Андрей Левицкий - Воин Пустоши
Грохот вскоре пошел на убыль, но тучи пыли продолжали расти, поднимались.
— Дались тебе эти свертки! — проворчал вдруг Ставридес и от переизбытка чувств так хлопнул Белоруса широкой ладонью по спине, что рыжий чуть не сверзился вниз.
— Я добычу берег! — как ни в чем не бывало, откликнулся Белорус. — А то, что же, с пустыми руками из такого похода возвращаться? Видал, эти, которые на нас напали, они такой сверток уволокли, ну, а я чем хуже? Если какой-то бандит получает добычу, значит, мне должно перепасть втрое, так-то!
Потом он поглядел на Знатока и решительно добавил:
— И уж это точно мое! Никто не наложит лапу на добычу, которую я вынес из мрака и разрушения.
Макс бледно улыбнулась.
— Ты же мог там остаться, упасть вместе с энергионом, — заметил Туран.
Рыжий в ответ подбоченился и объявил:
Тим Белорус не пропадет,
Поверьте, я не вру!
И если он дыру найдет,
Пролезет он в дыру!
Бородач смерил рыжего взглядом и снова посмотрел вниз, где клубились серо-рыжие облака пыли.
— Все пропало, — произнес он. — Энергион… Все тайны, которые там были. А я так многого ждал от этого похода!
Макс, глядя с обрыва, сокрушенно вздохнула.
— Это уж точно, борода, — согласился Белорус, — маловато добычи. Но зато все мы уцелели. И кое-чем все же разжились. Смотри на жизнь проще: мы живы и с добычей, что еще нужно для счастья?
Качая головой, Ставридес оглянулся на лежащего позади Крючка.
— Тур, кто это вообще такой? Как-то он не похож на хозяев энергиона… Скорей уж, на тех бандитов, которые залезли с того края.
— Он из банды Макоты, — согласился Туран. — Но он… Не знаю, как объяснить. Он не с ними. Помнишь, как ты нашел меня в пустыне? Я сбежал, атаман послал за мной погоню, и Крючок мог меня застрелить — но не стал. Я обязан ему жизнью. Тебе, потому что ты взял меня на «Крафт», но прежде — ему.
— Крючок, значит… Ладно, я тащил его по тому коридору, теперь сам поволочешь его на «Крафт».
Туран отвернулся от пропасти, присел над раненым и стал поправлять бинт. Позади Макс сказала:
— Надо лететь.
— Лететь! — воскликнул Ставридес. — Это если удастся поднять «Крафт». Не забыла, в каком виде мы его оставили?
Пока они карабкались вверх, Белорус, как обычно, болтал за двоих. В основном его речи сводились к тому, что маловато добычи удалось взять, но хорошо уже, что живыми возвращаются, и что жизнь — добыча хоть куда, самая лучшая добыча, которую только может получить человек. Вообще-то, не начни рыжий палить гранатами из «хорька», энергион бы не обрушился, однако Белорус был не способен испытывать стыд или смущение. Да и сожалеть о произошедшем он, кажется, не умел.
Снизу «Крафт» был едва виден, его заслоняли скальные зубья, а когда поднялись выше, взгляду открылась печальная картина: скалы частично смяли гондолу, служившие шпангоутами брусья потрескались и согнулись. Расшевелить скалы, вцепившиеся в «Крафт», казалось невозможным.
— Если бы приподнять… — безнадежно пробормотал Ставро. — Нужно что-то придумать.
— И придумать скорее, — добавила Макс. — Наверное, ты уже забыл: меня ждут в Херсон-Граде.
— Обед подгорает, — ехидно добавил Белорус.
— Ставро, пожалуйста! — не обращая на него внимания, повторила Знаток. — Мне, в самом деле, нужно поспешить. Очень нужно!
Ставрид ее только головой покачал, разглядывая скалы, сжавшие «Крафт».
— Я не шучу, — к удивлению Турана, голос Макс дрогнул.
Женщина что-то еще говорила, Ставридес хмурился и тискал бороду, Белорус ехидно скалился… А Турана вдруг осенило — он вспомнил, как взлетели рулоны в камере с образцами. Что тогда произошло? Макс упала и придавила длинный черный стержень… из раструба ударил поток излучения, которое заставило взлететь штабель серебристой ткани… Что случилось потом? Макс поднялась, и тогда инструмент отключился. Почему он сработал? Потому что женщина прижала какую-то кнопку или рычаг, скрытый под черной поверхностью?
— Мы можем попробовать, — торопливо заговорил он. — Эй, хватит ругаться, послушайте меня! Помните, когда мы бежали через зал с этими упакованными штуками, они взлетели?
— Я не заметил, — буркнул Ставро, — я твоего Крючка тащил. Но продолжай.
— Тот человек, или кто он… Ну, скелет там, в коридоре — он не успел к пузырям, потому что работал с добычей, то есть с этим… образцами, — Туран говорил быстро, мысли опережали слова. — Он складывал упаковки в штабеля. При помощи этой черной палки поднимал и перемещал их. Понимаете? Двигал, переставлял их. А там ведь были и здоровенные мешки. Может, этот инструмент сумеет приподнять «Крафт»?
