Алексей Колентьев - Туман войны
— Связь держать через получасовые промежутки, — продолжал Батя. — Если что экстренное, выходи в эфир по второму варианту. Твой сигнал к работе — как только переправят весь груз через ручей или начнется пальба. Если что-то идет криво, я красный свет дам, и тогда уходим в отрыв раздельно. Будь готов отсекать тех, кто за мной увяжется, но сам на правый берег ни ногой. Но вроде сил хватает, это пиковый случай… Теперь все. По местам стоять!
Командир поднялся и, махнув проводнику, чтобы следовал за ним, ушел в голову колонны. Вскоре он и его группа растворились в темноте. Разместив бойцов по точкам, намеченным еще в лагере, я занял позицию на пригорке вместе с Лисом и нашей бесполезной частью команды — местным увальнем Пако. Отсюда, чуть выше тропы, просматривалась вся переправа и часть правого берега, не скрытая кустарником и свисающими к самой воде лианами и корнями причудливых деревьев, таким своеобразным способом собирающих влагу.
Детонатор поставил на тропе три сигнальных мины и добавил на подходах к лежкам ребят еще три растяжки, ежели кто полезет в обход, а сам засел ниже по течению, стерег правый фланг, готовый в случае чего прижать любого, кто полезет с той стороны ручья.
Пулеметчиком у нас был Саня, угрюмый парень из Перми, невысокий жилистый молчун, как-то на спор разогнувший две сложенные вместе подковы. Откуда в нем бралась эта сила — никто не знал, но пулемет в его руках даже не шевелился, когда Саня стрелял с рук. Прозвище Саня получил не совсем благозвучное — Дуга, но никогда не обижался. Еще Дуга умел виртуозно палить из ПКМ,[25] почти как из снайперской винтовки, а по результатам ночных стрельб лучше него выступала только снайперская группа, хотя соревновательный элемент был чисто неформальным.
Но в этот раз обошлось без любителей поохотиться на местную военную элиту, поскольку для снайпера тут не было работы — слишком короткое расстояние, мало открытых мест. Снайперу нужен простор, а его тут не наблюдалось; по всему выходит, что сшибка будет короткой. Бой в лесу — это почти всегда игра в прятки, и выигрывает тот, кто умеет долго и терпеливо ждать. Девяносто процентов всех акций на моей памяти пришлось именно на засады. Для обычного человека все выглядит очень скучно: сидят взрослые мужики, иногда по горло в воде или болотной жиже, чтобы потом встать и просто переместиться в другое, не менее паршивое с точки зрения комфорта место и снова ждать, прислушиваясь к каждому звуку вокруг.
Мошкара особо не надоедала — снадобье шаманское довольно неплохо держало кровососущую мерзость на расстоянии, позволяя без нужды не отвлекаться на подавление желания стряхнуть с себя жадных до человечьей крови насекомых. Взяв у Лиса наушники, я вслушивался в эфирные завывания, но пока все было нормально: пара стандартных радиообменов и один сигнал о готовности от первой группы. Бормотнул шепотом, что все понятно, — вот и вся жизнедеятельность за прошедшие от начала сидения двадцать с небольшим минут.
Потом начались странности. Лис тронул меня за руку, указывая влево: метрах в ста от позиции, которую облюбовал Батя со своими, в листве деревьев сначала засверкали всполохи света, а потом послышались звуки стрельбы. Расстояние было приличным, но, по-моему, палили из трех стволов, которым кто-то несомненно отвечал, только, скорее всего, он использовал глушеные стволы. Со стороны это выглядит, как если слушаешь чужой телефонный разговор: то, что говорит человек перед тобой, ты слышишь, а вот что ему отвечают, это уже загадка. Я взял рацию и, переключившись на резервную частоту, вызвал Батю:
— Сильверо, здесь Мигель. Стрельба слева двадцать, удаление сто пятьдесят — двести метров. Прием.
— Здесь Сильверо, остаемся на позиции. Ждем. Как принял?
— Сильверо, все понял, ждем. Отбой.
Стрельба стихла так же неожиданно, как и началась, но тон общего фона в лесу изменился, сельва наполнилась гвалтом напуганных зверей. Потом минут десять все было относительно тихо, живность успокаивалась, кто-то поумнее торопился сменить место ночевки, отчего лес наполнился треском зарослей. Вновь ожила рация:
— Здесь Сильверо, всем внимание: гости приближаются, справа пятьдесят. Всем приготовиться, отбой.
— Здесь Мигель, понял вас, готовы. Отбой.
