Александр Байбак - Охотники и жертвы
Поблагодарить его за оперативность я не успел: изображение рубки с отроком в кресле исчезло, сменившись не менее озабоченной физиономией кап-1 Борщевского. Того, видимо, вызов застал посреди коридора, поэтому он всего лишь отошел к стенке, дабы не образовать затор, и вышел на связь.
— Тарасов! — рявкнул он, разглядев мое лицо на экранчике КПК. — Что случилось?
— Здравия желаю, товарищ капитан первого ранга! — не дал я сбить себя с толку. — Включите режим кодировки.
Борщевский что-то буркнул насчет чертовых перестраховщиков, но совету последовал. Я со своей стороны так же активировал приват-режим и поспешил объяснить такую секретность:
— Есть сведения о местонахождении "Персея".
Кап-1 моментально посерьезнел.
— Где он?
— В системе Эпсилон Индейца. Сведения абсолютно точные. Маленькая загвоздка — точных координат нет. Зато непосредственно на нем сейчас призовая партия клана, пытаются оживить корабль. Если им это удастся, считайте, что мы его потеряли.
— Что предлагаешь?
— Есть мнемосканы из двух независимых источников, по ним можно попытаться определить координаты. Я консультировался со штурманом "Улисса", он сказал, шанс есть, но здесь у нас не хватит вычислительных мощностей.
— Ты нафига посторонних привлек? — зашипел Борщевский.
— Я проследил, чтобы он ничего не скопировал, плюс не называл систему. Все нормально. Вы настолько не доверяете своим людям?
— В этом деле я сам себе не доверяю, — буркнул мой начальник. — У тебя в каком виде информация хранится?
— Пачка мнемокарт, копий на других носителях нет, — отозвался я. — Оригиналы сканов остались у специалиста из Океанариума, но даже если они утекут, на Ахероне никто ими воспользоваться не сумеет. К тому же я думаю, что лучшая защита этой информации — скорость. Чем быстрее мы ее обработаем, тем быстрее она потеряет ценность для противника.
— Ладно, слушай приказ! — посерьезнел Борщевский. — Немедленно возвращайся на Бурную. На текучку забей. Насчет транспорта я сейчас распоряжусь.
— Да вроде нет ее, текучки-то, — пожал я плечами. — Нас с планеты забрали, торчим на орбите до приказа.
— Тем лучше. Я пока соберу компьютерщиков и штурманов. Позови командора.
— Есть! — я поспешно выскользнул из кресла и вывалился за пределы кокона. Отыскал взглядом Джефферсона: — Командор, вас просят!
Тот ждать себя не заставил, сноровисто нырнув в марево голополя. Выждав минут пять, но так и не дождавшись его появления, я вернулся на диванчик, отоварившись предварительно очередным стаканчиком пойла. Прав командор, скоро из ушей потечет. Но уж лучше так, чем просто сидеть, уставившись в потолок.
Командор почтил нас своим присутствием лишь минут через сорок. Видимо, покончив с текущими задачами, он вырубил "трон", и кокон растворился в воздухе, явив взору недовольного оператора. Джефферсон выпростался из кресла и прошествовал к релакс-зоне, жестом отказавшись от предложенного кофе. Опустился устало на диван и объявил:
— Не думал, Алекс, что от вас будет столько проблем!
— Вы о чем, Дирк? — сделал я невинное лицо и на всякий случай отгородился от собеседника стаканчиком с бурдой.
— А то вы не знаете! Значит, так! Отправить на Бурную я вас смогу только часа через четыре. Пойдете через портал на Мьеллнире. Они недавно делали плановую переброску, поэтому энергозапас почти на нуле. Отправить смогут только вас одного, канал продержится не больше десяти секунд. Вам хватит, я думаю. Плюс никакого груза, максимум — скафандр и личное оружие без боезапаса. О ваших ребятах позабочусь, не переживайте. Через четверо суток мы закончим монтировать маяк и на базу флота пойдет курьер. На нем ваших подчиненных и отправим. Тела погибших тоже, если найти сумеем. Договорились?
— Вполне приемлемо, — я отсалютовал командору стаканчиком и поднялся с дивана. — Большое спасибо за понимание, Дирк! Я, пожалуй, пойду готовиться к отправлению.
— Идите. У вас полтора часа, пока готовят космокатер. За вами зайдут.
