Владимир Лошаченко - Наставники
«Любят, то они любят, но гоняют почем зря», — подумал Саша, укладываясь спать.
A good morning is my friend, − раздался над ухом голос Ивана Степановича. Это значит, пора вставать, душ, туалет, комплекс упражнений и весь день разговаривать только на английском.
Мимо лодки проплывали живописные берега, покрытые ольхой и ивой. Многочисленные ручейки и речушки, скатываясь с гор, вливались в реку Камчатку. Пойменные луга радовали глаз разнотравьем и пестрой гаммой цветов. Мастер всю дорогу ахал и восторгался и, заметив равнодушный взгляд парнишки, поневоле спросил:
— Саша, неужели не нравится такая красота?
Тот пожал плечами.
— У нас на Иртыше не хуже.
— Ну, брат, ты даешь, — только и смог выдавить из себя Мастер.
Прошли Долиновку и километров через полста остановились пообедать. Пожевав консервированных крабов и съев по паре бутербродов с колбасой, попили чаю из термоса. Рядом с их стоянкой в реку втекал небольшой ручей. Саша, решив размяться, прогулялся до него.
Подойдя ближе, огляделся, что-то его беспокоило.
— Не так смотрю — догадался мальчик и прикрыл глаза. Ох, ешкин кот, откуда здесь столько металла, да все маленькими кусочками.
Саша выбрал самый большой, поднял и открыл глаза. На его ладони лежал эдакий тяжеленький барашек неправильной формы желтого цвета. Вернувшись к моторке, показал находку Мастеру.
— Поздравляю, князь, вы нашли самородок, жаль придется его выбросить.
— Это еще почему, — насупился Саша.
— В аэропорту органы отберут, у них металлодетекторы стоят — зазвенит.
— Жалко, — Саша повертел бляшку в руках и в сердцах швырнул ее в воду.
В Мильково пришли под вечер. Переночевав на природе, Мастер отправился по адресу. Нашел хозяина лодки, обсказал, где моторка будет стоять, зашел отовариться в продуктовый магазин.
«Зря с собой карабин не взял, — подумал он. На одной рыбе и крабах далеко не уедешь, хотя мне-то все равно, а вот парню необходимо полноценное питание. Придется поохотиться, — с такими мыслями он объявился на берегу».
Вслед за ним притопал сват — крепкий мужчина в брезентухе. Он переправил туристов на другой берег, а сам наладился обратно.
Пока Иван Степанович ставил палатку, Сашка, собрав спиннинг, порыбачил. Довольно удачно — поймал два ленка и кижуча. Сноровисто распотрошив улов, поставил котелок на спиртовой керогаз. Мастер ел уху и нахваливал. По мнению Саши, совершенно зря, то ли дело из стерляди, а это не рыба — так, одно название.
Утром следующего дня Мастер пробовал залопотать по-французски: «Мон шер ами…». Парнишка его сразу пресек.
— Иван Степанович, ну что вы, ей Богу, пожалуйста, говорите по-русски. Надоело, уши пухнут и вообще у меня каникулы.
Иван Степанович хотел сначала возмутиться, а потом махнул рукой. Если рассуждать непредвзято, они с Петром лишают мальчика детства, а это большой грех. С другой стороны, ставка слишком высока, через три года он нас поймет и простит.
— Саша, сейчас двинемся в Кроноцкий заповедник, до него около сотни километров. Наш маршрут пересекает горная гряда — пройдем через перевал. По горам нужно ходить осторожно, смотри, куда ставишь ногу. Кстати, по пути присматривай ольховые ровные ветки на луки, займемся охотой.
— Вот это классно, Мастер, а тетиву из чего сделаем?
— Леска у нас на что?
— Точно, по-моему, в снастях миллиметровка есть.
В обед, отмахав километров двадцать, Мастер изготовил два лука по метру длиной. Больше возни доставили стрелы — наконечники изготовили из консервных банок, а вот перья к стабилизатору пришлось выискивать в лесу. Благо, наткнулись на останки дикого голубя, видно, попался на зуб мелкому хищнику. Имея связку по семь стрел каждый, во второй половине дня решили поохотиться.
Пробные выстрелы показали довольно-таки убойную силу любительских луков. Только вот на кого охотиться — пока брели к перевалу, встретили лишь пару цокающих белок.
— Ладно, — махнул рукой Мастер, — дойдем до Кроноцкого озера, а там дичь должна быть. Поедим тушенку.
Саша кивнул — он вообще с детства не прихотлив к еде, к тому же наставники не баловали его разносолами. Советская власть не развращала простой народ деликатесами, с другой стороны, может оно и к лучшему — спартанские условия выживания, один из факторов, принесших победу в страшной войне с фашистской Германией.
Перевал одолели следующим днем, а Мастер умудрился из лука завалить снежного барана. Спустившись, устроили бивак.
