Гавряев Витальевич - Просто Иван
- Дядь Гриш, так погибли они всё. - Тихо сказал мальчишка, и застыл на пару секунд на полу движении, а его глаза налились предательской влагой. - Немцы на наш временный лазарет тяжёлые бомбы сбросили: говорят там некого в живых не осталось, ни солдат, ни моей мамки, ни бабушки.
Утянув горловину сидора, мальчонка закинул его за плечи, утёр рукавом гимнастёрки слёзы и, встав, произнёс внезапно посерьёзневшим голосом:
- Пошёл я дядь Гриш, мне ещё многим надо донести приказ товарищей майора и младшего политрука. Заодно, надо успеть поднести всем, выжившим остатки боеприпасов: чтоб было чем бить этих гадов.
Уже глядя в след исчезнувшему за поворотом мальчишке, которого им больше не давилось повстречать на дорогах этой войны, Дзюба с тоской вздохнул и проговорил:
- Да-а-а, вон оно как, не повезло моему тёзке: его мамка, у нас младшим военфельдшером служила. А бабка его, это хорошо известная тебе, - тётка Оксана.
Вроде бы и не был Алексей близко знаком с погибшими женщинами: одну точно даже не разу не видел, но после этих слов, в его груди возникло чувство леденящей пустоты. Осиротевший и преждевременно повзрослевший мальчишка; санитарка, которая так душевно заботилась о нём, не только пока он пребывал в беспамятстве, но и после этого. И осознание что за такой короткий срок фашисты сотворили столько зла: заставило вскипеть душу от переполняемой её злобы.
- Не прощу гадам. За такое ..., они у меня кровью будут харкать. - Процедил Лёшка сквозь стиснутые зубы, и до хруста сжал кулаки.
В этот момент он решил, что не будет имитировать частичное восстановление памяти необходимое для восстановления хотя бы имени, а останется Иваном: как его нарекла та женщина, которая была так похожа на преподобную Матрону. Вот и мы в дальнейшем будем звать его Иваном, и как сказал Дзюба - Непомнящим. Только помнить Ваня будет всё, и взыскивать с врага этот долг по максимуму.
- Это верно Ваня, повесим их вместе с их паскудным фюрером как того иудушку Троцкого.
- А разве его повесили?
- Ах - да, извини. - Григорий Дзюба, как бы извиняясь что забыл о его амнезии, посмотрел на Ивана. - Понимаешь, этот предатель революции как только получил вид на жительство в САСШ⁴, и поселился где-то в Калифорнии: так оттуда - гад такой, начал вести шибко активную подрывную деятельность супротив нашей молодой Страны Советов. Вот его, и повесили - прямо в его съёмной квартире. Ещё говорят под ноги казнённого положили ровно тринадцать монет.
Наклонившись поближе к Ивану, старшина понизил голос и проговорил - как заправский заговорщик:
- Говорят, сам Иосиф Виссарионович на этом настоял. Сказывают, что в тот момент один из разведчиков поинтересовался: - 'Зачем именно так делать‟? - Он затянулся из своей любимой трубки; спокойно так посмотрел на вопрошающего, выдохнул струйку дыма, указал рукой сжимающей трубку на запад и сказал: - 'Пусть этот иудушка Революции закончит так же, как и его всемирно известный предшественник. Пускай самый необразованный крестьянин, услышав о его кончине, поймёт, что все предатели дела революции - враги народа, заканчивают жизнь одинаково‟. - От, как оно было, брат.
Новонаречённый Иваном человек сидел и тихо недоумевал:
- Так Штаты вроде бы отказали Льву Революции во въезде и проживании на их территории- несмотря на заверения о его лояльности. Да и точку в жизни 'Льва Революции‟ поставил ледоруб, а не петля...
Дальнейшие раздумья на эту тему, были прерваны шелестом летящих мин и их частыми разрывами. Только на сей раз прежнего ужаса от близких взрывов не было: небольшой страх, который можно сдерживать был, - а леденящего ужаса нет.
Когда всё стихло, у Вани появилась даже радость что не погиб. Так же новоиспечённого Ивана обрадовало то, что в соседней ячейке окопа маячила забинтованная голова старшины: он всё также нелепо задирал голову, дабы окинуть поле предстоящего боя двумя глазами. А в руках у него был немецкий карабин. Быстро сообразив, что используя трофейное оружие можно экономить скудный боезапас молодой человек поднял с пола М98К, однако оттянув затвор, он убедился что магазин был пуст. У двоих немцев с расстёгнутыми ремнями, подсумки для патронов были также пусты. Заодно был обчищен и фриц, который когда-то был вооружён автоматом: не оружия, не подсумков при нём не оказалось. Правда если не считать кобуры с пистолетом и запасной обоймой, она лежала за бруствером, рядом с телом унтера, и Ваня рискуя быть подстреленным, еле до неё дотянулся. Зато, когда он ухватил за руку лежащего на самом бруствере фашиста, свисавшего в траншею по самую грудь, и втянул его в окоп полностью: усилия юноши были вознаграждены. Его трофеем стали два полных подсумка и заряженный карабин: правда, пришлось повозиться с тем, чтобы вырвать оружие из окоченевшей руки.
К моменту когда юноша провалившийся не только в прошлое, но и ещё и параллельное измерение, стоял в своей ячейке с трофейным оружием, команда 'Огонь‟ ещё не прозвучала. Поэтому Иван, - которого мы договорились называть просто Ваней, внимательно осмотрел немцев идущих быстрым шагом на его позицию. На сей раз боец не воспринимал их как людей: его подсознание осознало ошибку допущенную в первом бою и не ассоциировало врага с человечеством - перед ним двигались будущие цели - мишени, и не более того...
Нужно заметить что этот бой был скоротечным: Иван только успел отстрелять боезапас немецкого карабина и сделать пару выстрелов со своей трёхлинейки как фашисты отступили. Правда, почти сразу солдаты вермахта подкатили четыре небольших пушки, и стали прямой наводкой обстреливать позиции обороняющихся. Ванька трижды стрелял в прицельную щель вражеского орудия, может быть по этому, в отличие от других расчётов, оно ещё не произвело ни единого выстрела. И только после третьего выстрела мосинки, наводчик вывалился из-за щита: рухнул как тряпичная кукла лишённая опоры. В следующее мгновение уже пришлось прятаться нашему 'Ворошиловскому стрелку‟ - сразу пара взрывов прогремевших за спиной, дали ему понять что он был обнаружен.
Со второй огневой точки: той, что принадлежала погибшему при авианалёте красноармейцу, Иван успел расстрелять ещё полторы обоймы, и вроде бы даже ранил ещё троих артиллеристов. Когда солдату показалось, что его снова берут на прицел, он сделал восьмой выстрел, рикошет от которого он заметил на щите орудия, и по дну окопа быстро переполз подальше от 'засвеченной‟ ячейки. Сделано это было как нельзя вовремя: что подтвердил грохот нескольких - почти слитных разрывов.
Когда день начал смеркаться и захватчики отступили: умолкла даже их артиллерия. А лейтенант с малиновыми петлицами кантованными жёлтой полосой, по средством посыльных собрал вокруг себя всех уцелевших бойцов - только немного позднее Иван узнает, что эта полоска на петличке называется золотым галуном. Так вот, этот уже упомянутый лейтенант, выставив в окопах нескольких наблюдателей, собрал весь выживший личный состав и начал составлять списки, как он выразился: - 'Красный командир должен знать всех, кого он собирается вести в бой‟. - Но когда очередь дошла до Алексея, ой - Ивана, то он поднявшись во весь рост и решив до конца разыгрывать амнезию, не нашёл ничего лучшего, чем сказать:
