Алексей Калугин - Паутина
– В каком смысле? – спросил Камохин.
– Мне кажется – конечно, только кажется, хотя я и не пойму, как и почему это происходит, – что расположение переходов и комнаток становится несколько иным. Что рисунки на стенах, которые в прошлый раз находились рядом, теперь оказались в разных концах… В общем, чертовщина какая-то!
Эстебан улыбнулся и налил себе кофе. Уже почти остывшего, но все такого же ароматного и вкусного.
Квестерам же то, о чем рассказывал Эстебан, вовсе не казалось чертовщиной. Скорее даже наоборот, напоминало о чем-то хорошо знакомом.
– Я слышал, что в некоторых греческих храмах межу плит просачивался природный газ, из-за чего у находящихся в храме людей возникали видения. – Эстебан отпил кофе. – Может быть, здесь происходит то же самое?
– А в отчетах экспедиции об этом ничего не было сказано? – поинтересовался Осипов.
– Нет. В них вообще почти ничего не говорится о внутреннем устройстве храма. Даже простейшие планы помещений не прилагались. Сначала я не мог понять, почему так. Но потом, когда сам побывал в храме, понял, что ученые, скорее всего, не хотели сказать чего-то лишнего, что могло бы бросить тень на их репутацию в научном мире.
– Чепуха! – гордо вскинул подбородок Орсон. – Я тоже ученый. Но я всегда говорю то, что думаю!
– Именно из-за этой своей особенности, Док, ты стал квестером, – напомнил Камохин.
Англичанин неопределенно хмыкнул, насадил на вилку кусочек какого-то овоща, а может быть, фрукта с края противня и, взяв в другую руку нож, занялся его препарированием. Глядя на его сосредоточенный вид, можно было подумать, что он полностью поглощен этим невообразимо увлекательным занятием.
– То же самое происходит, когда ищешь храм в джунглях, – продолжил свой рассказ Эстебан, вдохновленный тем, что его история вовсе не вызывает у гостей недоверия. – Имея даже самую точную карту, найти его самостоятельно, без опытного проводника, невозможно. Вот что хотите думайте, а невозможно, и все тут! Я тоже поначалу искал его неизвестно сколько. Пять или шесть раз отправлялся на его поиски. Местные надо мной только посмеивались – они-то знали, в чем тут дело. Они говорили мне, что Храм Паука найти невозможно, потому что он сам тебя найдет. Кода будет нужно. Но тогда я в это не верил. А потом как-то раз, когда уже совсем отчаялся и потерял надежду, вдруг оказался возле него. Поначалу я и сам не понял, как это произошло. И только позже, гораздо позже до меня дошло, что если хочешь отыскать Храм Паука, не следует идти туда, где он находится. Нужно идти совершенно в другую сторону, но не забывать о том, что тебе нужен именно Храм Паука. И тогда рано или поздно ты непременно его найдешь. Это не просто, совсем не просто. Поначалу мне приходилось искать храм по несколько дней. Но постепенно я выработал маршрут, изогнутый, как дохлая змея, идя по которому, я в кратчайший срок почти наверняка добирался до Храма Паука.
– Почти наверняка – это значит, что все же не всегда? – спросил Брейгель.
– Вероятность ошибки один к пяти.
– А если происходит сбой?
– Нужно снова проделать тот же самый путь.
– Принцип Белой Королевы, – заявил Орсон, закончив препарировать овощ.
– Это еще что такое? – наморщил лоб Камохин.
– В сказке «Алиса в Зазеркалье» Белая Королева объясняет Алисе, что для того, чтобы оставаться на месте, нужно бежать как можно быстрее, а чтобы куда-то добраться, следует идти в противоположную сторону.
– Как-то это не очень понятно, – подумав, озадаченно покачал головой стрелок.
– В нашем измерении это действительно кажется полной нелепицей, – согласился с ним Осипов.
Камохин сразу понял, что хотел этим сказать ученый, но не согласился принять его точку зрения.
– Не сходится, – покачал головой стрелок. – Храм обнаружили в семидесятых годах прошлого века.
– Ты хочешь сказать, до начала Сезона Катастроф?
– Именно, – подтвердил Камохин.
– Дело в том, что неизвестно, когда именно начался Сезон Катастроф. Принято считать его началом девятнадцатое октября две тысячи пятнадцатого года, когда в центре Найроби образовался первый разлом и начал бить гигантский грязевой гейзер. Но это как прорвавшийся нарыв, который мог зреть годами, если не десятилетиями. Одна из теорий гласит, что образование пространственно-временных разломов – это перманентный процесс, напрямую связанный с рождением нашей Вселенной и эволюцией. Нам же просто повезло застать момент его наибольшей активности.
– Ну, насчет того, что повезло, это ты, Док-Вик, погорячился.
– Ладно, не повезло. Какая разница? Суть в том, что многое, если не все, из того, что прежде считалось необъяснимым, теперь можно объяснить с точки зрения теории пространственно-временных разломов.
– Например?
– НЛО, привидения, лохнесское чудовище, снежный человек, Бермудский треугольник, Земля Санникова, телепатия, полтергейст, левитация, корабли-призраки, Филадельфийский эксперимент, Зона пятьдесят один…
– Пропавший легион Марка Аврелия Скавра, – вставил англичанин.
– Все это можно объяснить кратковременным образованием микроразломов. Разлом образовался и почти сразу же исчез, но успел привнести в наш мир некую аномальную флуктуацию.
– Нет! – стукнул пальцем по столу Орсон. – Эдак можно далеко зайти!
– Насколько далеко? – поинтересовался Брейгель.
– Можно по-новому взглянуть на популярную в определенных кругах теорию панспермии. Почему бы не предположить, что жизнь была занесена на Землю через пространственно-временной разлом?
– А в самом деле, почему бы и нет?
– Вопрос только, откуда она была занесена?
– Из будущего, разумеется.
– Из будущего?
– Конечно. Будущее и прошлое нашей планеты соединил микроразлом, через который в прошлое проникло несколько бактерий кишечной палочки. Которые и начали активно размножаться в первичном бульоне протоземли. Ну а потом в работу включилась теория эволюции, которая и создала все то многообразие животных и растений, что мы наблюдаем сейчас.
– То есть мы все – потомки кишечной палочки? – невольно поморщился Брейгель.
– Тебя от этой мысли коробит?
Брейгель подумал:
– Да нет вроде бы.
– С еще одним, на этот раз большим и мощным пространственно-временным разломом, даже скорее всего не с одним, связано вымирание динозавров, – продолжил развивать теорию Орсон. – Освободившееся место под солнцем занимают теплокровные. А затем! – биолог поднял указательный палец. – Наступает самый интригующий момент нашей древней истории. На Земле появляется человек! Адам и Ева! Легендарные прародители всех людей, вне всяких сомнений, были заплутавшими во времени путешественниками из будущего.
