"Фантастика 2024-31". Компиляция. Книги 1-18 (СИ) - Гришанин Дмитрий Анатольевич
Когда я выбрался на мелководье, оказалось река у стены поднялась до колена. Выходило, что «проспал» на ходу я не менее полутора часов.
Вокруг давно уже рассвело, и ночная темень сменилась серым сумраком пасмурного осеннего утра.
– Че стряслось-то? – продолжила допрос Шпора, убедившись, что опасность захлебнуться мне больше не угрожает.
– Похоже, на ходу заснул, – повинился, ежась от холода. И стал устраивать на плече винтовку, съехавшую в реке на локоть и чудом не утонувшую.
– Ну ты блин!..
– Вот зараза, – хлопнул себя по лбу.
– Что еще?
– Споран потерял. Он у меня во рту был. А когда тонуть стал, похоже выплюнул вместе с водой.
– Хорошо, что не проглотил. Считай, легко отделался.
– Да и хрен с ним, у меня их полные карманы, – достал новый споран и сунул в рот. – Мне снова сон приснился, про кваза.
– Очередная серия загадочного глюка?
– Типа того.
– А ну-ка стопе! Вынимай бяку изо рта.
– Ты чего, сама же предложила, для поддержания Спорового баланса, – заворчал я, но подчинился и вернул споран обратно в карман.
– Нельзя их подолгу сосать. Похоже из-за него-то тебя и заглючило… Ну да ничего, пока так потерпишь. Не долго мучиться осталось.
– Че, хоронишь уже меня? Решила трендец Рихтовщику пришел? Ща околею от холода, и отправлюсь из этой гребаной речки прямиком на перерождение?
– Фигню не болтай, а глаза лучше разуй. Вот, в сотне метров впереди, твое спасение из стены торчит.
Я огляделся и увидел странное сооружение. На пятиметровой высоте из стены натурально выпирала здоровенная платформа, на четырех длинных ножках-бревнах, нижние концы которых упирались в песчаную отмель у стены. Далеко не сразу разобрался, что это. Озарение накатило, когда уже практически дошел до конструкции.
Это были мостки. Обычные деревенские мостки, с которых местные бабы полощут белье. И их присутствие красноречиво указывало на наличие рядом деревни или села. От мостков вверх, наверняка, ведет вырубленная в отвесном склоне лестница. Наверху стопудово получится разжиться алкоголем и какой-нибудь приличной едой. За это, вероятно, придется повоевать с местными тварями… но все лучше, чем загибаться от голода и холода по пояс в воде.
Поплевав на руки, я крепко ухватился за ближайшую ножку-бревно и полез вверх.
Глава 20
Глава 20, в которой сперва скрипят несмазанные петли, потом мои сухожилия
Первым, что бросилось в глаза, когда перелез на дощатый настил мостков, оказалась лестница наверх – вполне широкая, прочная и супер надежная. Как я и предполагал, она оказалась вырублена в стене, но не сбоку, а внутри. Потому и не удалось заметить ее снизу.
Для создания лестницы местным умельцам пришлось выкопать у отвесного берега огромную яму, с наклоном к реке. В получившемся крутом спуске, для удобства, вырезали ступени, укрепили их для надежности досками, так же бревенчатыми перегородками наверху укрепили высокие земляные стены, и получился шикарный спуск с отвесного берега к реке. Для удобства выхода на реку на выходе были построены мостки, на которые я сейчас забрался.
Наверняка, создание такой монументальной конструкции потребовало много времени и сил, вырубить в стене сбоку покатую тропинку вниз было б куда как проще. Но ходить по узкой настенной тропе даже с пустыми руками рискованно, а по этой лестнице можно спускаться с полными корзинами белья, без опасения оступиться и нырнуть с отвесного края в реку.
Прежде чем ступить на лестницу, разулся и вылил воду из ботинок, не снимая, как смог, отжал края одежды, снова обулся, попрыгал на месте и, убедившись что ничего на мне не гремит и не хлюпает, стал подниматься.
На выходе уперся в длинный ряд разномастных заборов, огораживающих границы частных владений примерно в десяти метрах от крутого берега. Как я и догадывался, это оказалась обычная деревня, с угадывающимися сквозь заборные щели очертаниями обычных бревенчатых домишек, которые, из-за опасения оползня, местные жители строили на удалении от обрыва.
