Вадим Денисов - СТРАТЕГИЯ: Колония
Летучие рыбы серебристыми молниями то и дело взмывали в воздух, улетая далеко вперёд, как правило, метров на семьдесят, а по ветру гораздо дальше — хорошо разгоняются в воде, сильные создания. Здесь они традиционно крупней староземных «летучек», в длину под восемьдесят сантиметров, пожалуй. Точно замерить не получалось, даже в редких перелётах через палубу «Клевера» никто из стаи ни разу не воткнулся в препятствие. Гоблин ещё вчера переживал, а сегодня не выдержал сразу же, побежал к радиорубке, желая выпросить у радиста кусок трубы. Вспомнил, что тот ещё спит, а калитка наверняка закрыта, он развернулся в сторону машинного и вскоре появился на палубе с отрезком уголка.
— Эх, сачок бы мне покрепче, — мечтательно сказал Сомов и сел в засаду возле ДШК.
Какое-то время мы с Костей с удовольствием наблюдали за гигантскими прыжками машущего длинной дубиной Гоблина, который, впрочем, вскоре выдохся, упав рядом с нами.
— Я хоть размялся, — буркнул он. — Не то что вы, жировики.
Разминаться мне совершенно не хотелось. Хотелось сидеть без движения и впитывать окружающую красоту.
Через полчаса прилетел огромный фрегат, я его сразу узнал, видел в Доминикане. Огромная Птица Пират с размахом крыльев далеко за три метра очень удивилась встрече; паря, фрегат завис над нами и начал ходить кругами, практически не шевеля крыльями. Все с детства помнят, что морякам в заморских странах всегда нравилось любоваться фрегатами. Вот и нам наблюдать бесшумный полёт было по кайфу. Красавец!
А потом с юга появились два больших глупыша и низко пролетели над надстройкой. Тоже здоровенные. Полетав немного, птицы ушли далеко вперёд и там сели на воду, дожидаясь, когда «Клевер» пройдёт мимо. Это уже признак близости земли.
— Командиру экспедиции пройти в рубку! — проревел динамик голосом Хвостова.
И опять полилась музыка, значит, всё спокойно. Но мы пошли все.
— Смотри, Тео! — Сашка показал вперёд.
Я взял бинокль и хорошо разглядел неподвижное облако, висевшее на небе там, где…
— Cumulonimbus, — со знанием дела важно пояснил Санджа. — Там наши острова, Тео, там, облако зависает прямо над самым крупным.
Вид у рулевого был настолько важным и значительным, что было ясно — скоро его просто так по плечу не похлопаешь. Речной цыган стал морским.
— Будем шкипера будить, поднимайте, — предвосхитил я предложение Сашки, — пока позавтракает…
Молодец, Ули, это круто, он практически не ошибся. Может, к архипелагу подойдём чуть позже, а так, да, полдень. На распечатанной карте — группа безымянных островов в три кусочка суши, пока без названия. На карте видно три штуки, один побольше, два поменьше. Точный размер сказать затруднительно, Маурер считает, что наибольший имеет в длину не менее двух километров, а в поперечнике не более восьми сотен метров. Он же уверен, что островков-сателлитов больше, чем указано на карте, ибо такая картографическая мелочь Смотрящих не интересовала. Короче, звать его надо.
Шкипер долго очухиваться не стал, примчался быстро. За ним спешила Нионила с судочками и приборами.
— Есть засветка на радаре? — прохрипел он нетерпеливо, сразу хватая бинокль.
— Только что появилась! — доложил рулевой.
На спокойной воде «Фуруна» взяла далёкий берег на пределе рабочей дальности, до цели семьдесят километров, уже чуть меньше. На палубе быстро собрался весь экипаж «Клевера», кроме Хвостова, который тут же свалил к себе — чего тут пока смотреть, и поважней дела найдутся…
— В Штаб докладываем? — прихлёбывая, тихо спросил меня взъерошенный Вотяков, которому наша мама только что сунула в руки стаканчик с горячим кофе.
Я подумал. С одной стороны, результата пока нет. С другой: если что-то случится, то наши достоверно будут знать, где искать.
— Докладывай. Только без фанфар.
Зато на палубе победные фанфары и литавры гремели вовсю. Улыбающийся шкипер с показным спокойствием вышел к народу, довольно принимая поздравления. Картину смазал Кастет, неожиданно вклинившийся с надоевшим.
— Капитан, ёлки, ну, теперь-то можно подвесник ставить? К островам хорошо бы на двух судах подходить. И обзор лучше. Мы с Гобом пулемётик возьмём, да и…
— Доставайте! — благодушно кивнуло альфа. — Можно.
— Ой, мальчики, подождите, мне тоже кое-что из трюма вынуть надобно. Сейчас я, собачку возьму, пусть подышит.
Я зашёл вслед за шкипером в рубку, решив посмотреть на приборы и карту. Пока видно всего два острова, остальные прячутся в их тени. А дна нет, глубоко под нами… Ребята суетились позади пристройки, открывая люк первого грузового трюма. Быстро там не управишься, подвесной мотор лежит в глубине отсека.
Отлично, скоро мы будем с двумя судами. Может, и второй RIB накачать? Флотилия…
И тут что-то изменилось в обстановке.
В трюме глухо залаял Боцман, вскрикнула Нионила, потом заорал Гоблин, народ возле люка загудел, забегал.
— Что там? — обеспокоенно повернулся ко мне Ули.
— Сейчас гляну, — бросил я, вываливаясь в правую дверь.
Экипаж стоял перед тёмным проёмом и напряжённо смотрел вниз. Внизу громыхал голос Сомова и вскрикивала Нионила. Что-то упало. Да что такое-то! Я подошёл ближе в тот момент, когда Кастет нетерпеливо скомандовал другу:
— Да вытаскивай, Гоб!
— Лезь, давай, — подтолкнули кого-то снизу. — Чего раскорячился?
Почти сразу же на краю люка показалось голова Мишки в кепоне песочного цвета, а вслед за ней сильные руки сталкера вытолкнули на свет божий щуплую фигурку.
— Ты кто, бесёнок? — зловеще поинтересовался Кастет в наступившей тишине. — Ты ваще как тут оказался, а, хлопчег!
— Отошли от ребенка! — рявкнула Туголукова, расталкивая народ руками. Она решительно подошла и крепко обняла пацана за плечи. — Не бойся, мальчик, они не тронут, я обещаю. Они только с виду страшные…
— Голодный же, поди! — запричитала вылезшая из люка Павидла, не забывая держать ожившего пса на коротком поводке. — Бедненький, в самом углу сидел.
В смятении я оглянулся на дальние острова. Полный нереал. Заяц неизгоним, приплыли.
— На оборудование мочился, поросёнок? — прошипел Костя.
— Что вы, дяденька, у меня бутылка пластиковая, — шмыгнул сопливым носом юный искатель приключений. — Завинчивающаяся. Я с понятиями…
— Лунёв, прекратите! — возвысила голос врачиха. Остальные женщины обступили пацанёнка, решительно показывая нам: «Только троньте!»
— Да кто ты такой, что с понятиями! — не успокоился Гоблин.
Настало время мне выйти вперёд.
— Кто, кто… Записывайте, — обречённо вымолвил я. — Данька Сухов, белорус, 14 лет, оболтус. И тринадцатый, что теперь делать, член экспедиции «Беринг».