Ставридес лишь рукой махнул на такое нелепое предложение, а Белорус заметил:
— Да ну, тяжелый он совсем. Хотя, конечно, попробовать нам никто ведь не мешает, верно? Ну-ка, дай мне эту штуку…
Рыжий протянул руку к Макс, но она отступила на шаг.
— Не обижайся, но что-то мне не хочется тебе это отдавать.
— Ну, так пусть Туран попробует, раз это его идея.
Макс покачала головой и отступила еще на шаг. Наведя раструб на валун внушительных размеров, стала так и этак тискать его. Ничего не происходило.
— Ты осторожней, — сказал Туран. — Из другого конца может пойти отдача.
— Я помню. — Макс сосредоточенно тыкала в разные точки, зажав стержень под мышкой, поворачивала его, силясь нащупать кнопку, рычаг или что-то похожее, прикусив губу и досадливо морщась.
— Дай попробовать Турану, — повторил Белорус, — а лучше дай мне. И еще, ты зря ищешь кнопку.
— Зря? — Она сдула прядь волос со лба. — А что же управляет этим… Этим инструментом?
— У тех беловолосых ребят явно другой принцип. Вот постарайся понять: их приспособления как животные. У них нет отдельных частей, они цельные, нужно только правильно придавить. Я еще с самого начала заприметил, те остатки на полу — они были как мертвецы, из них кости торчали, понимаешь? Разложились мертвяки, будем говорить, сгнили. А этот инструмент сохранился получше, он и теперь живой. Живой, понимаешь? Нужно нащупать что-то под шкурой. Ну, как маниса погладить. Видела, как справный возчик ящера погладит, а тот шипит, спину гнет, а после быстрей скачет? Так и здесь. И придавить сильней нужно, не твоим пальчиком. Тут мужская рука нужна.
— Знаток, ты сама говорила, что у нас мало времени, — напомнил Ставро.
Макс попыталась еще несколько раз и, хмурясь, передала инструмент Турану. Он повернул черный стержень так, чтобы конец, где была закреплена серебристая колба, глядел в пропасть. Прикрыв глаза, стал вспоминать, как Макс упала во время бегства и что она тогда могла прижать. Руки заскользили по шершавой поверхности, поглаживая ее, нащупывая едва ощутимые выпуклости и впадины, узелки, похожие на мышцы уплотнения, слегка перекатывающиеся под шкурой.
Макс вскрикнула, ахнул Белорус, и Туран раскрыл глаза. Каменюка, в которую он нацелил раструб, висела в воздухе без всякой опоры. Черная штуковина едва заметно вибрировала в ладонях, от раструба протянулся конический луч, внутри которого бежали дрожащие световые круги.
Серебристое вещество в колбе под решетчатым кожухом кипело. Тонкий вибрирующий звон растекся вокруг. Туран повел раструбом в сторону, светящиеся круги побежали быстрее, конус излучения с замершей на конце каменной глыбой качнулся. Валун завис над бездной, где оседали серо-рыжие облака, и когда Туран ослабил хватку — обрушился вниз.
— Вот это дело! — вскричал Белорус. — Ай да инструмент! Ну, теперь полетим!
Ставро кивнул с некоторым облегчением — все же, хотя они не успели толком обследовать энергион, добыча обладает заметной ценностью. Макс хмурилась и терла лоб, вряд ли она ожидала такого результата. А может, задумалась о делах, которые призывают в Херсон-Град? Турану же хотелось одного — скорей испробовать инструмент и свое неожиданно обнаружившееся умение обращаться с ним на термоплане. Хватит ли сил у черного стержня, чтобы поднять «Крафт»?
Ставро быстро осмотрел свою машину, наскоро привел в порядок швартовочный трос с лебедкой. В гондолу перенесли Крючка, который тяжело дышал и звал Геду, но в сознание по-прежнему не приходил. Все суетились, мешали друг другу, больше других волновался Ставридес.
Наконец приготовления были завершены, хозяин «Крафта» занял место за штурвалом и врубил двигатель, который затрещал, погнал подогретый газ по трубам… Озабоченное бородатое лицо показалось в иллюминаторе, Ставро кивнул. Макс сказала:
— Начинай, Тур.
Туран давно уже присмотрел подходящее место, теперь он занял позицию и поднял черный стержень.
Пальцы сами нашли нужные выпуклости. По черной шкуре прошла дрожь, передалась стиснутым ладоням, внутри скрытой под сетчатым кожухом колбы мягко засветилось серебристое вещество. Конус искажения уперся в поперечный брус между емкостями, побежали световые кольца, все гуще и ярче… Раздался громкий скрип, «Крафт» качнулся, зашевелился в каменных тисках, посыпались обломки. Туран осторожно повел раструбом вверх… и термоплан приподнялся! От волнения ладони дрогнули, «Крафт» снова покачнулся, Ставро что-то прокричал, его раскрасневшееся лицо снова показалось в иллюминаторе, но дело было сделано, и Белорус замахал сорванной с головы банданой, перепачканной в крови. Термоплан, мягко покачиваясь, пошел вверх. Туран боялся разжать руки — вдруг свалится? Он сосредоточился на том, чтобы луч смещался очень плавно, упираясь в поперечную балку между баллонами. Ему казалось, что черный стержень в руках стал немного тяжелее, словно вес термоплана частично передался на инструмент.
