Вадим Денисов - Новичок
С каждым новым открытием, с каждой находкой будет происходить эволюция сознания и рефлексий участников, превращающая их в настоящих поисковиков. Нельзя оставлять без осмотра ни один интересный объект, созерцатель должен быть и деятелем. Приехали на новое место, незнакомое, непонятное — осмотр, рекогносцировка, анализ. Сразу. Задача этого этапа в пространственном и смысловом понимании места, где тут что можно, а что нельзя. Кто жил или живёт. Чем можно разжиться, в конце концов.
В идеале коллективный анализ должен укладываться в десяток минут, после чего и принимается решение на постановку лагеря. Или не принимается. Одновременно идёт активный процесс отрешения от прошлой городской жизни, которая первые часы или даже дни давит на вас стереотипами, определяя поступки — вы должны освободиться. Должны стать полевым человеком как можно быстрей. Иначе будет невозможно включиться в работу в новой среде. Не даст тоска и тревога.
Как можно быстрей вживайтесь в природу. И всё получится.
Вот, Винни, например.
Он вливается в среду мгновенно, будто и не сидел перед этим неделю в поселении. Там он кажется медлительным, даже ленивым. Что-то строгает, никуда не торопится. Его вообще почти не видно! Однако в рейде всё меняется. Походка, голос, манера внимательно оглядывать окрестности, великолепное умение фильтровать тревожку от обычных природных шумов… Во всем чувствуется высочайшая адаптивность, опыт и практическое знание. В то же время он не стесняется спрашивать, советоваться, моментально усваивая новую информацию, легко и без малейших признаков неудовольствия впахивается в любую работу, готов нырнуть в мутный омут. Он искренен — открыто выражает сомнения и понятно описывает их, не совершает тонких подмен, не называет одно другим. Живёт в поле по-мудрому, по-настоящему.
И при этом всё делает добротно.
Лёшка, конечно, не такой. Порой парень ведёт себя излишне шумно и резко. К природе относится скорей как к помехе, чем как к союзнику. Однако и он меняется по мере развития события. Скоро действительно станет настоящим Ирокезом.
Хорошо пережидать грозу под мостом!
Мы почти молча сидели на сухом месте и зачарованно смотрели на мерцающие завесы из воды с прослойкой воздуха, падающие по границам каменных глыб. Вода в реке по сторонам от моста кипела большими пузырями. Молнии рвали воздух, мистически сверкали под раскаты грома, иногда ударяя прямо в реку.
Как там наши ребята, успели спрятаться или нахально продолжили путь по реке? Зная характер Мишки и Игоря, я был готов допустить и это.
— Сюда молния не залетит? — боязливо спросил парнишка.
— Каким образом?
— Не знаю, Дар, изогнётся как-нибудь.
— Не бойся, она не резиновая.
— Шаровая может и залететь, — обрадовал нас вьетнамец. Кто его за язык тянул?..
— Эта правда, командир? — Лёшка пересел поближе ко мне.
— Винни, не пугай нас.
— От шаровой молнии крокодил помогает. Точнее, сушёный крокодилий хвост, — то ли в шутку, то ли всерьёз продолжил охотник.
Тут чему угодно поверишь.
— У тебя есть? — с большой заинтересованностью спросил Ирокез.
— Нет, — горестно вздохнул Винни. — Всё не соберусь.
«Врёт и не краснеет, — решил я. — Пусть потроллит, так легче».
А потом гроза стихла, в разрыве туч выше по течению к реке пробился косой столб солнечного света, и нам сразу стало веселей.
Через десять минут мы наконец-то вылезли на свет божий.
Было далеко за полдень, появившееся солнце ударило в землю с такой силой, что вокруг поднялось влажное и душное марево. Но почти сразу налетел спасительный ветерок, и туман исчез, как призрак. Вот так быстро тут всё происходит.
Я с интересом посмотрел, как грозовой фронт пытается отважно преодолеть высоченный горный хребет. Зловещая серая масса туч ткнулась в стылые снежники, переползти не смогла и начала таять, почти полностью оставаясь на крутых склонах, стоящих невозмутимо, как сама Вечность.
Обалдеть! Жутко и красиво одновременно.
Сняли с машин пластиковые чехлы, проверили — всё сухо, удачно укрыли, не пробило.
Только собрались выдвигаться, как возникла заминка: Винни попросил полчаса на пристрелку нового ствола. Отказать не смог, святое дело.
Отмерив шагами по дороге сотню метров, вьетнамец поставил три мишени, лёг на позицию и неспешно сжёг три патрона. Сходил, посмотрел, поправил, и сжёг ещё два… По итогам пристрелки охотник тщательно почистил оружие, сообщив мне, что теперь готов работать на полкилометра. Сложил винтовку в кейс и пристроил его в кенгурятник квадроцикла.
Тем временем и мы опробовали трофеи, я первый раз пострелял из «Глока». Что-то не внушило. Всё-таки пистолет — несерьёзное оружие для реалий Кристы.
Сами понимаете, инструкторов у нас не было. Только Винни, глядя, как мы стараемся, бросил, как всегда, интересную мысль:
— Вот ведь странная штука… Огнестрельное оружие, которое изначально изобреталось и совершенствовалось для работы одной рукой, все неожиданно стали держать двумя! И это теперь считается нормой. Вы только в джунглях не вздумайте так ходить! Без глаз останетесь. В лесу одна рука всегда должна быть свободна.
Разобрали, почистили — ничего хитрого. Простейший механизм.
Пора! Проваландаемся так до самой темноты… А темнота в диких просторах Платформы-4 — проблема серьёзная.
Поначалу квадрам было непросто, дорога полого шла вверх, двигатели постоянно под нагрузкой, а ты всё время наваливаешься вперёд, устаёшь. К тому же и направление изменилось, на подходе к подошве мощёная магистраль начала изгибаться влево, собираясь вести нас вдоль хребта. Значит, группе предстоит подойти к самым кручам.
Следующий малый мост провёл нас через мелководное устье двух речушек, впадающих в вытянутое лесное озеро. Настреляли-нашумели мы прилично, и какое-то время зверья не было видно вообще. Вот птиц всегда навалом, гомон стоит над деревьями. Правда, к вечеру он начинает спадать. Ехали вдоль хорошо набитых звериных троп, похоже, тут к водопою ходят стада каких-то копытных.
Потом дорога обогнула небольшой разлив горной реки, и вскоре мы увидели местную достопримечательность — очередную группу останцев, на этот раз из песчаника. «Жандармы» были невысокие, зато приметные, на вершинках — плоские шляпки-нашлёпки, похоже на знаменитые статуи острова Пасхи. И всё это в очень красивом месте — на холмиках с низкой травой, откуда было видно и низину, и дорогу внизу.
Дальше открылась долинка с первыми прочесами камнепадов и лавин.
Наступающий вечер раскатывал перед нами розовые горизонты, мы медленно ехали под сенью гигантских гор вдоль полян, оставляя по бокам туманные загадки распадков. Всё, здесь уже саванна. А ещё выше — настоящие альпийские луга, вот бы туда забраться… Хоть что-то похожее на родные края!
