Александр Быченин - Егерь
— Что сходится? Ай!!!
— Да смотри ты под ноги, наконец! О чем это я? Да, третий раз меня ментально атаковал мелкий монстр, когда я его за язык поймал. Так что спасибо тебе, очень выручила. Кстати, тебя тоже контролировали. Не думаю, что ты добровольно в лес убежала.
— А ты сомневался? Я же трусиха страшная…
— Заметь, это не я сказал! — ухмыльнулся я в ответ. — Так вот, этот неведомый разум нас просканировал. Прочитал память, вытащил на свет божий самые потаенные страхи и теперь их материализует. Зачем — без понятия. Если бы просто хотел нас остановить, наслал бы обычных монстров, звероподобных. Так нет же, экспериментирует, сука! Сначала асанбосам — вампир африканский. Потом два монстра из твоих детских кошмаров… Теперь моя очередь, видимо. И это очень плохо.
— Почему?
— А ты, Галя, догадайся!
— Ты хочешь сказать, что у тебя страхи самые страшные? — Мне даже не надо было оборачиваться, и так понятно, что она надула губки, выдав эту тавтологию. — Все самое-самое? И уж пожутче, чем у какой-то бабы?! Какие вы, мужики, одинаковые!
Ага, совсем в себя пришла, раз за старое взялась. Сработали стандартные женские инстинкты, продукт воздействия нашего продвинутого во всех отношениях общества — «girl power», эмансипация и, противно сказать, феминизм. Вот раньше были девушки не чета нынешним. Нежные, утонченные, послушные… Ага, это именно он и есть — мужской шовинизм. Я такой.
— Уж пострашнее банальных одиночных монстров будут! — поддразнил я спутницу.
И мысленно трижды сплюнул через плечо — не надо нам такого счастья. Ни при каких обстоятельствах. Однако настроение стремительно скатывалось к нулю — возбуждение схватки схлынуло, осталось лишь ощущение тяжести в мышцах. Накатил пессимизм, обычно мне несвойственный. Очень странно — уже минут пятнадцать шагаем, и ничего не происходит.
— Ой, смотри, какие муравьи большие!
Ммать!!! Сглазил!!! Все же обернулся резко, в надежде, что ошибся и Галя просто влезла в муравейник. С первого взгляда понял, что это не так: крупные рыжие насекомые лезли изо всех незаметных щелочек разом — из-под корней деревьев, из ходов в верхнем слое почвы, из-под палых листьев, разве что сверху не падали. И ведь даже не те мураши, что одного из пропавших ученых обглодали в известных событиях, а настоящие африканские кочующие — по крайней мере, с виду. Быстро закинул «уродца» за спину, чтоб не мешал — ремень крепкий, не потеряю. Не говоря ни слова, облапил пискнувшую Галю, оторвал от земли и пронес так несколько шагов, к краю муравьиной кучи. Швырнул немилосердно, так что она пролетела несколько шагов и с ойканьем приземлилась на ноги.
— Беги, дура, не стой столбом!!!
Видимо, выражение лица у меня было зверское, потому как Галя проглотила заготовленные ругательства и попятилась прочь.
— Беги, ммать!!!
Слава богу, подействовало. Девушка повернулась ко мне спиной и прибавила шаг. Вот и хорошо, сейчас главное от основного потока насекомых оторваться. Если разорвать дистанцию, то уже не догонят.
Между тем под ногами уже образовался сплошной рыжий ковер, мураши облепили мои сапоги, но пока еще не забрались выше лодыжек — я быстро среагировал. Но это ненадолго, нужно выбираться. Вырваться одним прыжком не получится — слишком уж их много, просто неестественно много. Ладно, мы пойдем другим путем…
Буквально в двух метрах от меня высилось дерево с развитой кроной, поэтому я не стал изобретать велосипед: как в схватке с монстром-растаманом, взбежал по комлю, оттолкнулся ногами и повис на руках, вцепившись в параллельную земле ветку. Рывком забросил на нее тело, выпрямился во весь рост, прижавшись к стволу. Осмотрелся. Ситуация сложная, но небезвыходная. Обстучав сапоги, избавился от мелких насекомых и легко забрался еще на несколько метров вверх. Муравьи по деревьям лазить умеют, но я быстрее — поток рыжих тел преодолел не больше трети пути до нижних ветвей, когда я одним прыжком перенесся на соседнее дерево. Таким макаром удалился от скопления тварей шагов на сто, оказавшись практически над головой у Гали — та остановилась и с беспокойством наблюдала за моими опасными перемещениями: свались я с такой высоты, и результат был бы плачевный. Некстати вспомнился свернувший шею пилот, но я отбросил неприятные мысли и спрыгнул на землю. Галя ойкнула, но возмутиться я ей не позволил — схватил за руку и побежал с максимально возможной скоростью. Девушка неслась следом, то и дело спотыкаясь и с трудом удерживая равновесие. Однако сейчас было не до нежностей, унести бы ноги…
Что самое поганое, мы теперь от катера удалялись: некстати появившиеся насекомые перекрыли нужное нам направление. Придется крюк давать, что абсолютно не радует. Быстро сориентировавшись, я начал по широкой дуге забирать влево. Сейчас главное муравьиный поток обогнать или успеть его пересечь, пока он в непроходимую реку не превратился.
— Олег, ну давай чуть-чуть помедленнее, я ведь ноги переломаю!.. — заканючила Галя, но я оставил ее нытье без внимания — тут не о ногах, тут о собственной жизни надо думать.
— Говори поменьше, задохнешься! — рыкнул я, не сбавляя скорости, и покрепче сжал ее ладонь — если и споткнется, то упасть ей не дам.
— А… как… ты… это… делаешь?..
Вот ведь неугомонная, сказал же дыхание беречь!
— Что именно?!
— По… деревьям… ловко…
Твою мать! Ладно, лучше я ей зубы заговаривать буду, чем она с ритма собьется.
— Это фриран, специальная егерская дисциплина.
Под ноги смотреть не забываю, огибаю деревья и торчащие корни, при этом выдерживая бешеный темп — растительность вокруг мелькает, как в ускоренной съемке. Хорошо, что Галя не сопротивляется — бежит следом, повторяя мою траекторию. Лишь бы руку не вырвала, мигом отстанет.
— Специальный метод быстрого перемещения по сильно пересеченной местности. Включает элементы акробатики, альпинизма и паркура. Паркур вообще основа, правда с поправкой на окружающие условия. — Я остановился около поваленного дерева, подсадил спутницу за талию. Она с некоторым трудом спрыгнула с обратной стороны, я ловко сиганул следом. Схватил Галю за руку, и мы вновь припустили в полную силу. — Древняя дисциплина, еще в двадцатом веке один двинутый на всю голову француз придумал. Тогда целое движение молодежное появилось, со своей особой философией, но впоследствии заглохло. Однако техника осталась, теперь мы ее применяем.
— Это… все… Егеря… умеют?!
— А как же! Думаешь, почему мы все такие мелкие и худосочные? Специально подбирают, чтобы могли далеко ходить, быстро бегать и лазить как обезьяны по всяческим препятствиям. Плюс с такой комплекцией прятаться легче.
