Владислав Выставной - Тварь
– Я обещал вывести тебя за пределы Зоны, и я это сделаю! – пялясь вперед почти безумным взглядом, упрямо сказал проводник.
– Не надо! – крикнул Бука. – Я и так заплачу вам по полной!
– Я обещал – и я сделаю… – механически, как робот, повторил проводник. Он и не думал снижать скорость, и в этот момент Бука понял: сейчас они гробанутся. Сто процентов гробанутся – потому, как на этом человеке теперь хоть клеймо ставь: он сорвался с катушек, и теперь обречен. И что характерно – он обязательно утянет с собой в могилу любого, кто окажется рядом.
– А ну тормози!!! – заорал Бука, вцепившись в плечо безумца. – Сейчас в аномалию вляпаемся, слышишь?!
Но тот лишь дико захохотал в ответ, продолжая выжимать из машины все, на что та была способна. Детектор отчаянно запищал, замигал россыпью зеленоватых точек на экране: они чудом не въехали правым бортом в свеженький гравиконцетрат!
А обезумевшего проводника словно накрыло новым приступом истерического смеха, и теперь было совершенно ясно – он просто невменяем. Бука оставил попытки как-то повлиять на водителя и ухватился за ручку двери, примериваясь, чтобы выпрыгнуть на ходу. Но не успел. Его с силой швырнуло на водителя, вдавило перегрузкой, снова отбросило назад, отчего он буквально вышиб спиной дверь и кубарем покатился по обочине. Он был настолько ошеломлен, что не чувствовал боли. С трудом встал на четвереньки: подташнивало от всей этой чудовищной круговерти, перед глазами плыли круги. А потому он не сразу поверил собственным глазам: прямо последи дороги, обхватив «УАЗик» жуткими конечностями, расположился самый натуральный псевдогигант. Бронированная морда уткнулась в металл, жадно раздувались ноздри, из пасти доносилось низкое хриплое дыхание. Брезгливо осмотрев машину, обнюхав ее со всех сторон, он принялся со скрежетом вскрывать крышу машины, словно огромную консервную банку. Теперь стало понятно, что ее остановило и заставило кувыркаться: генерируемая чудовищем мощная динамическая волна – главный его козырь. Остается удивляться – как тот умудрился подловить их прямо на ходу? То ли мутант уже имел дело с машинами, то ли принял ее за крупный живой организм – только сработал он действительно ловко и теперь имел полное право насладиться трофеем. Отодрав лоскут крыши крепкими, как титан зубами, псевдогигант запустил в рваную дыру переднюю конечность. Зарычал, тщетно пытаясь нашарить вкусную начинку короткой передней лапой. Продолжил в ярости раздирать крышу, разбрасывая вокруг рваные куски металла вперемешку с пластиковой обивкой.
Бука бросился, было, на помощь застрявшему в машине проводнику, но вовремя остановил себя: что он может противопоставить двухтонному монстру? Это было непросто сказать самому себе, но факт оставался фактом: хозяин машины расплачивался за собственную невоздержанность и непочтительное отношение к Зоне. Это тем более непростительно опытному ходоку через Периметр – ему ли не знать последствий такого поведения. Впрочем, никто не гарантирован от нервного срыва. Как бы там ни было, увидев, как страшная морда начала протискиваться внутрь салона, Бука невольно отвел взгляд. А услышав полные боли и ужаса вопли вперемешку с и жадным чавканьем, он просто поднялся и, пошатываясь, отправился прочь. Крики за спиной быстро стихли, теперь был слышан лишь хруст разгрызаемых костей, чередующийся с сытой отрыжкой. Что ж, новые территории приносили Зоне свои первые жертвы. Наверное, это даже к лучшему, что он так и не узнал имени этого человека. Вроде как, тот и остался для него незнакомцем. А мало ли незнакомцев дохнет в Зоне?
Поселок остался за спиной, и Бука продолжал идти по дороге, в надежде, что та, рано или поздно, выведет его за пределы новых границ Зоны. Так или иначе, теперь все придется начинать с нуля. Усилия потраченные на преодоление Периметра, могут оказаться тщетными, если военные успеют замкнуть новое кольцо окружения и, таким образом, отодвинуть Периметр. Попасть в карантин – меньшее, чего бы сейчас хотелось…
Где-то в черноте ночного неба раздался нарастающий рев. Бука задрал голову: из-за деревьев вынырнули яркие огни, и над головой, заслоняя звезды, прорычали стремительные тени. Вертолеты – ушли на старый Периметр. Сейчас у военных и ученых горячая пора: остановить расползание Зоны, не дать «щупальцу», этой жуткой метастазе, распространиться слишком далеко. Но главное для них теперь – не дать вырваться на свободу разбушевавшимся монстрам, которые с неизбежностью, будто подхлестываемые невидимыми погонщиками, будут пытаться выбраться на новые территории, где у них может быть лишь одна-единственная цель – жрать и убивать.
Едва только Бука успел подумать об это, как до слуха донеслись новые звуки – множественный свист, быстро переходящий в надсадный вой. Небо прочертили стремительные огненные следы – прямехонько в направлении поселка. И еще несколько – вокруг, словно стремясь замкнуть невидимое кольцо. Бука еще успел сообразить и нырнуть в придорожную канаву. После чего вокруг воцарился самый настоящий ад. Земля задрожала, стремясь вырваться из-под вжавшегося в него человека, тело обдало жаром, и Бука ощутил себя котлетой, подкидываемой на раскаленной сковородке. Тут же заложило уши – видимо, от резкого перепада давления. Словно по наитию, Бука отчаянно распахнул рот – чтобы не порвало барабанные перепонки. И мир вокруг наполнился грохотом и огнем…
Он так и не понял, что это было – «Грады», «Смерчи», «Ураганы» или какая-то новая установка залпового огня – только, выбравшись из канавы, мотая головой и тщетно пытаясь избавиться от оглушительного звона в ушах, вместо рощицы и поселка за ней, увидел лишь черную плоскость, усеянную воронками и подсвеченную багровым светом тлеющих обломков и догорающих деревьев по краям. Перед глазами на миг возникло лицо Натальи, оставшейся где-то там – где сейчас стелился удушливый черный дым. Бука прогнал этот образ, заставив себя не думать. Все, что сейчас было нужно – это идти, не останавливаясь, пока не перезарядили установки, и квадрат не накрыло второй ракетной волной. Или, что еще хуже, какой-нибудь экспериментальной дрянью из арсеналов институтских умников.
Бука заставил себя ускорить шаг. Это было непросто: его, оглушенного взрывами, избитого падением из машины, качало, как пьяного, и тело отказывалось повиноваться. Стиснув зубы, он уходил все дальше, и уже не обращал внимания на грохот и яркие вспышки за спиной. Над головой просвистели реактивные двигатели: наверное, штурмовики ушли подчищать за артиллерией уцелевшие квадраты.
Рядом тихой тенью, не обращая на него внимания трусила слепая собака. Почему она не бросается на него? Почему? Это было неприятно. Это пугало, это было «звоночком». Неужто Зона простила его, вернув ему отобранные, было, привилегии? С чего бы это? Зачем?