Лис вдруг скинул наушники, которые я ему передал, и, схватившись за уши, покатился по земле. Упав на дно овражка, буквально вгрызся зубами в землю, гася рвущийся из горла крик. Быстро взяв гарнитуру, я приложил ухо к динамику, но тут же бросил наушники наземь. В эфире царил жуткий вой помех неизвестного происхождения, причем, как я выяснил минуту спустя, на всех частотах. Кинулся к Лису, тот знаками показал, что приходит в себя. Велев радисту оставаться на месте, я подхватил автомат, снова включив «ночник». Все было тихо и спокойно: ни выстрелов, ни шевеления кустов на противоположной стороне. Я спустился к броду и пошел к ребятам, чтобы дать знать про непонятки последнего получаса. Но все всё и так слышали, а Дуга даже засек, что в нашу сторону пробежал кто-то двуногий.
— Товарищ старший лейтенант, — прогнусавил Дуга, не отрывая взгляда от пространства перед собой. — Кто-то, как тень, мелькнул и пропал за вон теми деревьями, справа тридцать. Больше ничего не видел. Только пальбу слыхал, и все.
Детонатор тоже лишь пожал плечами, его вообще пронять трудно. Славка по-хозяйски разложился в небольшой вымоине на склоне холма, откуда хорошо просматривались брод и часть леса ниже по течению ручья. По его словам, он слышал только стрельбу, но переправиться на нашу сторону никто не пытался. Разговор ничего толком не прояснил, и я уже собрался идти к Лису, как на том берегу ахнули подряд три взрыва и заговорили стволы нашей передовой группы — Батя начал работать. Картина прояснилась: Серебрянников на ходу изменил план, решив нахлобучить караван, не дав головному дозору противника переправиться и попасть к нам в руки. Скорее всего, он подумал, что стрельбу начали «няньки», пострелявшие кого-то в лесу, и решил не ждать, когда насторожившиеся амеры начнут шнырять у переправы. Пока картина боя складывалась удачно — группе Бати отвечало семь стволов, один из которых успел дать только одну длинную очередь и захлебнулся.
Вернувшись к радисту на НП,[26] я прильнул к прицелу, всматриваясь во всполохи света, выглядевшие не слишком ярко в мертвенно зеленой мути «ночника». Рисунок схватки изменился снова, Батины бойцы оттеснили охрану каравана вниз по течению и прижали четверых огрызающихся короткими очередями местных к зарослям у самой воды. Ракеты не было, в рации по-прежнему завывали помехи, поэтому ничего другого, кроме как наблюдать за развитием событий, не оставалось. Спустя пару минут обстановка вновь изменилась, и стало твориться непонятное: в тылу передовой группы, связанной боем, прогремели два взрыва. Но это были не ручные гранаты, скорее, выстрелы из РПГ: звук взрывов был звонким, отличавшимся по тембру от нашей «семерки»,[27] но, судя по шелесту осколков, это были противопехотки. Стрельба с нашей стороны стихла и… В воздух взвилась красная ракета. Батя давал сигнал уходить, словно был атакован превосходящими силами и принял решение спасти хотя бы часть отряда. Но я не спешил с отходом и отправил Лиса обойти позиции и передать мой приказ оставаться на месте. Между тем бой продолжался, слышался ответный огонь Батиной группы, поредевшей до трех стволов, да очухались караванщики, став переправляться через ручей. Парням крупно не повезло — быстрое течение вынесло двоих, переправившихся прямо на Славкину позицию. Я отчетливо видел, как сначала один низкорослый бандит нырнул в черную стремнину с простреленной из бесшумного ПБ (которым был вооружен Детонатор) головой, а за ним последовал и второй караванщик с двумя дырками в спине. Видимо, никто из обозников больше не мог ходить или они пошли куда-то еще, но я понял, что это наш шанс вытащить Батю и поквитаться с противником. Я обернулся к Лису и вполголоса скомандовал:
— Лис, мухой к Дуге, оставь там этого увальня, потом спускайся к Славкиной лежке, — я кивнул на съежившегося от страха и дурных предчувствий на дне оврага Пако. — Ждите меня, пойдем Батю выручать. Быстро выполнять, ящик свой тоже у Дуги оставишь, налегке пойдем.
Формально я не имею права нарушать прямой приказ командира группы и лезть в пекло поперек, но чутье подсказывало, что шанс вытащить командира из передряги еще есть. Лис скрылся, подгоняя впереди себя что-то жалобно лопотавшего местного.
Спустившись по отлогому склону и перебежав тропу, я в три минуты преодолел расстояние до лежки Детонатора. Слава уже все прибрал за собой, оставил только подрывную машинку, на которую были завязаны мины, расставленные по берегу и вдоль тропы. Спустя минут пять подтянулся Лис, и я ввел бойцов в курс дальнейших действий:
