Антон Медведев - Иллюзион
Там было двое убитых и один раненый.
— Помогите… — хрипел раненый, зажимая рану в боку. — Пожалуйста!..
— Помогу, — согласился Харам, подошел к охраннику и выстрелил ему в лоб. — Где начальник охраны?! — Его крик эхом разнесся по коридору. — Ко мне его, живо!..
Когда несколько минут спустя к нему прибежал перепуганный начальник, Харам сидел в кресле, уже зная, что все закончилось. Но это могло повториться вновь.
— Что с пленниками? — холодно спросил он, хмуро глядя на начальника охраны.
— Трое исчезли… — на собеседнике буквально не было лица. — Одежда на месте, а их самих нет… Один живой, так и лежит. Я… Я не понимаю, что происходит…
— Кто остался?
— Тот, что лежал третьим от двери. Перед женщиной.
Он говорил об Эдуарде. Почему его не убили? Не успели или он смертен?
— Я сейчас приду. Забери у всех оружие и запри. Свое тоже, ключ отдашь мне. Мертвых сложите внизу. Сколько их?
— Еще точно не знаю. Человек десять. А куда раненых?
— Много их?
— Тоже не знаю.
— А что ты вообще знаешь? — мрачно спросил Харам. — Разместите их в подвале, позовите нашего врача.
— Но ведь нужен будет хирург?
— Потерпят. Выполняй!
Начальник охраны ушел, Харам устало вздохнул — столько проблем на пустом месте. И все потому, что не убил в свое время всех, кого надо было убить.
* * *Мое возвращение прошло очень скомкано. Оставив Дашу, я попытался войти в тело Харама, но у меня ничего не вышло — словно наткнулся на бетонную стену. Чувствуя, что осознание происходящего начинает туманиться, я торопливо выскользнул за дверь и вошел в тело первого попавшегося охранника. Увидев еще двух стоявших у лестницы бойцов, открыл по ним огонь, понимая, что мое время заканчивается. Одного ранил, второй успел спрятаться за угол. Я побежал к кабинету Харама, когда меня настигли выстрелы — пули попали в бедро и в бок. Падения на пол уже не почувствовал: все затуманилось, я оказался в черной пустоте. Потом ощутил, что лежу, и открыл глаза.
На меня смотрела Настя.
— Ну как? — спросила она.
Я медленно сел на диван, огляделся. Переход от горячки боя и треска выстрелов к тишине квартиры был потрясающим. Посмотрел на Аделину, встретился с ней взглядом.
— Понравилось? — с улыбкой спросила она.
— Не очень… — честно признался я. Оглядел себя, еще помня боль от попавших в меня пуль.
— Получилось? — снова спросила Настя.
— Да… Я убил Волоха, Киру и Каара. И еще охранников… — Мне было трудно подбирать слова. — Не знаю, сколько их было. Человек пять — семь. И еще раненые.
— Для первого раза очень неплохо, — похвалила меня Аделина. — Харама видел?
— Да. Передал ему привет от вас.
— И что он сказал на это? — полюбопытствовала ведьма.
— Пообещал свернуть вам шею. Аделина улыбнулась.
— Его лексикон не отличается разнообразием. Он пугал меня этим еще при нашей последней встрече.
— Спасибо вам, — искренне поблагодарил я. — Теперь у нас снова есть шанс.
— Забудь, — великодушно отмахнулась ведьма. — На мне столько грехов, что пара добрых дел ничего не испортят. Кстати, если у Катерины осенью выдастся свободной неделька-другая, могу научить ее варить это зелье. Очень полезная штука.
— Это так. Спасибо, Аделина. Мы пойдем.
— Конечно… — Хозяйка поднялась и проводила нас до дверей.
Пока мы возвращались на нашу квартиру, я рассказал Насте обо всем, что произошло.
— А как же Эдуард? — спросила она.
— Не знаю. Я не смог бы его вынести, там слишком много охранников. Будь у Аделины еще такое зелье, мы бы с ними справились.
— А меня это пугает, — заявила Настя. — Ненормально это все как-то. Когда ты занял мое тело, я очень испугалась — тело просто перестало меня слушаться. Особенно неприятно было, когда ты говорил. Просто жуткое ощущение.
— Прости.
— Да ничего. Мне это тоже было полезно. Представляю, что чувствовали те охранники…
Я ничего не ответил — просто не хотел говорить на эту тему. Сейчас меня больше беспокоило другое: смогут ли наши маги вернуться до вечера? Волох говорил, что убитый бессмертный обычно просыпается там, где привык спать. Значит ли это, что Каар и Кира проснутся у себя в Красноярске, а Волох где-то на Алтае? Сейчас третий час дня, они могут просто не успеть до вечера попасть в Москву.
Дома нас с нетерпением ждали, мне пришлось снова рассказать обо всем, что произошло. Слушали меня по-разному: кто с интересом, кто со страхом — его я уловил в глазах Лены. И только Виктор был все так же спокоен и безучастен.
Ольга очень переживала за своего учителя.
— Ну почему он не захотел стать бессмертным? — с горечью в голосе произнесла она. — Тогда бы он тоже обрел свободу.
Никто ей не ответил. Мы еще несколько минут поговорили о наших делах, Катя была весьма польщена тем, что Аделина решила передать ей какие-то из своих секретов. Меня же это, напротив, тревожило. И еще больше меня беспокоило то, что нас ждет вечером. Хорошо, если маги успеют вернуться. А если нет?
— Надо идти в дом твоего учителя, — сказал я, посмотрев на Ольгу. — Надеюсь, Алексей уже собрал охранников. Как только начнет темнеть, попытаемся что-нибудь сделать.
Возражений не было. Собравшись за несколько минут, мы снова отправились в путь. Стрелка на моих часах подбиралась к трем часам дня, времени оставалось совсем мало. И хуже всего было то, что я совершенно не представлял, как справиться с Харамом. Штурмовать здание бесполезно — его превратили в крепость. А не идти туда нельзя…
Вот и дом Эдуарда. Ольга потянула за ручку — закрыто. Нажала кнопку звонка.
Было слышно, как щелкнул замок, дверь открылась. Я взглянул на открывшего нам человека и облегченно вздохнул. Это был Волох.
— Проходите, — сказал он и отошел в сторону, давая нам дорогу.
Мы вошли, находившийся тут же охранник закрыл за нами дверь. Я обратил внимание на то, что одежда Волоху была слегка великовата — ее явно взяли из хозяйского шкафа.
— А где Каар и Кира? — спросил я.
— Не знаю, — ответил Волох. — О том, что произошло здесь вчера вечером, мне уже рассказал Алексей. Если у вас есть информация о том, что случилось сегодня днем, я буду вам за нее очень признателен. Если вам, конечно, хоть что-то известно.
— Известно, — подтвердил я.
Несколько минут спустя мы уже сидели в каминном зале. Рассказывала обо всем Настя, я лишь уточнил некоторые детали, касавшиеся событий в доме Харама.
Выслушав нас, Волох какое-то время молчал.
— Что ж, вы сделали то, что должны были сделать, — сказал он наконец. — Хоть и не послушались нас. Но иногда, как видно, и непослушание бывает полезным.
— Как вы оказались здесь? — спросила Катя.
— Проснулся, — ответил он. — Все как обычно — обнаружил себя на постели, без одежды. Понял, что меня в очередной раз убили, хотя и не помнил, как и когда.
— А почему вы проснулись здесь, а не у себя в Сибири? — поинтересовался я.
— Наверное, потому, что мне очень надо было здесь быть, — пояснил маг. Потом улыбнулся: — Просто я умею просыпаться там, где мне нужно. Каар и Кира так не умеют. У них нет такого опыта умирания, как у меня.
— Вас часто убивали?
— Чаще, чем мне того хотелось бы, — признался он. — Но сейчас это все неважно. Давайте лучше поговорим о том, что нам делать дальше…
Он был прав. Для начала я рассказал обо всем, что успел увидеть в доме Харама — о примерном количестве охраны, о том, чем она вооружена. Не забыл упомянуть и о новых видеокамерах наблюдения: их размещали явно в спешке, поэтому провода были протянуты кое-как. Именно из-за этих небрежно проложенных проводов я и обратил на них внимание.
Информация о новых видеокамерах Волоху не понравилась.
— Это плохо, — сказал он. — Я могу отводить взгляды людей, становиться невидимым для них. Могу вызывать галлюцинации — люди видят то, чего на самом деле нет. Но если контроль ведется через видеокамеру и наблюдатель находится совсем в другом месте, эти трюки не работают.
— А о каких галлюцинациях вы говорите? — спросила Лена.
— Вот о таких, — ответил Волох и кивком указал в сторону двери.
Я посмотрел туда и вздрогнул: у двери, угрожающе пригнув голову и скаля зубы, стоял огромный черный пес. Вот он зарычал и шагнул к нам, я напрягся.
— И он не настоящий? — спросил Олег.
— Он даже может укусить тебя, — ответил Волох. — Боль будет совершенно реальной, у тебя могут появиться небольшие раны.
— Это как с гипнозом? — догадалась Ольга. — Когда гипнотизер касается руки человека карандашом, а говорит, что это сигарета. И на коже появляется волдырь.
— Именно, — подтвердил Волох. — Если твое подсознание верит, что тебя кусает реальная собака, то и раны могут появиться самые настоящие. Хоть и не такие серьезные, как от настоящего укуса.
