Максим Марух - Люди желтых плащей
Новые клиенты «Супер-Арсенала» совершенно не намерены соблюдать очередь.
12:10
– Что будем делать? – слышу с заднего сиденья голос Витоса. – Если кипешь начнётся, каша будет.
Оружие у нас в салоне, но противников на одного больше, и они старше. И я очень удивлюсь, если они приехали сюда с голыми руками.
«Не нужно было разделяться» – мелькает в голове. – «Нужно было ехать всем скопом».
Моё первое решение – и первая ошибка.
– Ваше мнение?
Я слишком поздно понимаю, что дал слабину.
– Ты босс, – пожимает плечами Ваня.
Адреналин и страх перехлёстывают его, и это плохо. Если он заведётся – быть беде.
– Если мы сейчас включим заднюю, можем уже нигде не найти целого магазина, – вслух рассуждаю я. – Ажиотаж слишком большой. А без оружия мы далеко не уедем. Но если ввяжемся… можем даже отсюда не уехать.
Я снова смотрю на «Акцент». Водитель, словно поняв смысл нашей беседы, качает головой: «не стоит».
Витос просовывается между нашими сиденьями, и я вижу его бледное лицо.
– Мы их сделаем, Макс, – заверяет он меня.
В его глазах я не вижу той уверенности, что несут его слова, но зато я вижу там другое. Дух. Боевой дух.
– Сделаем, – поддерживает Вано. – Продумаем, только, как – и сделаем.
Они правы. Время выживания началось. Уже началось. Если мы начнём с поражения, если будем бояться и прятаться, как те жалкие существа в своих квартирах – нам конец. Пришло время узнать, каково наше место в новой пищевой цепи.
– Хорошо, – киваю я, и страх тут же парализует все конечности. – Остаёмся.
Когда дождь закончится, в этом магазине окажемся либо мы, либо они.
Мы начинаем ждать.
Глава 5. Бойня
13:20
На какое-то время дождь поглощает всё вокруг. Это стена, тюремный обвод, за который никому не прорваться. Дождь настолько плотный, что мы почти не видим наших визави. Только тёмный силуэт их машины. Но они по-прежнему там, внутри. Как и нам, им сейчас некуда идти.
Окна запотевают через десять минут. Видимость падает до нуля, и мы оказываемся в непроницаемом розовом коконе. Я говорю Ване включить кондиционер – держать соперников в поле видимости жизненно важно для нас. Ваня заводит мотор, включает режим рециркуляции воздуха в салоне и климат-контроль.
Водяной пар на стёклах медленно отступает, в образовавшихся прогалинах я снова вижу Нансена. Однако что-то изменилось. Дождь поутих, и теперь сквозь тонкую розовую завесу я различаю тени. Приглядевшись внимательней, понимаю, что это тени людей. И они движутся прямо на нас.
13:35
– Снимайся с ручника! – командую Ване. – Уезжаем!
Тот недоуменно хлопает глазами:
– Чо случилось?
Пар на стёклах почти исчез. Я поднимаю глаза к небу.
Солнца нет. Небо обложило наглухо, город погружен в предвечерний полумрак. Смотрю на «Акцент». Парни в салоне не обращают на нас внимания, переговариваясь о чём-то между собой. Кажется, один из них смеётся.
Угомонившееся немного сердце возобновляет бешеную пляску.
Света нет, а значит, нет светобоязни. А значит…
– Там кто-то ходит, – говорит Витос, прильнув лбом к боковому окну.
Они пока далеко – ближайший к нам силуэт не больше скрепки для бумаги. Но дом бабушки, где нас ждут друзья, отсюда ещё меньше.
– «Прокажённые», – я не узнаю своего голоса. – На улице темно, и они повылазили…
Мои друзья витиевато матерятся. Продолжая сыпать проклятьями, Ваня включает заднюю передачу и смотрит на меня:
– Куда? На хату?
Мы не успеем. Я понял это ещё до того, как он спросил, но боялся озвучить. Город наводнён «прокажёнными», и сейчас они вылезают из своих нор на свет божий. Или во мрак, который, уходя, оставил после себя бог.
Если мы доедем до РГУПСа – это уже будет чудом. Но мы не доедем. Я нахожу подтверждение своим мыслям в глазах Витоса и Вано.
– Нет. Придётся искать убежище здесь.
– Я вро'де уже нашёл, – Витос стучит пальцем по заднему стеклу «Октавии», и мы с Ваней выворачиваем головы назад. – Смотр'ите.
13:40
На самом деле улиц Нансена в Ростове две. Верхняя и нижняя. Между обоими проходят железнодорожные пути, ведущие к главному Ростовскому ЖД Вокзалу. Никогда бы не подумал, что эти самые пути, создававшие в час пик огромные пробки у переездов, теперь могут спасти наши жизни. Точнее, не сами пути, а старый добрый Торжокский электропоезд в своём вечнозелёном боевом раскрасе.
