Николай Побережник - Архипелаг
– Хорошо, что не стал стрелять, – похлопал я его по плечу, – пусть живут… размножаются.
– Так чего их стрелять, не голодаем же.
Так ходили по острову до обеда, делая отметки в карте. Вышли к руслу высохшей реки, по которому теперь бежал между гладких камней узкий ручей, берега русла уже поглощал лес. Спустились к ручью, я присел и, зачерпнув ладонью воду, напился.
– Вкусно, – сказал я и вытерся рукавом.
Потом зачерпнул со дна ручья песок и кальку и стал присматриваться, промывая эту смесь на ладони, удерживая ее в воде.
– Ну вот, действительно… этот остров, кроме всего прочего, еще и наш стратегический объект, – сказал я, катая на ладони маленький, размером со спичечную головку кусочек желтого металла.
– Это золото? – спросил, присев на корточки рядом со мной, Сергеев.
– Да, Юра, это золото.
– И вы знали, что оно тут есть?
– Знал, – ответил я и бросил золото обратно в ручей. – И ты теперь знаешь… Надеюсь, тебе не нужно объяснять…
– Нет, не нужно, не маленький, – ответил Сергеев, – все понимаю.
– Ну вот и хорошо, – сказал я и сделал отметку на карте, понятную только для меня. – Пойдем к зимовью, пообедаем и домой.
Вернувшись к зимовью, развели небольшой костер и поставили греться котелок с водой из «золотого» ручья. Я залез в лобазок, снял рюкзак и достал оттуда металлическую коробку, в которую в прошлом мире, когда-то давно, упаковывались конфеты. Помню, как перед каждым Новым годом секретарь составляла списки партнеров нашей фирмы, и мы с Мишкой ездили и поздравляли всех наборами шампанского, вот таких вот конфет и кофе… помню, напяливали красные колпаки и дурачились, приставая к молодым девчонкам в офисах… А теперь в такой коробке от конфет у меня сухпай лежит.
– Бери бутеры, сало свежее у Михалыча взял, – сказал я, открыв коробку, в которой лежали бутерброды с салом, несколько вареных яиц и вареных же картофелин.
Котелок закипел, я снял его с огня и забросил несколько щепоток чая.
– Николаич… – пробубнил Юра, пережевывая бутерброд, – то есть получается, вы все это время знали про золото и не мыли его здесь?
– Нет, не мыли.
– И вот это все, – он показал на Сахарный, – только своим трудом?
– Ну, Юра, ты прям идеализируешь, – улыбнулся я, – нет, конечно, вот тут в тайнике было какое-то количество уже намытого золота. В самом начале мы с Иванычем на него много нужного приобрели. Ну а потом да… все сами. Вот ты с нами тут сколько?
– Больше двухсот дней.
– То есть ты у нас гарнизонный дедушка, – рассмеялся я, – из первого набора Алексея.
– Ну, можно и так сказать, – улыбнулся он в ответ.
– А представляешь, если бы мы так же, как те артельщики с Северной?
– Нет, не представляю.
– Вот и я не мог представить, как строить здесь жизнь, положившись только на халявное золото. У такого варианта развития путь один – деградация. Это как Россия до катастрофы, «труба» есть, нефтебаксы потоком… жизнь удалась! У отдельной очень мизерной части общества.
– Это да. Нездоровая тема.
– И я про это.
– …папка! Сергей! Тетя Алена маму в больницу увела! – прокричала рация, висящая на разгрузке у Юры, Денискиным голосом. – Эй! Ты слышишь?
Я вскочил на ноги и сдернул рацию, сломав клипсу-зажим…
– Слышу, Дениска… Скоро буду!
Юра все понял, залил огонь из котелка, мы быстро собрались и побежали по склону к берегу. Домчались быстро, покидали вещи в катер, я за шкирку перекинул Бима на борт, взревел мотор и, опасно развернув почти на месте катер, я направил его к Сахарному. Переключил рацию на «административную» частоту.
– Иваныч…
– Да, Сергей. На связи.
– Что там? Что со Светой?
– Да нормально все, рожает баба… Ничего страшного…
Катер ткнулся носом в каменистый берег рядом с пассажирским пирсом, и я побежал вверх по дороге.
– Тихо, тихо… – остановил меня в дверях санчасти Иваныч, когда я туда влетел, чуть не вышибив дверь. – Ты чего? Процесс идет… идем вот на улицу выйдем, перекурим.
– Давно?
– Что давно?
– Ну, это… рожает.
– А, так полчаса назад ее Алена привела, доктор там, так что вот присаживайся и жди… Сигаретку дать?
– Давай.
Время шло… минуты превратились в часы… Я то вставал с широких ступенек веранды санчасти и прохаживался взад и вперед, то опять садился… а Иваныч смотрел на меня и улыбался…
– А чего так тихо-то? – спросил я и снова присел.
– Ну это по-всякому бывает… бывает тихо, бывает и громко… по-разному.
Я выпросил у Иваныча еще одну сигарету…
– А чего это вы, папаша, тут дымите, – спросила Алена, стоя в дверях и вытирая полотенцем руки.
Я вопросительно посмотрел на нее.
– Мужик! Четыре кило почти!
Я хотел было пройти, но Алена остановила меня.
– Пусть отдохнет… Вечером придешь.
– Эээ…
– Я серьезно, Сергей, не надо сейчас. Иди домой, мальчишкам скажи, что все хорошо и у них есть братик. А то они перепугались, там сидят.
– Идем, Серый, – сказал Иваныч, развернув меня за плечо по направлению к дому, слегка подтолкнув, а то я что-то даже «первую скорость» включить сам не смог.
Дотемна я и мальчишки просидели в санчасти со Светланой и новорожденным. Я не мог отвести глаз от «кулька» со сморщенным личиком…
– Ну идите домой, Сереж, мы кормиться и спать. Завтра увидимся.
– А долго ты тут вообще…
– Два дня точно пробуду, доктор так сказал.
– Ну ладно, завтра заскочу по дороге в форт.
– Хорошо, – улыбнулась Светлана, послав мне воздушный поцелуй.
380-й день. О. Сахарный
Позавтракав, собрался было в форт… Вот, и что мне там сегодня делать? Нужен буду, по рации свяжутся. Иваныч гостей с Новой Земли пока сам развлекает, вчера до поздней ночи в харчевне у рыбаков горел свет. А я пойду, проведаю Свету и… о, а как же звать-величать будем мужичка-то нашего? Долго я не думал, и имя пришло на ум сразу… Ну пойду, отнесу любимой завтрак.
– Привет, – сказал я, тихонько приоткрыв дверь в комнату.
Света в ответ кивнула и улыбнулась. Сидя на кровати, она кормила ребенка грудью. И я тихо присел на табурет напротив них.
– Поесть горазд, – шепотом сказала Света.
Я привстал и посмотрел на сына, а он, закрыв глаза, и, как мне показалось, с довольной физиономией, присосался к груди, громко сопя через каждый глоток молока.
– Я вот тебе завтрак оставлю, пойду… не буду мешать, надо дома все приготовить.
– Хорошо, – кивнула, улыбнувшись, Света, – иди.
Я задержался в дверях…
– Как назовем? – спросил я, повернувшись.
– Ну ты же уже знаешь?
– Да… Алексей.
– Я согласна… Иди уже, сквозняк не устраивай мне тут.
Из санчасти пошел в столярку, где встретил Федора.
