Ник Кайм - Реквием Прометея
Слева от него было помещение, где хранились спасительные капсулы. Атака из этого направления была маловероятна. Но если ксеносы явятся из правого коридора и одновременно из направленного к корме, битва наверняка будет гораздо короче. Он уже слышал их — стрекочущих, суетящихся, скачущих. Уже недолго.
Примерно пятьдесят метров отделяло их от братьев Меркуриона и Ган'дара у следующего ответвления. Еще где-то через сто метров длинный коридор оканчивался пятном тьмы, которое свет гало-фонарей уже не мог рассеять.
— Ждите, пока не сможете хорошо прицелиться, затем ведите огонь на подавление, чтобы замедлить их, — приказал Ну'меан по комм-связи. — Посмотрим, братья, сможем ли мы забить путь впереди трупами ксеносов.
Воинственное «есть», раздавшееся в унисон, сказало ему, что приказ был услышан и что Огненные Драконы приносят последние клятвы.
Дверь позади, где пребывала в частичной спячке его жертва, касалась спины Ну'меана и казалась горячей на ощупь.
«Все это ради возмездия…»
Ну'меан стиснул кулак, сокрушая сомнение. «Нет слишком высокой цены».
— Они идут!
Коридор впереди внезапно озарили вспышки грохочущих штурмболтеров.
Мельком, среди тел и выстрелов, Ну'меан видел, как взрываются беснующиеся ксеносы. Они и не думали отступать.
Даже на расстоянии он заметил лихорадочное сияние в их глазах.
Оно даровало тварям агрессию и целеустремленность. Ну'меан понял, почему они едва ощущали психические эманации провидца.
Он стал частью корабля и распространил свою власть на его обитателей. Эльдар направлял свою силу через крадов, пробуждая и ведя их, заменив собой Разум Улья.
Болтерный огонь Ган’дара и Меркуриона длился еще несколько секунд, прежде чем они начали отходить назад. При этом они периодически выпускали очереди один за другим, так что залпы перекрывали друг друга.
Ну'меан практически не видел целые трупы среди крови и оторванных конечностей — таково было разрушение, учиненное их оружием.
— Боеприпасы на исходе, — предупредил Меркурион.
— Да, брат, — ответил Ган’дар.
Ну’меан двинулся было вперед, но дисциплина взяла верх, и он остановился. Вместо этого он заговорил в комм-линк.
— Отступайте. Вернитесь в строй, братья, — в тоне сержанта слышалась настойчивость, говорившая, что он знает, что к ним приближается.
Генокрады были повсюду — перебирались через мертвых, карабкались по стенам, полу и потолку. Такая ярость…
— Огонь Вулкана бьется… — начал Меркурион. Он поспешно вставлял в штурмболтер новую обойму, а Ган'дар прикрывал его, когда один крад подобрался достаточно близко, чтобы содрать с него половину шлема вместе с кожей лица. Брат Меркурион пошатнулся и выстрелил еще несколько раз из штурмболтера, прежде чем второй ксенос пробил дыру у него в груди. Третий прыгнул ему на спину. Затем они облепили его, и Огненный Дракон исчез под грудой тварей.
— Вернитесь в строй! Вернитесь в строй!
Но мольбы Ну’меана были напрасны.
Несколькими мгновениями позже пал и Ган'дар. Генокрады окружили его, и не было надежды, что он выстоит дольше. Его штурмболтер освещал коридор еще шесть секунд, прежде чем замолкнуть.
Ну'меан сдерживал гнев, не желая, чтоб тот заставил его броситься в набегающую волну крадов навстречу смерти и тщетной славе.
— Брат Колох.
Огненный Дракон с тяжелым огнеметом выступил вперед.
Ну'меан глухо произнес:
— Сожги это.
Храйдора разрубили на части. Цепные зубья усеяли шрамами его броню. Самые глубокие разрезы приходились на наиболее уязвимые сочленения. Терминаторская броня была серьезно повреждена, следы огня говорили о том, что в него стреляли плазмой с близкого расстояния. Участки частично расплавившегося керамита, оставившие зияющие каверны в иссеченной плоти Храйдора, были следом воздействия мельты. Убийцы набросились на него со всех сторон и разорвали его, кусок за куском. Все вокруг жуткой сцены было окрашено кровью, которая отсвечивала темным, будто внутренности, цветом в резком свете гало-фонарей.
В конце следующего коридора, у развилки, издевательски позировала одинокая фигура. Она была облачена в архаичный силовой доспех, темный, как сумерки, или даже темнее — сложно было точно сказать. Боевой шлем, которому придали облик какого-то воющего демона, чья грубо высеченная ротовая решетка застыла в немом вопле, выглядел вытянутым, почти как голова птицы, и птичьими же казались его когтистые стопы и перчатки. Склонив голову набок, отвратительная тварь начала издавать щелкающие звуки.