«Торжок» стоит прямо напротив нас, головной вагон метрах в трёхстах от «Супер-Арсенала». Все двери в вагонах открыты, под многими спущены ступеньки. Но есть и те, где ступеньки так и остались втянуты внутрь – пассажиры покидали состав спешно, выпрыгивая прямо на пути.
Воспалённое воображение рисует интерьер медленно катящегося к вокзалу поезда. В приоткрытое окно в тамбуре курит мужчина. Сбивает пепел, и несколько розовых капель попадает на фильтр. Мужчина не замечает, как слизывает их со следующей затяжкой. Для квази-апокалипсиса в замкнутом пространстве электропоезда довольно и одного заражённого…
– Туда! – кричу Ване. – Жми!
Ваня бьёт по педали газа, свистят по скользкой дороге покрышки. Мы отъезжаем от «Супер-Арсенала» под гогот и улюлюканье сидящих в «Акценте» парней. В нашу сторону показывают скабрёзные жесты и корчат рожи. Я слышу голос водителя, кричащего в чуть приоткрытое окно: «Щеглы! Щеглы!»
Я выбираю вагон в середине поезда и направляю Ваню туда. Когда мы останавливаемся у насыпи, дождь почти прекратился. Розовые капли едва слетают с небес, точно стряхнутые с губ гигантского заражённого божества.
Поезд выглядит довольно надёжным убежищем. Железные стенки, толстые стекла, в купейных вагонах прочные двери с хорошими замками. Все вагоны соединены друг с другом, в каждом есть два выхода, а межвагонные двери вообще непробиваемые, так что «прокажённых» можно легко отрезать от остального состава, если они вдруг ворвутся внутрь.
«Мы могли бы здесь жить», – мелькает в голове шальная мысль.
Нет, нельзя так думать. Это пораженчество. Хоронить мир людей слишком рано. Человечество не могло погибнуть всего за сутки. Где-то там обязательно есть оплот живых людей, современный Арарат, призванный стать колыбелью новой цивилизации. Я верю, что там нас ждут близкие и друзья. Если это место существует, мы обязательно найдём его.
– Дождь ещё моросит, – замечает Ваня.
– Спрячьте руки в рукава и натяните кофты на головы, – распоряжаюсь я. – Пойдём так.
Ждать нельзя: тени на дороге всё ближе, и их всё больше.
Вооружившись, мы открываем дверцы машины и ступаем на пропитанную отравленной водой улицу.
14:00
– Воняет, – слышу из-под толстовки приглушенный голос Витоса.
Да, теперь мы все чувствуем это: розовый дождь имеет запах. Едва уловимый, но в то же время едкий, химический аромат алкогольной рвоты. По опыту прошлой ночи я знаю: долго в воздухе он не продержится. Возможно, его исчезновение означает смерть вируса, неспособного долго жить вне живого организма.
Первым в вагон залезает Витос, следом за ним я. Ваня замыкает.
Прячу мачете за пояс, хватаюсь за влажные поручни, и рукава вязаной кофты тут же впитывают розовую влагу. Почувствовав её на своих ладонях, я едва не кричу от паники. Неконтролируемый животный страх скручивает где-то в области живота. Я почти уверен, что уже заражён, что вот-вот потеряю сознание, а когда очнусь – моей единственной целью станет убийство себе подобных ради пропитания и просто ради убийства.
– Быстрее! – безотчётно подгоняю Виталика. – Быстрее! Быстрее! Быстрее!
– Да иду, задолбал! – шипит тот, ощущая мои отчаянные тычки в спину.
Мы оказываемся в тамбуре. Только покинув перенасыщенную розовой дрянью среду, я замечаю, что Вани на ступеньках нет. Он по-прежнему на земле, смотрит на нас снизу вверх:
– Идите, я догоню.
– Лезь в вагон! – кричу на него шёпотом.
За моим плечом Витос поносит матом его и всю его родословную на несколько колен вверх по генеалогическому древу.
Но тот уже не видит нас, выпуклые глаза лихорадочно изучают нижнюю Нансена. Дождь совсем перестал, в шуршащей тишине инфицированного города мы слышим, как хлопают двери чёрного «Акцента». Четыре человека направляются к «Супер-Арсеналу».
Тени «прокажённых» приобретают вполне чёткие очертания, и я вижу, что они повсюду. Нижняя Нансена, верхняя Нансена, спуск на Будённовский проспект… Они бродят вокруг, мне даже кажется, что я слышу, как они урчат что-то себе под нос на своём нечеловеческом наречии.
Потом шуршащую тишину обезлюдевшей улицы вспарывает звон бьющегося стекла – пассажиры «Акцента» проникли в оружейный магазин через окно.
– Идите, – говорит нам Ваня, взвешивая топор в руке. Оглядывает вагон в поисках номера. Его явно распирает какая-то идея. Он завёлся, теперь уже не остановить. – Я щас… быстро…
