Александр Тихонов - Кремль 2222. Легенды выживших (сборник)
– Медленно ходить, – ворчал мут. – Слабый хомо, дохлый совсем.
– Куда ты меня ведешь? – дрогнувшим голосом спросил Тим.
– Иди давай! – недовольно буркнул мут.
Они поднялись по крутым ступеням, и по глазам ударил пыльный солнечный луч. Тим, отвыкший от яркого света, зажмурился, заморгал, размазывая слезы.
– Сюда иди! – проворчал мут, копаясь в куче зловонных звериных шкур.
Тим робко приблизился. От выхода из подвала он не ждал ничего хорошего. Но старый нео вроде бы не проявлял по отношению к нему особой злобы. Хотя, кто их разберет, этих мутов. В Форте про них рассказывают жуткие истории, матери пугают ими непослушных детей. Кто бы мог подумать, что угроза «не будешь слушаться – нео заберет!» сбудется настолько буквально?
Вращая желтым, с красными прожилками, глазом, мут разглядывал мальчика. В руках у нео был уродливый сверток из грубой сырой кожи.
– На! – Тяжелый сверток перешел в руки Тима. Мальчишка скривился от отвращения: липкая кожа тошнотворно воняла.
– Что это? – спросил Тим.
– Мясо, – хмыкнул мут.
– Мне? – удивился Тим.
Ответом был отвратительный лающий смех. Мут снова стал хмур.
– Бери, неси! – приказал он, ткнув грязным, обломанным когтем в сторону пролома в стене, через который с трудом пробивались солнечные лучи. Только сейчас Тим заметил, что у мута на руке лишь два кривых, узловатых пальца. – Прямо иди, не сворачивай. Там дозор. Мясо отдай – и назад иди.
Мут помолчал, разглядывая мальчишку, добавил:
– Сторона не ходи – сдохнешь. Прямо ходи. Понял?
– Понял, – кивнул Тим.
И пошел.
* * *Он никогда еще не ходил так далеко, да еще и без сопровождения старших. Для шестилетнего мальчишки Москва за пределами кремлевских стен или Форта – гиблое место. Не убьют, так сам окочуришься – голод доконает, мутанты сожрут или же хищные растения оплетут гибкими ветвями и выпьют кровь. Так что несколько кварталов стали для Тима настоящим испытанием. Во-первых, сверток был тяжел и неудобен, слабые руки быстро устали от ноши. Во-вторых, за мальчишкой с ходу увязалась какая-то мелкая, но настырная тварь. Наверное, чувствовала слабость маленького человека и надеялась поживиться им, когда потенциальная жертва достаточно ослабнет. Вскоре к этой твари присоединилось еще несколько мелких падальщиков, и Тим, спотыкаясь и путаясь в собственных ногах, засеменил быстрее, слыша, как шуршит за спиной десятками членистых ножек пока что трусливая, но неизбежная смерть.
Все же радовало то, что злобный мут не убил его, а лишь приспособил для мелких поручений. Можно было попытаться убежать – рвануть в сторону со сравнительно безопасной улицы. Но Тим знал: до Форта ему не добраться. Он слишком маленький и слабый. Он понятия не имеет, в какой стороне находится Кремль и примкнувший к его стенам Форт. Но была еще одна причина, чтобы выжить любой ценой, – спасти сестренку, оставшуюся в душном подвале врагов человеческого рода.
У поворота кривой, грязной улицы его остановило протяжно-ленивое:
– Не надоело?
И глухо-недовольное в ответ:
– Не надоело…
Тим замер, ощутив новую волну страха. Так перекликаются нео в своих передовых дозорах. Эти вопли с детства врывались в сон, напоминая о страданиях и смерти, царящих снаружи, за крепкими стенами. Напороться на такую сторожевую десятку и для бывалых дружинников – смертельно опасное приключение. А он должен идти туда один – маленький и слабый…
Тим опустил взгляд. Тяжелый сверток болезненно оттягивал руки. Мальчик шмыгнул носом и зашагал вперед – прямо к безобразному кострищу посреди улицы, с тлеющими в нем костями.
Он ожидал увидеть мутов-дозорных прямо перед собой. Но те возникли по сторонам – незаметно, как тени, даром что с виду неуклюжие уроды. Быстро приблизились, обдавая звериной вонью, и тяжело задышали в затылок.
– Пришло! – прозвучало над ухом.
Тим резко обернулся. Над ним высился крепкий нео со шрамом, перечеркнувшим морду. Настоящий воин, не чета их облезлому надсмотрщику. В бугристых мускулах играла сила и злоба, взгляд тяжелый, мутный.
– Пришло! – разнеслось меж мутами.
Тим все еще не мог понять, что имеют в виду эти страшные полулюди.
– Вот! – сказал он, протягивая сверток.
Здоровяк со шрамом небрежно выдернул сверток из рук мальчишки. Тряхнул – и из дырявой кожи с глухим стуком вывалился на разбитый асфальт массивный тесак на короткой деревянной ручке. Здоровяк поднял оружие, попробовал остроту лезвия и довольно ухмыльнулся облезлому приятелю.
