Становление Хранителя (СИ) - Широков Даниил

Не загоняй себя, прошу.

О, ты всё-таки пришёл. А я думал, что занятой и серьёзный мистер Энди будет занят своими безд… бездными? Да, ими самыми. Бездными делами.

Да ты пьян!

Не правда!

Только не забудь заглянуть к Немезиде. Не расстраивай архимага, сам же понимаешь, что времени совсем нет.

Конечно, Энди, конечно не забуду.

Предсказательницы, может, и соврали в плане сроков и времени исполнения пророчества, но кое-что они указали абсолютно точно. Знаешь, что именно, Джон? «Герой вернётся, но даже он может проиграть». Ты здесь, ты исправил всё, что сумел. Остановил войну. Выручил товарищей. Осторожно, без кровопролития, помирил торговый союз и Асцаин. Ты, безусловно, герой. Человек — рыцарь в сияющих доспехов, прямо как в сказках. Но Джон, уверен ли ты, что этого достаточно? Что твой выбор — пусть и эфемерный — совсем не важен? Позволь мне кое-что прояснить.

Валяй.

Суть Хранителей — тот самый выбор. Между теми, кто дорог им, и теми, кто представляет большинство — всем миром. И, как велит им долг, они выбирают большинство. Ты, как человек, можешь пожелать оставить меньшинство. По сути ты пытаешься понять внутри самого себя, кто ты есть для тех, кто тебя окружает. Герой? Может, просто хомо сапиенс? Или Хранитель? Сумеешь ли ты поступить так, как требует судьба, как делал всегда, целых одиннадцать тысяч лет подряд?

Я улыбнулся, зная, что существо внутри меня это увидит. Опустил в себя очередную порцию виски.

— Не сомневайся.

Глава двадцать пятая. Становление Хранителя

«Мы сами — свои собственные боги и свои собственные демоны.»

Эпилог

Светлый денёк. Даже через покрывшую весь небосвод серость проглядывало солнце, озаряя обжитые земли. Никаких катаклизмов, даже возмущения в мировых магических потоках улеглись, предоставив доступ к порталам любых типов. Ими, впрочем, стали пользоваться куда реже — со временем технология, открытая технократами, вошла в массы, но пока её могли себе позволить лишь наиболее богатые торговые гильдии да госаппарат Асцаин.

Я проводил день как обычно: ошиваясь в безлюдных местах, созерцая природу, покинутые деревни, а где-то — города. Если кто-то скажет вам, что одиночество не может быть развлечением, то плюньте ему в лицо. Это весело, клянусь. Можно поговорить с самим собой, задумчиво побродить по округе, воспользоваться порталом, что перенесёт тебя в другое, но похожее место, и повторить. Ах да, если вы страдаете от недостатка никотина, то вид нетронутой природы или наоборот, сожжённых капищ, предоставит вам тонну поводов для закуривания сигареты, а то и двух. Маленькая коробочка с сигарами надёжно покоилась в пространственном кармане, моём личном рюкзаке.

Ей она больше не понадобится.

Я всё чаще избегал людей. Чем дольше длился хоть какой-то контакт, тем больше мне хотелось провалиться под землю. Даже Крис, иногда невообразимым образом отыскивавший меня в любом месте и в любой момент, постепенно перестал приходить. Я его не винил. Быть выжившими в бойне всегда трудно. Порой мне кажется, что мёртвым куда легче, чем нам. Письма они с Тсу разорвали, решив больше никогда не вспоминать тот момент. Или просто решили сделать вид, что никогда и не писали завещание. Письма же тех, кто не вернулся, остались со мной.

По сей день я не смог найти в себе силы, чтобы вскрыть хотя бы одно. Хоть Рай и Ад согласились передать последние слова Маны и Армагеддона, я всё равно считал себя недостойным. Эти запечатанные конверты покоились рядом с коробкой для сигар, надёжно спрятанные от чужих глаз. Жанна отдала мне завещание Анны. Не знаю, что сделала со своим Розалия: пламевласую девушку после финального сражения я больше не видел. Порой заглядывал Энди, уж этот прохиндей обладал удивительной способностью влезать ко мне в голову. Говорили мало, но о важном.

