Блэйн Ли Пардоу - Операция «Горец»
— Совершенно верно, — с пренебрежительной ухмылкой ответил Берне. — Но меня удивляет то, что этого патентованного убийцу встречаете лично вы.
— Да еще с таким почетом. — Из-за спины консула выскочил коротышка и ткнул пальцем в грудь полковника, туда, где красовалась лента чести.
— Я надел ее не для майора Жаффрея, — отрезал полковник Маклеод, — а для себя.
— А оркестр волынщиков и почетный караул? — не унимался коротышка.
— А не вы ли мне говорили, Кателли, что у вас нет никаких доказательств против Жаффрея? Тогда почему, скажите мне, я не должен встречать потомка легендарного рода, решившего посетить планету предков?
Полковник с удовольствием плюнул бы на все и ушел. Он страшно устал, решение о принятии Жаффрея вызвало на Нортвинде настоящий скандал, и вот уже несколько дней подряд Маклеоду приходилось отбиваться от насевших на него недовольных. Все были против, начиная с Частити и кончая консулом.
— Мне кажется, что вы раздражены, полковник, — проговорил Берне. — Надеюсь, причиной вашего недовольства не является наш приезд?
Лицо Маклеода вспыхнуло, и он угрожающе скрестил руки на груди:
— Честно говоря, сегодня я не готов к встрече с вами. Сначала мне хотелось бы еще раз более обстоятельно изучить вопрос с Гленгарри.
Консула не шокировала армейская прямолинейность полковника, он хорошо знал презрение Маклеода к дипломатическому этикету.
— Вы имеете в виду задержку в оплате за операцию за Гленгарри? — язвительным тоном спросил Берне.
— Вы не хуже меня понимаете, что я, черт подери, имею в виду! А если забыли, так я могу и напомнить, — рявкнул полковник. — Вы умоляли нас подавить восстание на Скаи, и мы выполнили эту работу. Так?
— Совершенно справедливо, — отозвался консул.
— И когда после этой услуги мы попросили вас поставить нам запасные части и амуницию, вы попытались продать их нам по цене, втрое превышающей общепринятую. Как это называется? Мне пришлось заказывать все в Лиге Свободных Миров и платить за них самому, хотя па контракту вы должны снабжать нас и запасными частями, и амуницией бесплатно!
У вас короткая память, консул. Знайте, что вам не удастся сделать нас зависимыми от поставок из Федеративного Содружества.
— Вы преувеличиваете, полковник. То, о чем вы говорите, всего лишь недоразумение, — лениво произнес Берне, поправляя манжету и давая этим понять, сколь маловажен для него этот разговор.
— Вы не втянете нас в свои интриги, и мы никогда не будем частью вашей военной машины. Не рассчитывайте, консул Берне. — Гневную обличительную речь полковника прервал все нарастающий гул приближающегося шаттла. Маклеод посмотрел вверх.
«Ничего, мы еще продолжим нашу беседу, только в другом месте», — подумал он.
Шаттл назывался «Хозяин Курбана». Несмотря на пышное название, комфортом корабль не отличался, а скорее наоборот. Это был шаттл старой модели, больше пригодный для транспортировки грузов. Последние минуты до посадки в космопорту, расположенном в окрестностях Тары, столице Нортвинда, прошли в беспрерывной тряске.
Лорен привык к спартанским перелетам. Летать он начал давно, лет с пятнадцати, но ни разу ему не доводилось находиться в салоне класса «люкс». Сейчас майор беспокоился только о том, как бы от непрекращающейся болтанки не расстегнулись ремни безопасности. «Нужно бы их еще раз проверить при случае», — подумал он. Такая возможность скоро представилась — корабль в очередной раз тряхнуло, и Жаффрея вдавило в кресло. Он пробежался руками по замкам — все было в порядке. Остальное майора уже не волновало, он давно перестал обращать внимание на возникающие во время полета ощущения и звуки.
Нортвинд. Как часто он слышал это название от своего деда и отца! Они произносили его с такой нежностью и благоговением, что маленького Лорена охватывало волнение. Уже в то время он хорошо знал историю скитаний Горцев. Некогда они жили на Терре, в горах Шотландии, Ирландии и Уэльса. В первые годы освоения космического пространства часть Горцев осела на Нортвинде, поскольку из всех виденных ими планет только эта больше всего напоминала им их родину на Терре.