– Мясо пришло! – нетерпеливо облизнувшись, сказал какой-то тощий нео. Откуда-то слева донеслось утробное урчание голодного желудка. Испуганный взгляд Тима выхватил валявшиеся в стороне обрывки грязно-желтой ткани. Из такой была сшита куртка так и не вернувшегося Косого.
Только сейчас до Тима дошло, что он принес этим чудищам.
Инструмент для разделки собственного тела.
Вот, значит, куда они отправляют детей. Хитро придумано: мясо само доставляет себя по отдаленным дозорам. Правда, сколько того мяса в мальчишке? Но что он знает о привычках и вкусах этих чудовищ…
Нужно было бежать, отчаянно прорываться на свободу… Но странное оцепенение овладело телом. Да и куда бежать, когда вокруг переминаются пятеро крепких людоедов?
Нео со шрамом небрежно ухватил мальчишку за волосы, без усилий приподнял, повертел в воздухе, разглядывая «угощение». Тим пискнул от боли, вцепился пальцами в мохнатую лапу. Но мут того будто и не заметил.
– Что-то совсем хилый, – пожаловался он. – Одноглаз совсем жадный стал, мелочь одну присылает. Так и с голодухи сдохнем.
– Давай-давай! – нетерпеливо забормотал тощий. – Мне, чур, печень!
– Не больно ли жирно? – отозвался нео со шрамом. Тесак в его руке мелькал перед носом Тима. Мут задумчиво помахивал этой жуткой штукой, примериваясь, с чего начать разделку. – Дай-ка я ему череп вскрою, давно живыми мозгами не лакомился…
Тим не выдержал и закричал. Нет, завизжал – истошно, тонко, как загнанный в угол крысеныш. Нео заржали. Похоже, крик жертвы для них – лучшая приправа к свежему мясу.
– Горластый, – одобрительно заметил мучитель, легко чиркнув по шее жертвы острием тесака. Из пореза побежала тонкая струйка крови. Нео вывалил черный язык, лизнул. – Вкусный!
Тим уже сорвал голос от крика, омерзительное прикосновение горячего языка чуть не лишило его сознания. Все это казалось дурным сном, страшной сказкой. Но боль настойчиво твердила: все взаправду, малыш…
Мут ухватил мальчика за шею, примерился, чтобы точным ударом снести крышку черепа, открыв доступ к живому лакомству. Размахнулся – и удивленно замер. Рука его отчего-то не завершила удар. Вместо этого крутнулась в воздухе, разбрызгивая темную кровь, и шлепнулась наземь, продолжая сжимать тесак.
Удивились, похоже, и остальные мутанты. Хотя им следовало бы испугаться. Что они и сделали – да только поздно. Слишком уж увлеклись они разделыванием жертвы, потеряв из виду обладателя клинка, отсекшего вожаку руку. В бою так и бывает: потеряешь врага из виду – и снова увидишь его лишь в Краю Вечной Войны, месте встреч убийц всех времен и рас.
Тим еще не успел вывалиться на асфальт из второй, ослабевшей руки мучителя, как все было кончено. Муты сами превратились в рубленое мясо – лакомство для вездесущих падальщиков.
Парнишка еще не понял, что произошло. Он рефлекторно пытался подняться, но ноги скользили в кровавой жиже, вытекавшей из мертвого мута. Неожиданно для себя самого он оказался стоящим на сухом асфальте. Над ним же, возвышаясь горой, стоял незнакомец. Было в нем что-то неуловимо знакомое, хотя этого человека Тим видел впервые.
Догадка пришла быстро. Незнакомец был вестом. Это так поразило мальчишку, что он разом забыл о близости смерти. Мальчик знал, что все взрослые мужчины его племени погибли, сгинули, как и его отец, которого он уже начал забывать. А этот был жив. И стоял во всей красе – длинноволосый, в легкой пластинчатой броне, с парой револьверов на бедрах, с окровавленным мечом в руке. Настоящий воин из сказочных рассказов матери. Где он мог его видеть? Может, когда его, совсем несмышленого, мать несла на себе из далекого Бункера в спасительный Кремль?..[2]
– Откуда ты здесь взялся, малец? – спросил незнакомец.
– Я не малец, я вест! – гордо сказал Тим. – Такой же, как ты!
– Вот как? – медленно произнес спаситель, разглядывая мальчика. – Тогда шагай за мной, вест. Я отведу тебя к Форту.
Воин вогнал меч в ножны, переступил через труп тощего мута, пнул отрубленную голову и неторопливо зашагал прочь. Тим послушно засеменил следом, не отводя взгляда от изрубленных тел своих неудавшихся убийц. Но, сделав несколько шагов, замер. И произнес дрогнувшим голосом:
– Я не могу идти один!
Незнакомец остановился, вопросительно посмотрел на мальчишку.
– У меня там сестра осталась, – Тим махнул головой в обратном направлении, туда, где осталось страшное логово нео.
