Чужие степи 2 (СИ) - Ветров Клим

Я и сам не ожидал что будет так просто, но записывать это на счёт своего мастерства не спешил. Меня больше занимал вопрос почему нас не встречают, неужели уже ушли? — Да не может того быть, мы всего на день опоздали...

Сняв с крепления рацию, я проверил канал, и нажав клавишу, попытался вызвать местных ребят.

Но никто не отзывался, и это очень настораживало. Может в конец поселка ушли, там, под горой, могло и не брать. Надо было на подлёте с ними связаться, обычно я так и делаю, но сегодня просто из головы выпало, только о посадке и думал.

Автобаза находилась на самой окраине, практически возле леса, на перекрёстке трех дорог: одна шла вокруг поселка, вторая уходила в горы, и третья доходила до небольшой речушки и там обрывалась, по всей видимости мост — а он туда прямо просился, просто не перенёсся.

— Выходить то можно уже? — неловко толкнулись из салона.

— Нужно. Вы там не застыли? — обесточив машину, я повернулся к двери.

— Да нет вроде, — заглянув в кабину, Григорий Иваныч потёр покрасневший нос, — думал хуже будет.

Судя по покрытым инеем усам старшего группы, я засомневался что он не лукавит, просто жаловаться не привык, вот и хорохорится.

Хотя не знаю, если за бортом минус пятнадцать, да с высотой плюс пять градусов, точнее минус, получается двадцать. Но в салоне не дует, так что может и не особо холодно, тем более под конец полёта ещё и солнце выглянуло.

— Ну и славно, давайте на выход, только оружие приготовьте. — на всякий случай предупредил я.

— А что случилось? — напрягся Иваныч. — Заметил кого-то?

— Нет, как раз наоборот, что-то не встречают нас, — поэтому и предупреждаю.

Реакция последовала незамедлительно, видимо в иллюминаторы мужики не смотрели, поэтому моё сообщение оказалось для них неожиданностью.

— Оружие к бою! — переменившись в лице, рявкнул Иваныч, — Зачищаем!

В салоне защёлкали затворами, дверь распахнулась, и быстро попрыгав за борт, бойцы заняли круговую оборону.

— Ни хрена себе. — округлил я глаза, — прям как в кино.

— Ну а как ты хотел, жить захочешь, не такому научишься. — и натянув шапку чуть не на нос, Андрей покинул кабину.

Он тоже был в этой группе, но заменил штурмана, а на его место взяли другого человека.

Ещё раз окинув панель взглядом, я вышел следом, и прикрыл за собой дверь.

Чистый воздух, блестящий на солнце снег, и полная тишина. Обычно здесь пахнет дымом — в палатке постоянно топится печь, а сейчас как не принюхивайся, запаха нет, хотя ветерок в нашу сторону.

Сама палатка стояла внутри бывшей столовой, отсюда я её не видел, и только сейчас обратил внимание что полоса не расчищена — сверху не заметно, всё белое.

— И следов никаких нет. — шурясь от окружающей нас белизны, добавил Андрей.

Перекинув автомат на спину, я надел перчатки, поправил вылезшую штанину, и снова взял оружие в руки.

От самолета до палатки около пятидесяти метров, прямой видимости нет — стена мешает, но обычно заметны хоть какие-то следы жизнедеятельности. А тут вообще ничего, и судя по прибитости снежного покрова, снег выпадал давненько, как минимум пару дней назад, а значит с того времени здесь никто не ходил. И это вообще не радовало.

Мужики рассредоточились, и уже подходили к проёму в стене, шли наготове, поочередно меняясь и прикрывая друг друга. Для них занятия явно не прошли даром, во всяком случае со стороны это выглядело весьма впечатляюще.

Мы с Андреем тоже поднажали, может не так красиво, но в столовую зашли сразу вслед за ними.

Палатка на месте, труба не дымит, полог запахнут и завязан снаружи.

Иваныч что-то скомандовал, и бойцы снова активно задвигались, двое заняли оконные проёмы, один контролировал вход, и еще двое побежали к торчащему неподалеку козловому крану, оттуда, если подняться наверх, открывался отличный вид на окрестности.

Мы же с Андреем пошли к палатке; следов перед ней так же не наблюдалось, и кое как развязав узел на играющей роль замка верёвке, осторожно, боясь увидеть что-то нехорошее, я заглянул внутрь.