Шли века, колония разрасталась. Основным занятием Горцев всегда была война, и очень скоро они получили признание как самые лучшие воины в истории человечества. До вторжения Дэвионов Нортвинд входил в Конфедерацию Капеллана, а с нею в Звездную Лигу. В результате войны он оказался оккупирован, и Горцы перелетели на планеты оставшейся свободной части Конфедерации Капеллана. Там в течение более трехсот лет они ждали того дня, когда смогут снова ступить на родную землю. Менялся их язык и национальный состав, в некоторые кланы вливались другие народы Внутренней Сферы, но лишь одно оставалось неизменным — горячее желание вернуться на родную планету. В сердцах Горцев Нортвинд стал Чашей Грааля, мечтой, навсегда связывающей их вместе.
Сбылась она в 3028 году, когда Горцы подписали соглашение с Хэнсом Дэвионом и покинули Конфедерацию Капеллана. Но не все поддержали это соглашение, многие посчитали его неприемлемым. Среди таких был и дед Лорена. Он постоянно говорил, что дезертирство и предательство не изменят своей сущности, даже если их нарядить в такие возвышенные и благородные слова, как «возвращение на землю предков». Корвин Жаффрей остался верен дому Ляо.
Лорен часто слушал рассказы деда о Нортвинде и невольно полюбил эту планету. Иногда Жаффрею казалось, что по наследству ему достались два чувства — стремление увидеть родину предков и печаль. До конца своих дней Корвин Жаффрей не мог примириться с мыслью о навсегда потерянной родине и друзьях.
Корвин Жаффрей давно умер, и теперь его внуку, Лорену, предстояло сыграть свою роль в истории планеты. И майор был готов сделать все, о чем говорил ему канцлер. Лорена не смущало, что для выполнения задания требовались не воинские качества, а нечто другое. Он был верен Ляо и готов был пробить брешь в броне Горцев. Он обязательно завоюет доверие командующего и вернет планету в Конфедерацию Капеллана.
Лорен покинул Крин сразу после разговора с Сун-Цу Ляо. В течение десяти дней полета он внимательно изучал полученные данные и понял, что в последнее время между Горцами Нортвинда и Федеративным Содружеством наметились некоторые разногласия. Скорее всего, именно в пику своим хозяевам командующий и согласился на визит Жаффрея. Кроме подарка Сун-Цу Ляо посылал Горцам свое послание. Лорен не один раз перечитывал его и почти выучил наизусть. Сидя в жестком кресле шаттла, он еще раз вспомнил тот абзац, который касался лично его: «…майор Жаффрей является посланцем мира, а не моим курьером. Прошу вас во имя добрых отношений принять мое обращение к Горцам Нортвинда и подарок от народа Конфедерации Капеллана».
Жаффрей понимал, что его положение двусмысленно, но его миссия и состояла в том, чтобы, представ перед Горцами этаким рубахой-парнем, рассеять их подозрения и заставить поверить, что он никакой не эмиссар канцлера, а всего лишь частное лицо. «Вероятнее всего, — думал Лорен, — Горцев заинтересует, что им написал канцлер. Мой приезд для них как нельзя кстати, командующий, вне всяких сомнений, попытается использовать меня в качестве рычага для давления на Виктора Дэвиона». Выводы Жаффрея имели под собой все основания. Ответ, присланный Маклеодом, был написан в ярко выраженном дружеском тоне, не совсем подходящем для дипломатического документа. Прямо противоположным было отношение властей Федеративного Содружества. При пересечении границы таможенники устроили не досмотр, а настоящий обыск.
Время посадки Лорен провел за изучением досье полковника Вильяма Маклеода, формального правителя Нортвинда или, как предпочитали говорить Горцы, командующего. Выяснилось, что линии семейств Маклеодов и Жаффреев в прошлом пересекались. А после того как Корвин Жаффрей покинул ряды Горцев, командование его полком перешло к майору Маклеоду. Лорен еще раз восхитился дальновидностью Сун-Цу, не упустившего, казалось, ни единой детали.
Корабль задрожал. Это включились маневровые двигатели. До приземления оставалось совсем немного. Чтобы снизить скорость и рассеять тепловое поле, шаттл ушел немного вверх и в сторону. Из громкоговорителей донеслась команда приготовиться к посадке.
Лорен еще раз проверил ремни и посмотрел в иллюминатор на стремительно приближающийся город.
Его размеры и мириады разноцветных мигающих огней поразили майора. Он вспомнил, как возмущался Виктор Дэвион тем, что Горцы переименовали столицу Нортвинда. До их возвращения она называлась Кромарти-Сити. Горцы дали городу древнее, почетное имя Тара, он назывался так еще до вторжения. Споры с Дэвионом по поводу названия не прекращались и поныне, превратившись в одну из форм борьбы за независимость. Жаффрей решил воспользоваться даже такой мелочью.