* * *
Система Риггос-2, планета Мьеллнир, главная верфь,
2 апреля 2535 года, раннее утро
Очередной перелет в утробе крохотного четырехместного катерка закончился, не успев толком начаться. Все-таки стационарная орбита это совсем ближний космос, всего-то и надо отстыковаться и приземлиться в нужной точке. В нашем случае задачу предельно упрощало отсутствие на Мьеллнире даже следов атмосферы, плюс космокатер это вам не фрегат и не эксплорер-бот, по сравнению с ними он комар на фоне кабана. Никаких сложных тормозных маневров, с оптимальным углом падения тоже можно не заморачиваться, главное, с ускорением не переборщить, но тут на помощь обычно приходят гравикомпенсаторы, весьма эффективные в поле притяжения планеты. Несколько затянулся перелет лишь по той причине, что как раз в этот момент флот висел над ночным полушарием, база же располагалась на дневном, так что пришлось уходить на виток, съевший чуть больше получаса. Пока шли на высокой орбите, рассмотреть поверхность планеты через слабенькие оптические системы летающей скорлупки не удалось. Зато когда прибыли в заданный район и пилот бросил катер к поверхности шарика, не особенно утруждаясь маневрами, пейзажем налюбовался вдоволь. Не зря Калинин на первом брифинге обозвал Мьеллнир аналогом Марса: сходство и впрямь оказалось поразительным. Такие же безжизненные пространства с преобладанием коричневого цвета, покрытые толстым слоем пыли горные цепи, исполинские каньоны — аутентичность полная. Правда, атмосферы нет совсем, даже такой разреженной, как на Марсе. Так что следы на пыльной подушке сохраняются практически вечно. В чем я и убедился, когда катер снизился метров до трехсот и ушел на вираж: практической необходимости в этом не было, на антигравах можно чуть ли не на месте взлетать и садиться, но пилот, видимо, решил предоставить мне возможность полюбоваться древними развалинами. Те и впрямь выглядели живописно — все-таки главная верфь Системы сооружение исполинское, одни только стапеля для обслуживания фрегатов и крейсеров чего стоят! А ведь на этой базе даже линейные корабли ремонтировали во времена оны. Правда, сейчас от гигантских сотовых конструкций остались лишь разбросанные по обширному плато кучи обломков. Да и поверхность основательно перерыта армией кротов-переростков — сплошные воронки, самая маленькая метров пятьдесят в поперечнике. Ответственно легорийцы к делу отнеслись, не менее эскадрильи бомберов потрудилось.
Миновав наиболее пострадавшую часть верфей, пилот опустил катер почти к самой поверхности и на бреющем полете повел его к виднеющейся вдалеке невысокой горной гряде. Здесь следов былой трагедии попадалось меньше, видимо, подходящих целей для бомбардировщиков тогда не нашлось. А вот сейчас бы они поживились — когда катер обогнул очередную высотку, взору моему открылась площадка, набитая техникой. Прибывшие с флотом военные строители лихорадочно монтировали маяк, упомянутый Джефферсоном в недавней беседе. Я несколько удивился выбору места, но потом понял, что для ускорения процесса специалисты пустили в ход загодя переброшенные через портал комплектующие. В результате оказалось выгоднее собрать бандуру на поверхности планеты, а не подвешивать ее на орбите. Плюс близость базы сыграла не последнюю роль — наличие специалистов буквально в трех шагах весьма жирный бонус. И не нужно заморачиваться с транспортом, способным работать в космосе, элементарного вездехода хватит. На мой дилетантский взгляд, техники смонтировали примерно треть несущих конструкций, так что командор в своем прогнозе, скорее всего, прав — через трое-четверо суток закончат.
Миновав строительную площадку, катер немного попетлял в нагромождении изъеденных эрозией скал и завис на антигравах перед матово мерцающими створками грузового шлюза. На фоне окружающего пейзажа они выглядели предельно чужеродно, видно было, что ими активно пользовались, что сразу же сказалось на целостности пыльного покрова. Пока створки медленно расползались, освобождая проход, я глазел по сторонам: уж больно странные вокруг скалы. Нет атмосферы, значит, нет и эрозии, тут я маху дал. Камни повреждены чем-то еще. Скорее всего, легорийцы врезали из чего-то вибрационного просто по площади. Так как звук в вакууме не распространяется, логично предположить, что применено было гравитационное оружие. Не те жуткие установки, что породили многочисленные аномалии в космосе, а кое-что попроще — банальные "колебалки", которые использовались для разрушения искусственных объектов с обеих сторон. А что, дешево и сердито! И радиационного загрязнения нет, не то что от ядерных боеголовок.
Наша скорлупка, наконец, нырнула в провал шлюза и мягко опустилась на пол. Помещение вокруг залилось мертвенным светом фосфоресцирующих панелей, и створки начали сходиться с черепашьей скоростью. Отсутствие обслуживания на протяжении почти целого века не могло не сказаться на состоянии механизмов, не мудрено, что тяжелые бронепластины ползут буквально по миллиметру. Будь тут атмосфера, зуб даю, что мы бы от скрипа оглохли. А так ничего, нормально. Только медленно. В конце концов, створки сомкнулись, и невидимые компрессоры начали нагнетать в зал воздух, что тоже оказалось процессом довольно длительным. Внутренняя переборка распахнулась лишь минут через десять, и истосковавшийся в ожидании пилот лихо подал катер в открывшийся тоннель, полого уходящий в недра планеты. По нему мы спустились метров на пятьдесят вниз и попали в куда более просторную транспортную артерию, приведшую нас в обширный ангар для планетарной техники. Здесь работала дежурная смена аэродромной обслуги, и по указанию одного из диспетчеров пилот приткнул катер на пятачке, украшенном надписью "Площадка А-3". По давней традиции поздравил меня с успешным завершением полета и разгерметизировал люки.