Ее движения были странными, несколько синкопированными, и когтистая стопа скрежетала по металлу в такт.
Рот Тсу'гана свело в оскале, который скрыл шлем.
— Раптор…
Затем он очертя голову ринулся вперед по коридору под рев штурмболтера.
Крича птичьим, механизированным, однотонным голосом, раптор взлетел в воздух, тяжело хрипящие двигатели на спине закашляли клубами дыма и пламени.
Тсу'ган выругался. Он промахнулся.
Над ними громко зазвенели цепи и трубы. Тсу'ган выстрелил в темноту под сводом, где, как ему показалось, он заметил движение.
Жестокий смех, похожий на карканье стервятника, источник которого нельзя было отследить, был ответом на его промах. Затем раздался еще один взрыв птичьих воплей, синтезированных вокс-решеткой шлема.
— Предатели-хаоситы! — прорычал Тсу'ган Претору, скашивая звенья цепей следующим залпом. Они посыпались на его броню, будто железный дождь.
Ответ сержанта отрезало переборкой, рухнувшей между ними. Попался.
Тсу'ган изрыгнул еще одно проклятье, когда несколько силуэтов в доспехах, сородичи первого раптора, обрушились сверху на крыльях-лезвиях. Падая вниз, они как будто вытекали из теней и лишь в последний момент включали прыжковые ранцы, чтобы прервать полет.
Воздух наполнил озоновый запах мельты и зловоние окровавленных, смазанных маслом зубьев цепей. Клинки уже гудели, рычали в поисках добычи.
— Вы так легко меня не убьете, отродья ада, — поклялся он, пытаясь оттеснить прочь другие ощущения, давящие на край сознания — медную вонь, серную поволоку…
Эти враги были настоящими. Повелители Ночи — насаждающие террор трусы, недостойные имени Астартес даже в те времена, когда они были верны Трону.
Рапторы были стайными хищниками, и он попал в их ловушку. Клинки рванулись к нему. У Тсу'гана едва было время увидеть их, не говоря о том, чтоб защититься.
Претору потребовалось три удара громовым молотом, чтобы выбить дверь и, со скрежетом сорвав ее с креплений, на полной скорости швырнуть в коридор. Как и большинство сынов Вулкана, он обладал огромной силой, но даже среди Огнерожденных Претор славился невероятными подвигами. Ведомый же яростью и решимостью, он становился одним из самых могучих воинов.
Ближайший раптор такого не ожидал. Шесть тысяч килограммов металла в полметра толщиной врезались в предателя и практически разрубили его пополам. Из-под подобного черепу лицевого щитка вырвался предсмертный хрип.
Тсу'ган вовремя увидел импровизированный снаряд и рванулся в сторону, однако в полете дверь все равно задела переднюю часть его нагрудника и оставила вмятину на керамите.
Повреждения, нанесенные его броне цепными клинками, были незначительными.
Огненный Дракон воспользовался преимуществом перед изумленными противниками — хотя замешательство длилось всего несколько секунд — чтобы выпотрошить одного из них выстрелом из штурмболтера в упор.
Стиснув наплечник раптора кулаком, он вогнал ствол тому прямо в живот и надавил на спуск. Тсу'ган отшвырнул труп прочь, тогда как еще один попытался взлететь, чтобы занять более удобную позицию. Он уже выгнулся, чтобы прицелиться из плазмагана, когда Тсу'ган протянул руку и схватил его за лодыжку.
Он швырнул предателя наземь, не приложив к этому особых усилий. Цепляясь когтями за пол в поисках опоры, тот отлетел прямо к Претору. Сержант обезглавил тварь краем штормового щита.
— Узрите гнев Вулкана! — взревел он, отшвыривая в сторону еще одного раптора, который прыгнул на него, намереваясь вцепиться.
Теперь Тсу'гана не стесняла толпа, и он стрелял налево и направо выверенными залпами. На ретинальном дисплее вспыхнули предупреждающие значки — пики интенсивного термического воздействия. Мельта-стрелок увернулся от первой очереди, выпустив небольшую реактивную струю из прыжкового ранца, чтобы остаться в воздухе, но затем Претор атаковал исподтишка и впечатал его в стену.
К этому времени с опорного пункта вызвали Во’кара и Инвиктеза, которые аккуратно всаживали очереди в гущу рукопашной из конца коридора.
Умирая, рапторы дергались и дрожали, будто странные металлические куклы.
В схватке лицом к лицу с полным отделением терминаторов у них не было шансов на победу. Коварная засада обернулась горьким, безнадежным поражением пред мощью Огненных Драконов.