Зады за заборами густо поросли бурьяном, через который с речному спуску тянулись тропинки от задних калиток. С другой стороны, вблизи от домов, наверняка, имелась удобная наезженная дорога, ну а в опасной близости от обрыва на машинах рассекать было опасно, и ходили пешком.
Вдумчиво оглядевшись по сторонам, часовых-бегунов нигде не заметил. Но все равно, решил не рисковать и пробираться к ближайшей калитке с максимальной осторожностью. Узкие тропки среди бурьяна подошли для этого идеально. Даже повядший и просевший по осеннему времени бурьян отлично скрывал меня с головой. Правда перемечаться по тропе при этом приходилось на корточках, но дополнительные физические нагрузки коченеющему в мокрой одежде телу пошли только на пользу.
До ближайшей калитки расстояние было совсем пустяковое, преодолел я его на кротах играючи – ни разу не запыхавшись. Сквозь щель между калиткой и оградой просунул извлеченное из инвентаря мачете, поддел щеколду, и калитка со скрипом, от которого меня пробил ледяной пот, отвалилась вглубь огорода.
– Млять! – раздраженно буркнул, поспешно меняя мачете на сдернутую с плеча винтовку.
Гребаный скрип. Разом к четям спалил всю маскировку. Теперь если в округе есть твари – а интуиция подсказывала, что их здесь, как блох на дворняге, – сейчас выстроится очередь из желающих освежевать и сожрать мою несчастную тушку.
Я шмыгнул в открывшийся проход и затаился в углу, под раскидистой яблоней, с взведенной винтовкой у плеча и твердым намерением подороже продать свою жизнь.
Прошла минута. Никакого трэша вокруг не происходило. Выждал вторую – вокруг по-прежнему тишина. Осмелев, подобрал яблоко – их под яблоней лежала целая гора – умял сладкую с кислинкой антоновку буквально за пять укусов вместе с огрызком. Съел еще три, покрупней и поаппетитней.
По истечении пяти минут ожидания стало понятно, что местные твари скрип калитки проигнорили, и никто меня рвать пока что не собирается.
Выбрался из-под дерева и по тропке между грядками на кортах засеменил к дому. По дороге разглядел в разросшихся на очередной грядке лопухах наполовину зарытый желтоватый человеческий череп. Стал внимательно приглядываться к остальным грядкам, и в одном месте обнаружил торчащую из земли кость.
– Мля! Че за хрень тут творится?
– Не нравится мне это все, Рихтовщик, – откликнулась Шпора. – Может, уйдешь, от греха подальше. Домов в деревне много, попробуешь зайти через другую калитку.
– Да щас! Мне один скрип уже пол башки седых волос прибавил. Хочешь, чтоб совсем седой стал.
– Фигню не болтай. С твоей регенерацией невозможно поседеть.
– Не придирайся к словам.
– Ой, да делай что хочешь!
Приблизившись к дому, обнаружил очередную странность – входная дверь в дом была наполовину открыта, а ведущая на улицу калитка была изнутри закрыта на висячий замок.
Повесив на плечо неудобную в помещении винтовку, вытащил из кобуры пистолет и, пулей влетев по ступенькам крыльца, ужом юркнул в проем.
В широких сенях ничего подозрительного не заметил, взялся за дверь жилой половины, и краем глаза уловил сзади движение. Кто-то с улицы крался по моему следу. Слух тут же уловил приглушенное урчанье. И я рефлекторно метнулся спиной к стене, одновременно вкидывая пистолет и наводя на дверь, в которую через мгновение врезалось ужасное страшилище.
Тварь ростом с годовалого теленка когда-то была цепным псом, о чем информировал обрывок цепи на вросшем в кожу шеи стальном браслете ошейника. Теперь вместо пса она больше походила на сбежавшего из киношного ужастика вурдалака. Прямоходящая, широкоплечая, с костяными шипами и шишками на теле, вместо шкуры, с когтистыми длиннопалыми руками и ногами, с по-крысиному облезлым мощным хвостом, и с вытянутой пастью крокодила, полной кривых, загнутых внутрь зубов.
Загоревшиеся сбоку зеленые строки информационного описания, раскрыли всю подноготную тварюшки:
