Алекс Орлов - Перевозчик
– У нас так не положено.
– Знаю, заплатишь своим штраф, а сейчас возьмешь два тарифа.
– А, ну раз вы в курсе, тогда поехали, – обрадовался таксист и завел двигатель. – Куда поедем?
– Трогай, а я пока вспомню – название слишком длинное…
– О! – покачал головой таксист, выезжая со стоянки. – Надо было записать, так и забыть недолго.
– Каждый раз говорю себе – записывай, не полагайся на память, но потом опять все как-то…
Когда они проезжали мимо портала – здания с прозрачными стенами, похожего на светящийся куб, Роджеру показалось, что на одном из эскалаторов он заметил знакомое лицо. Да, это были старуха и племянник!.. Они напряженно всматривались в темноту и, как показалось Роджеру, почуяли его, словно собаки, но эскалатор был слишком длинным, на нем стояло много людей, а мощные стены из конструкционного пластика едва ли поддались бы их напору.
– Ну что, мистер, вспомнили? – спросил водитель, когда они уже ехали по шоссе.
– Да, вспомнил. Район Сайфан.
– Разве это длинное название?
– Нет, это короткое, а длинное я забыл.
Водитель покосился на пассажира, но ничего не сказал. Так они ехали до городской черты, где таксист осторожно напомнил:
– Два счетчика, помните?
– Не беспокойся, не забыл. Только у меня карточки, ничего?
– Ничего, у нас все такси с терминалами.
– Ну и отлично. Приятно попасть в цивилизованное место.
113
Добравшись до места, Роджер списал с карточки два тарифа, вышел из машины и, подождав, пока такси скроется в транспортном потоке, зашагал в заданном маршрутом направлении.
Мимо шли люди, одетые, по мнению Роджера, слишком легко. Он чувствовал озноб и списывал это на прохладный вечер. Потом даже подумал, что заболел каким-то местным гриппом, однако скоро ему полегчало – он прошелся, согрелся, и озноб отступил.
Свернув с широкой улицы, он двинулся по переулку в глубь квартала.
Где-то во дворах звучали голоса, где-то даже пели. Чем дальше Роджер уходил от транспортной магистрали, тем тише и уютнее становился район. В конце концов он оказался на узкой улочке с несколькими светящимися вывесками: магазин готового платья, который работал до двадцати ноль-ноль, приемная логопеда – уже закрытая, пара лавочек, парикмахерская, кафе и практикующий врач-частник. На вывеске было написано: круглосуточно. Это Роджеру подходило.
Он поднялся на пару ступенек и, толкнув стеклянную дверь, вошел в небольшую приемную, где пахло таблетками и эфиром.
За столом, под настольной лампой, сидела немолодая и похожая на строгую учительницу медсестра. Она посмотрела на Роджера из-под очков и спросила:
– Вам назначено?
– Нет, я шел мимо и…
– Хорошо, присаживайтесь. Я спрошу у доктора, сможет ли он вас принять.
– Да, спасибо.
Роджер опустился на вытертый диван и поставил чемодан рядом.
Медсестра отсутствовала полминуты – не больше. Затем вернулась, села за свой стол и лишь после этого сказала:
– Доктор примет вас, проходите, пожалуйста.
Роджер устало кивнул. Потом поднялся, снова взял чемодан и, сделав несколько шагов к двери, остановился – нервный озноб вернулся к нему, теперь уже в острой форме. Роджер торопливо схватился за ручку двери и, войдя в кабинет, задержал дыхание, чтобы не свалиться в обморок. Он знал, что будет слабость, и знал, как это преодолеть.
– Ну-с, на что жалуетесь? – спросил доктор, сидевший за столом, заваленным медицинскими картами и разными старомодными штуками для проверки зрения, давления, объема легких и много чего другого. Какие-то из этих приборов Роджер помнил еще с детства. Много никеля, разноцветных лампочек и непременное гудение примитивных электровыпрямителей.
– Слабость, доктор, и эта… – Роджер с трудом перевел дух. – Трясучка.
– Судя по чемодану в вашей руке – вы приезжий.
– Да, доктор.
– Давайте-ка мы застрахуемся от вирусной инфекции, которая свирепствует в нашем городе. Поставьте ваш чемодан в отделение камеры хранения.
И доктор кивнул на металлический шкаф у стены с несколькими вокзальными ячейками.
– В какую ставить?
– В любую. Там есть функция прожарки – так, на всякий случай.
– Но… у меня там жук, весьма полезный.
– Похвально, – улыбнулся доктор. – У меня в детстве была целая коллекция жуков, причем – живых. Но не беспокойтесь, вирусы и микробы прожарка уничтожит, а жуки останутся целыми.
– Спасибо, доктор.
Роджер подошел к шкафу, поставил чемодан в ячейку, закрыл дверцу, но замок не сработал. Он хлопнул ею раза три, но ничего не получалось.
– Монетку требует, – пояснил доктор. – У вас нет монетки в два риттера?
– Увы, сэр, – Роджер развел руками, – только карточки.
– Да, пора высоких технологий, – кивнул доктор, поправляя висевший на груди фонендоскоп. – Ну ничего, попробуем включить дистанционно…
Он выдвинул ящик стола, щелкнул несколькими тумблерами, и замок в камере хранения сработал.
– Отлично, – кивнул доктор. – Теперь садитесь и заполните небольшую анкетку.
Он подал Роджеру розовый лист пенобумаги и чернильный карандаш.
– Тут всего несколько вопросов, но не ради любопытства, это нас медицинский департамент давит, а мы вынуждены подчиняться.
– Конечно, сэр, – кивнул Роджер, опускаясь на стул и принимая листок с карандашом.
Все то время, которое он потратил на анкету, доктор что-то сосредоточенно писал в большом журнале, а когда Роджер закончил, доктор не глядя отложил его анкету и сказал:
– Раздевайтесь до пояса и подсаживайтесь ближе.
Роджер разделся, снова ощущая озноб, но теперь уже от страха – как в далеком детстве на приеме у врача.
– Ага, – сказал доктор, надевая фонендоскоп и прикладывая мембрану к груди Роджера. – Подышите немного… Ага, хорошо… Теперь задержите дыхание… Отлично…
Доктор взялся за карандаш и продолжил свои записи в журнале.
– А мне одеваться? – спросил Роджер.
– Да-да, одевайтесь, – кивнул доктор, продолжая писать.
Роджер надел рубашку, пиджак, проверил, на месте ли карточки.
– За прием платить не нужно, а с вами все в порядке, это просто акклиматизация. Попейте травяных чаев – можно прямо в кафе, здесь повсюду дают травяные чаи. Мода, знаете ли.
– Ага, – кивнул Роджер.
– Чемоданчик можете забрать, с ним все порядке.
– Ну, то есть в основном я здоров?
– Разумеется, – улыбнулся врач. – Вы еще так молоды. Но излишне тренировать печень не стоит, думаю, вы скоро и сами придете к такому выводу.
Щелкнула и открылась дверца камеры, и оттуда на выдвижной платформе выехал чемодан.
– Он теперь не опасен? – спросил Роджер.
– Нет, если что и было, то уже обеззаражено, а ваш жук жив и будет в порядке еще пару месяцев, но затем его стоит покормить. Лучше листьями серебристого тополя.
