два часа — Грон совершенно потерял чувство времени) резко, скачком пришло понимание того, что он должен сделать, чтобы освободиться от оков. Грон на мгновение оторвался от созерцания пляшущих языков, окинул взглядом взмокшую спину напряженно, но неуклюже камлающего Хранителя и, чуть ли не смеясь, пальцами левой руки быстро сплел простенький, но от этого не менее красивый узел. Браслеты, охватывавшие его запястья и лодыжки, мгновенно нагрелись и размягчились до состояния пластилина, но ему это почти не повредило. Как только боль от раскаленного железа дошла до определенного предела, его руки и ноги внезапно перестали чувствовать ее. Поэтому он, слегка поднапрягшись, вырвал ноги из разорвавшихся браслетов, а затем, утвердившись на полу, освободил и руки. Что ж, это было больше того, на что он рассчитывал. Но почему Хранитель не видит этого пламени? Может, все дело в том, что Грон уже однажды соприкасался со структурой самого Творца? Творец тогда чуть не выжег ему мозг, и изменения, вызванные этим контактом, сейчас расширили его возможности до гораздо больших пределов, чем получалось у тех, кто не удостаивался подобной смертоносной чести. Хранитель продолжал напряженно трудиться. Грон некоторое время смотрел на его грубые, неуклюжие узлы и смеялся про себя. Так вот что он ему приготовил? Превращение. Но бог ты мой, как неловко это исполнено! Подобный уродец изначально обречен на мучительную смерть. Впрочем, возможно, так было и задумано — боль, смерть и плюс к этому еще и душевные муки. Грон прислушался и хмыкнул, да нет, этот напыщенный индюк просто не умеет это делать как следует. Грон протянул руку и, ухватив один из развевающихся языков, проходивших прямо через середину узла, который Хранитель завязал, не видя его, легонько дернул. Узел, завязанный Хранителем, мгновенно рассыпался, но тот даже не заметил этого и, отступив на шаг, раскинул руки и вздернул подбородок, явно гордясь получившимся результатом. Впрочем, вполне возможно, дело было в том, что, когда Грон развязал его неуклюжий узелок, Око на мгновение полыхнуло и Хранитель как-то сумел уловить этот всплеск энергии. Тем забавнее было наблюдать его физиономию, когда он повернулся и обнаружил, что Грон стоит у него за спиной…
Хранитель несколько мгновений таращился на Измененного, не веря своим глазам, потом зашипел и взмахнул руками. Этот ничтожный червяк посмел… но додумать он уже не успел. Измененный сделал какое-то движение пальцами, и Хранитель отлетел к дальней стене…
Грон равнодушно отвернулся от неподвижного тела и вновь обратил взгляд на Око. Оно… завораживало. Невидимое (для других, но не для Грона) пламя немного стихло, и по поверхности Ока лениво пробегали отдельные язычки. Грон вгляделся. Вот черт, он действительно откуда-то знал, что и как надо делать. Вот если зацепить те два языка, свернуть узлом, чем-то напоминающим шкотовый, а на длинный конец навязать три выбленочных, то все, кто находится в Скале, внезапно почувствуют головокружение и головную боль. А если связать вон те три да еще заставить Око вновь хорошенько раскочегариться и привязать на три образовавшихся конца еще десятка полтора выброшенных оком языков, то можно отключить Черное кольцо… И тут Грон поймал себя на том, что думает об этом как-то отстраненно, словно рассматривает эту задачу чисто гипотетически, вовсе не собираясь воплощать ее в жизнь. Он нахмурился. Да что это с ним? Но ему совершенно не хотелось ничего делать. Зачем? Ведь он нашел Око. И научился обращаться с ним. Кто теперь может ему противостоять? Никогда с момента создания Ока и Творца не было в Ооконе человека, который мог бы обращаться с Оком так, как может это делать он. Все, что умели прежние Хранители, — всего лишь жалкие потуги на то, что действительно может это удивительное… существо?.. механизм? Оно может создавать и усмирять вулканы, порождать и рассеивать тайфуны, осушать реки и вздымать горы. Оно может мгновенно испепелить тысячу людей или остановить эпидемию и спасти от неминуемой смерти десятки тысяч… Да, теперь у него в руках невиданная доселе власть. Грон еще несколько мгновений вглядывался в Око, затем потянулся к нему и начал связывать три языка…
Хранитель очнулся. Сильно болел затылок и почему-то левая лодыжка. Он открыл глаза и чуть не застонал, потому что его тело оказалось не готово к столь резкому и неожиданному движению и ответило на него всплеском боли в висках. Но в следующее мгновение Хранитель забыл о боли. Прямо перед ним маячила спина Измененного. И Измененный творил Ритуал! Причем его действия были настолько точны и выверенны, что Хранитель внезапно почувствовал ревность. Этот неизвестно откуда пришедший враг Творца и Ордена, оказывается, знает об Оке гораздо больше, чем они, те, кто служит Творцу вот уже пятьдесят Эпох. Это несправедливо! Хранитель осторожно подтянул ноги к животу и, оттолкнувшись локтями, сел. В висках опять стрельнуло, но он больше не обращал на это внимания…
Грон закончил Ритуал и сделал шаг назад. Сейчас невидимые струны звучали очень тревожно, а пламя, охватившее Око, на этот раз горело очень нервно, то и дело выбрасывая гигантские языки, едва не касавшиеся стен чертога. Похоже, Оку не нравилось то, что он сделал. Грон зло оскалился: ничего, родное, посмотрим, как ты сейчас запоешь… Он прищурился — работа предстояла очень трудоемкая. Грон знал, как окончательно убить Творца. Это знание пришло в процессе Ритуала, нейтрализующего Черное кольцо. И оно оказалось лишь частью того груза знаний, которые каким-то образом свалились на него. Как будто Око, или сам Творец, отчаянно пытались остановить Измененного, рисуя в его голове картины невероятного могущества… Или это просто была программа ознакомления нового пользователя высшей категории допуска с возможностями инструмента? Грону некогда было разбираться со всем этим дерьмом. Ему предстояло завязать ВСЕ языки, как трепетавшие сейчас над поверхностью Ока, так и те, которые должны появиться…