Иван Степанович учил парнишку свежевать добычу, снимать шкуру, правильно разделывать тушу.
— Вот, Саша, тебе прикроватный коврик и память о Камчатке, только ее обработать нужно.
Мастер принялся снимать со шкуры мездру, а затем повесил сушиться на колышках.
Наконец они поели натурального мяса, давно Саша не ел такой вкуснятины.
До Кроноцкого озера дошли через день, Мастер оказался прав, дичи здесь собралось много — гуси, лебеди, утки, бакланы, чайки, кайры, кулики — рай для охотника.
Мастер убил из лука гуся, Сашка промазал и больше не стал делать попыток. Ему нравились эти большие красивые птицы — да и вообще охотников, стреляющих зверье и дичь ради забавы, считал кончеными уродами.
Свою мысль мальчишка высказал вслух — мужчине отчего-то стало неловко.
— Я только одного подстрелил для еды.
— Да я не о вас, Иван Степанович.
На озере отдыхали два дня, затем двинулись дальше к побережью. Сашка совершенно равнодушно отнесся к вулкану Кроноцкая сопка — Наставник даже не стал его уговаривать подняться. Гейзеры и кипящие озера особого впечатления на парнишку также не произвели, Мастер только руками разводил.
Не спеша они пересекли заповедник и к Кроноцкому заливу вышли за день до условленного срока. Погранцы не подвели, забрали вовремя.
В первых числах июля простились с Камчаткой, затем самолетом с пересадками через двое суток добрались до Якутска. Отдохнув и отоспавшись в гостинице, целый день знакомились с достопримечательностями города. Побывали в трех музеях — краеведческом, археологическом и изобразительных искусств. Узнали много полезной информации.
Якутск, оказывается, основан в 1632 году отрядом енисейских казаков под руководством Петра Бекетована правом берегу Лены как Якутский или Ленский острог. Через десять лет острог перенесли на место современного Якутска. Сам город заложили в восьмидесятых годах XVII века. Сейчас здесь крупный промышленный и научный центр, порт. Научный центр РАН, проектные институты, университет имени М.К. Амосова, драмтеатр имени П.А. Ойнуского.
Сходили на экскурсию в порт, поглядели на реку.
— Солидная речка, — прокомментировал Саша.
— Ее протяженность — четыре тысячи четыреста километров, в ней, между прочим, водится таймень, осетр и стерлядь твоя любимая, — язвительно заметил Мастер.
— Значит, порыбалим, — Сашка мечтательно закрыл глаза.
— А ты в курсе, что на севере Якутии обитает уникальнейшая птица — розовая чайка.
— Ну да? — не поверил парнишка.
— Зуб даю — и Иван Степанович щелкнул ногтем по зубам. Надо было в краеведческом музее внимательней экспонаты смотреть, а не бегать по залам, — проворчал он.
Вылетели рано утром на «Аннушке», самолет вмещал двенадцать пассажиров. Полет прошел быстро и спокойно.
В Сыгыннахе, что приютился на левом берегу Алдана, пробыли недолго. Буквально через полтора часа их на катере отправили вниз по реке до слияния с Леной. Высадив туристов на левом берегу, улыбчивый якут помахал на прощание рукой, и катер, подняв буруны, умчался обратно.
Они прошли не более десяти километров, встав на ночевку метрах в трехстах от берега. Палатку разбили между разлапистых сосен и даурской лиственницы. Сашка поставил на ночь закидушки. Иван Степанович пробовал блеснить — без толку. Поужинали тушенкой и улеглись спать.
Через четыре дня Саша впервые в жизни убил человека. Дело было так — не дойдя до поселка со смешным названием Намцы километров двадцать, в тенечке устроились на обед. Только разогрели тушенку на портативном керогазе, тут из сосняка выскочили трое мужиков. До Сашки сразу донеслась волна лютой злобы, голода и еще чего-то мерзкого.
— Саша, спокойно, это уголовники, видимо, бежали из лагеря.
Зэки, заметив туристов, радостно заржали, заголосили. Самый здоровый, в черной робе с автоматом, аж заурчал:
— Ша, сявки, пацан мой.
— У них хавка есть, — засуетился худой слева.
Третий, заросший черной щетиной, молчком достал самодельный нож устрашающих размеров.
— «Кадет», твой с ножом, мой с автоматом, — скомандовал Мастер.
— Нет, наоборот, не согласился Саша.
— Лады, начинаем на счет три.
Здоровяк передернул затвор «калаша», весело скалясь. Зэки подошли на двадцать шагов, потом на пятнадцать, и в это время закончился отсчет. В воздухе сверкнула сталь — два боевых ножа метнулись к цели. Время замедлилось, Сашкин нож, вращаясь, точно вошел в глаз здоровяку, того отбросило назад, и он стал заваливаться на траву. Мальчик оцепенело наблюдал эту страшную картину.
