Алексей Калугин - Ржавчина
– Что?
– Выстрелил!
– Нет, – отрицательно качнул головой сталкер.
– Нарочно!
– Да очень нужно. Я знак подавал.
– Кому?
– Пеккеру.
– Какому еще Пеккеру?
– А вот этому.
И будто по команде сталкера из-за груды битого кирпича, увенчанной одной усыпанной красными ягодами рябиной и десятком неспелых подсолнухов, вывалился небольшого роста, толстенький мужичок. Будь он еще сантиметров на десять-пятнадцать пониже, и его уже можно было бы признать карликом. А так – низкорослый.
– Здорово, Григ!
– Как дела, Пеккер?
– Дела – как сажа бела, – ответил мужичок и сам рассмеялся над заезженной шуткой.
Ноги у Пеккера были кривоватые, видимо, вследствие какой-то болезни или травмы, поэтому он шел, как гусак, переваливаясь с боку на бок и чуть разведя в стороны руки для равновесия. Одет он был в старый, засаленный солдатский бушлат, из прорех которого местами торчали клочья ваты, и в такие же ватные штаны. Зато на ногах у него были начищенные до блеска офицерские хромовые сапоги, а бушлат перетягивала новенькая, хрусткая портупея с планшетом с одной стороны и пистолетной кобурой – с другой. На голову странного типа был натянут танкистский шлем образца Второй мировой. А за спиной висел новенький бельгийский скорострельный «стинг-приор».
Доковыляв до Грига, Пеккер пожал сталкеру руку.
– Сигареты есть?
Григ достал из ранца и протянул аборигену полблока сигарет.
Пеккер понюхал упаковку и блаженно закатил глаза.
– О-о!.. Век тебя не забуду, Григ! После этой долбаной кампании борьбы с курением пачку нормальных сигарет достать стало труднее, чем кило героина!
– Бросай курить, Пеккер, – усмехнувшись, посоветовал Григ.
– Тебе хорошо говорить, – обиделся или только сделал вид, что обиделся, мужичок, – а у меня это, может, последняя радость в жизни!
– Да не может быть! – лукаво прищурился Григ.
– Ну, есть, конечно, и другие, – смущенно потупил взгляд Пеккер. – Но покурить иногда бывает ох как охота!
– Только не выкуривай сразу все, – посоветовал Григ. – В том месте, где я брал, больше нет. И неизвестно, появится ли другой источник.
– Договорились, Григ, – Пеккер затолкал сигареты под бушлат. – А это кто? – кивнул он на застрявшего в грязи парня. Как будто только что увидел.
– Это Василий, – объяснил Григ.
– С тобой?
– Со мной.
– Далеко?
– В Тимирязевку.
Пеккер оценивающе посмотрел на Василия и с сомнением покачал головой.
– Не дойдет.
– Дотащу.
– Работа?
– Она самая.
– Ну, тогда – да… А чего это он в грязи по уши?
– Упал.
– Ну, тогда вам номер с душем нужен.
– Точно, – кивнул сталкер.
Пеккер еще раз посмотрел на Василия, как-то совсем уж безнадежно покачал головой и заковылял к краю ямы. На ходу он отстегнул перекинутый через плечо ремень и, размахнувшись, кинул его парню.
– Держи!
Василий поймал ремень только с третьей попытки. Поначалу он сильно не тянул – боялся, что мужичок тоже свалится в грязь. Но Пеккер расставил свои кривые ножки и стоял крепко, будто в землю врос. Василий посильнее ухватился за ремень и вскоре выбрался из грязи.
Пеккер достал из кармана бушлата замызганный носовой платок, протер им ремень и снова перекинул его через плечо.
– Ну, пошли, что ли? А то уж скоро и солнышко спать завалится.
Григ насмешливо глянул на перемазанного с ног до головы грязью Василия и вслед за Пеккером начал взбираться на кучу битого кирпича.
Глава 3
– Да тихо все последнее время. Спокойно. Без происшествий. Вот, правда, неделю назад забрела группа Дергачей. Штук восемь. И крупные все, твари. Видно, какая-то новая разновидность. С низкой посадкой, на полугусеничном ходу. А морды назад скошены, как будто водительской кабины вообще нет, и, как мне показалось, с дополнительным слоем металлокерамической защиты. Не видал еще таких, а?
– Нет, – качнул головой Григ.
– Ну, я тебе скажу, это просто звери! У нас тут в развалинах штук пять Шатунов ползало и парочка Камнеедов недавно завелась. Они никого не трогали, и их никто не трогал. Так эти новые Дергачи в клочья их порвали. Только треск стоял. Причем вроде без всякого повода. Чуть увидали, так сразу и набросились.
– И Камнеедов? – уточнил сталкер.
– Всех! – рубанул рукой воздух Пеккер. – Всех до единого!
– Странно. Камнеедов-то обычно никто не трогает.
– Ну, а я тебе что говорю! Я три дня в отеле сидел, нос высунуть боялся! А они как с местными механоидами покончили, так сразу за дорогу принялись. По всей Сосновой аллее деревья выкорчевали, кусты повыдирали, старый асфальт сняли, все выровняли и щебенкой засыпали. Любо-дорого посмотреть. Как будто к какой торжественной встрече готовились. Разве что только ковровую дорожку не расстелили. Три дня вкалывали как проклятые. А потом вдруг собрались в стаю и разом укатили по Волоколамке в сторону центра.
– А дорога?
– А что дорога? Дорога так и осталась. До самого Иваньковского шоссе.
– А в парк Покровско-Стрешневский они не заходили?
– Да вроде как нет. А что?
– Мне Мусор рассказывал, будто видел он в Мневниках группу странного вида механоидов, которые деревья в парке корчевали. Правда, те, что он видел, на Дергачей не были похожи. По словам Мусора, размером они с небольшой автопогрузчик, с выпирающими щитками на лбах и на колесном ходу. И, что самое интересное, у них несколько выдвигающихся манипуляторов.
– Ну, после того, как Мусор себе в башку новый чип загнал, ему и не такое привидеться может.
– Правда? Про чип он мне ничего не говорил.
– Да, небось, уж сам забыл, – усмехнулся Пеккер. – У него с памятью давно проблемы.
– И что он на этот раз поставил?
– Говорит, что чип, позволяющий контролировать механоидов.
– Да брось ты.
– А что, я слышал про такие чипы.
– Я тоже слышал. Но только брехня это.
– А как же твоя Виолетта? – насмешливо поглядел на сталкера Пеккер.
– Виолетта – особый случай. У нас с ней партнерские отношения.
– А почему с другими механоидами такие отношения установить нельзя?
– А кто-нибудь пробовал?
– Ну, если кто и пробовал, так тот уже мертв.
– Вот то-то и оно, – многозначительно изрек Григ.
Пеккер озадаченно поскреб заросшую недельной щетиной щеку.
– Что-то я тебя не пойму.
– К механоидам особый подход требуется. Они – не звери, но уже и не машины.
– Ну да, – кивнул Пеккер. – Они – механоиды.
– Точно, – улыбнулся сталкер. – Поэтому и относиться к ним нужно как к механоидам.
– Например?
– Ты прейскурант ботаников из института Ивановского видел? Они за Пулю триста крон предлагают, а за Турока – восемьсот. А кого проще завалить?
– Турока, разумеется! Он же шут неповоротливый, да и разрядник у него слабенький. Долбить придется долго, но с безопасного расстояния. А Пулю, гада, только тронь, он тебя тут же в решето превратит.
– Вот видишь, даже ты понимаешь…
– А что я? – обиделся Пеккер. – Я что ж, получается, хуже других?
– Я имел в виду, что ты не охотник. А ботаники, что на «Скейлс» работают, уже который год понять не могут, почему к ним все только Туроков тащат. Потому что уверены, что раз Пуля в три раза меньше Турока, значит, и взять ее в три раза проще.
– Ну, что ты мне про идиотов-то все рассказываешь? – усмехнулся Пеккер.
Длинный панельный девятиэтажный дом, мимо которого они шли, выглядел неплохо. Если, конечно, не принимать в расчет выбоин от пуль на стенах, выбитых окон и вывалившихся из коробок дверей парадных. А еще – сквозного пролома, шириной примерно в полтора подъезда, зиявшего по самому центру. Ровный такой пролом. Можно даже сказать, аккуратный. Что странно, никакого строительного мусора поблизости не наблюдалось. Как будто здоровенный бульдозер проломился сквозь оказавшийся у него на пути дом и попер дальше, утаскивая совком весь мусор. Так и ехал, пока не свалился в канал.
Василий слушал странный разговор сталкера с Пеккером, и ему казалось, что либо эти двое сумасшедшие, либо он сам сошел с ума. О чем толкуют эти люди?.. Нет, лучше спросить, о чем они думают…
– А ты считаешь, среди тех, кто по Зоне шатается, идиотов мало?
– Да полно! – воодушевленно поддержал сталкера Пеккер. – Сказать по чести, Григ, я знаю только одного вменяемого человека… Ну, по крайней мере, он производит впечатление вменяемого.
– Только не говори, что это я.
– Да куда тебе, – рассмеялся Пеккер. – Разве нормальный человек станет с игрушечной машинкой дружить?
– Тогда лучше вообще не говори, кто это такой.
– Как скажешь, Григ. Как скажешь…
Василий чувствовал, как, подсыхая, грязь стягивает кожу на лице. Ощущение было противное. Он пытался стереть грязь ладонью, но только размазал ее. А еще ему было обидно, что Пеккер с Григом разговаривали друг с другом так, будто его, Василия Коперова, вовсе не существовало. Уж лучше бы посмеялись над ним, что ли.