Исполнительница Желаний полностью обосновалась в нашем мире. Как пояснила сама тёмная фигура, планета теперь полностью принадлежит бездне, и пребывание в физическом воплощении может быть бесконечным. Что ж, эти чудики хотя бы не мешали мне наслаждаться одиночеством.

Я решил навещать могилы каждую неделю. Крис и Тсу приходили то ли раз в месяц, то ли в два — я не следил. Пришлось даже поставить специальные сканирующие заклинания, на любом расстоянии говорившие мне, есть ли кто на месте. Не хотелось… Да, чёрт возьми, мне не хотелось видеть даже тех, кто был моими друзьями. Называйте как хотите: апатией, социофобией, любым другим красивым словом.

Сегодня был как раз тот день. На подходе к захоронению, что было устроено посреди леса, я просмотрел сканеры и, не обнаружив там и следа человеческого присутствия, продолжил дорогу. Путь преграждали естественные препятствия вроде множества холмов, запутанной тропинки, то и дело разделявшейся на три, а то и четыре «копии». Иллюзии, теневые зеркала — чем ближе ты подходил к нужной точке, тем более недосягаемой она казалась. Я потрудился, чтобы сделать её такой. Чтобы никто, кроме приглашённых мной, не мог посетить могилы.

И вот, очередной поворот за небольшой холм, а прямо предо мной встали плиты с нанесёнными на них надписями. Возле одной вовсю благоухали самые разные цветы, несвойственные позднему лету. Возле другой земля потрескалась, обнажая лаву, будто маленький вулкан дремал под могильным камнем. Третью плиту оплели лианы, пытаясь утянуть её вниз, к матери-природе. Около неё был установлен ещё один памятник. Четвёртая была самой простой, без лишних украшений. Разве что венок из одуванчиков оказался аккуратно прислонён к каменной поверхности. Пятая при моём появлении засияла светло-жёлтым светом, словно узнавая родственную душу.

Сменив венок на новый, я опустился на тёплую землю возле могил.

«Здесь лежит Ликан, добрейший и мудрейший из оборотней, что видели этот свет».

«Здесь покоится Армагеддон, величайший Лорд Ада и отличный друг».

«Здесь обрела последнее пристанище Мана, свет во тьме для этого мира».

«Здесь похоронен Юлициус Первый, оборотень с железным сердцем».

«Здесь вернулась к ядру мира Анна, близкий друг и наставник».

«Здесь предана земле Немезида, любимая боевая подруга и сильнейший архимаг человечества».

Прочитал я, вглядываясь в надписи на плитах.

— Я говорю с вами не в первый и не в последний раз. Повторяю одно и то же… Это уже стало ритуалом. Может, вы и слышите меня. Хотя я сомневаюсь. Если да, то… Хорошо это, наверно?

Шумели кроны надо мной, где-то вдалеке играли свои песни птицы. Но всё, что я слышал — гробовая тишина, заполонившая голову, пролезшая глубоко внутрь мозга и оставшаяся там. Ладно. Пора начинать.

— Это я должен быть умереть. Как всегда, принести себя в жертву, как это бывает в хороших книгах. Спасти всех, уйти, ха, на пике славы. Почему… Почему, ребята… Почему наша жизнь не сказка? Почему я не могу просто обернуть всё вспять? Даже с силой мирового масштаба, с истинной мощью Хранителя… Зачем она мне вообще нужна, если вас рядом нет? Я… Я отдал бы всё, чтобы вновь получить контроль над временем. Не знаю, что именно я бы сделал, но что-то бы точно изменил. Эй, Нем… Знаешь, я так соскучился…

— Любопытно наблюдать терзания Хранителя, — раздался весёлый голосок где-то рядом.

Я тяжело вздохнул.

— Чего тебе, Исполнительница?

Миг, и предо мной встала Анна, поглотив любые слова одним своим медовым взглядом. Старая одежда, похожая на одеяние жреца культа Богини. Волнистые золотые волосы, спускающиеся чуть ниже плеч. Образ, который жив только в моей голове.

— Прекрати, — прошептал я.

Анна рассмеялась, а затем её фигура обратилась в пепел, с позволения лёгкого ветерка улетевший куда-то в сторону.