Никого. Ни живых ни мёртвых.

Печь, тумбочка, несколько спальников, стопка дров, пара канистр с водой. Вот и всё убранство. Первое что бросается в глаза — идеальный порядок. Значит уходили спокойно, явно рассчитывая вернуться, тому подтверждение уложенные стопочкой спальники, ночевать на снегу без них совершенно невозможно.

— Ну что там? — дождавшись когда бойцы добегут до крана, Иваныч присоединился к нам.

Я открыл тумбочку.

— Харчи.

Внутри стояла банка с солью, пара пакетов гороха, сухари, замёрзшая уже картошка, какие-то соления, и самое главное, то что никто из мужиков никогда не бросит — пятилитровая баклажка самогона. Причём почти полная.

— Может они нашли что-то интересное, и сидят там сейчас, охраняют? — предположил Иваныч.

— Что они могли найти такого, чтобы забыть о смене? — резонно возразил Андрей.

— В любом случае хотя бы записку оставили, или знак какой. — поддержал его я. — Скорее всего вышли куда-то, но что-то случилось и вернуться просто не смогли.

— Например?

— Да мало ли, может под лёд провалились, или в лесу заблудились. Всякое может быть. Надо следы искать.

— Что, все сразу и под лёд? Одновременно? — засомневался Иваныч.

— Ну а что такого, сколько случаев подобных бывает — Андрей достал баклажку из тумбочки и поставил сверху, — вот, к примеру, по Оренбургом в деревне целая семья в выгребной яме полегла, да ещё двое соседских мужиков до кучи. Сначала ребенок упал, его спасать кинулись, — отец, мать, а там газ скопился, метан, он без запаха, на крики прибежали соседи, отец с сыном, ну тоже туда полезли.

— Ну а причем тут лёд?

— Как причём? — удивился Андрей, — один провалился, ну и за ним все по очереди, мало ли как могло случиться.

— Да брось ты глупости говорить, я уверен что они живы. — Так уверенно отмахнулся Иваныч, что мне показалось что он что-то знает, но скрывает от нас.

— И с чего такая уверенность? — не удержался я от вопроса.

— Не знаю. Уверен, и всё. Чувствую я так. — он хотел еще что-то сказать, но тут в палатку заглянул один из оставленных на окнах бойцов.

— Вокруг никого. Ни людей, ни следов. — доложил он.

— Это плохо. — констатировал Иваныч, и закрыв дверку тумбочки, поправил почему-то опавшие усы. — Продолжайте наблюдение, за самолетом особенно смотрите, сейчас печку растопим, погреемся, а там может и придумаем куда они податься могли...

— За самолетом следить не надо, — перебил его я, — Пока мотор горячий над поселком покружусь, может сверху что увижу — приободрившись после самостоятельного полета я почувствовал что небо хоть и не манит, но уже и не пугает, так что вполне был готов снова туда подняться.

Иваныч спорить не стал, даже оживился как-то, наверное сам хотел предложить, но зная что пилот из меня аховый, боялся рисковать самолетом.

Так что оставив его растапливать печь, не задерживаясь, мы вернулись обратно.

Ведь прежде чем лететь, предстояло выгрузить весь груз, немного конечно, но чтобы достать бочки надо открывать дверь по грузовому, а это хлопотно, она нормально так заедает. Дед давно порывался её снять и отрихтовать, но всё как-то откладывал, находились более насущные дела.

Но на удивление в этот раз она не капризничала, и открылась буквально со второго пинка. Бочки и всё остальное, включая лыжи, к столовой таскать не стали, а просто вынесли за пределы полосы.

Закончив с грузом я обошел кукурузник, провел внешний осмотр, и убедившись что всё в порядке и ничего не отвалилось, занял свое место в кабине.

— Брр... Замерз я чего-то... — Закрыв двери Андрей зябко поёжился, и добавил мечтательно, — сейчас бы горяченького чего-нибудь...

И тут я вспомнил про утренний спор с женой, и непочатый термос с мясным бульоном.

Рюкзак стоял здесь же, позади моего кресла, укутанный тряпками термос прекрасно сохранил тепло, и те пару минут пока мотор грелся, мы успели выпить по кружке этого волшебного напитка.