Василий Мельник - Русский фантастический боевик 2007
— Ты разочаровываешь меня, человек. — Антону показалось, что логрианин вздохнул, хотя послышавшийся ему звук вполне мог быть словом из шипящего языка ксеноморфов. — Уверен, что машины не причиняли никому вреда… до тех пор, пока вы сами не принялись разрушать их, верно?
Антон на секунду задумался.
Да, он приказал открыть огонь по механизмам, как только те оказались в пределах досягаемости орудий Цитадели. Ну и что из того? Чего он должен был ждать от неведомой силы, прорвавшей барьер межмирья?
— Рискну предположить, что ты сам разрушил свой мир, вызвав волну искажений, — тем временем произнес Ликлот.
Антона сильно раздражала подобная трактовка, но он удержал себя в руках.
— Я защищался. Механизмы хватали моих людей…
— А ты не подумал, что машины просто исполняют свое предназначение?
— Не понимаю, о чем ты.
— Тогда имей терпение выслушать. Неважно, с какими намерениями вы пришли в мой мир. Я имею право требовать, чтобы вы выслушали меня и, прежде чем судить, попытались понять сказанное.
Шевцов оглянулся на своих спутников. Дилиан и Шашир стояли, напряженно ожидая его решения.
— Хорошо, — согласился Антон. — Я слушаю. Мы все слушаем тебя.
Серая мгла в нескольких метрах от логрианина внезапно начала сгущаться, формируя подобие сферы. Спустя несколько секунд муть исчезла, и вместо нее в ограниченном объеме пространства проступила чернота: практически абсолютный мрак, в котором с трудом можно было различить несколько тусклых, размытых пятнышек света. У Антона возникло невольное ощущение, что он смотрит в пропасть, а источники едва приметного сияния расположены очень далеко.
— Что это? — подозрительно спросил Дилиан.
Логрианин повернул к нему обе головы.
— Прежде чем я отвечу, хочу, чтобы вы усвоили одну истину, принять которую непросто.
— Говори.
— Мы все не существуем.
* * *— То есть как «не существуем»? — резко спросил Шевцов.
— Мы не существуем как биологические формы, — терпеливо пояснил логрианин. — Любой из вас, обратившись к собственной памяти, неизбежно найдет в ней сцену своей гибели. Попробуйте…
Дилиан потрясенно умолк. Его лицо побледнело, потом черты воина внезапно исказила судорога. Антон понимал, что сейчас переживает Ортега.
— Я помню о том, что однажды умер, — произнес он.
— Это хорошо. — Удовлетворенное замечание Ликлота прозвучало зловеще, но Шевцов уже мысленно зарекся делать скоропалительные выводы. — Никто не обладает абсолютными способностями, — тем временем продолжал логрианин. — Многие воспоминания относятся к столь далекому прошлому, что память о них оказывается погребена под впечатлениями более поздних событий.
Перед глазами Антона внезапно встала четкая картина последних мгновений его иной, прежней жизни: он вновь увидел свои дрожащие, окровавленные пальцы и крохотный кристалл, помещающийся на ладони. Именно с ним была связана последняя мысль угасающего рассудка.
Спорить с собственным сознанием показалось ему бессмысленным. То, о чем говорил логрианин, было правдой, но понимания по-прежнему не возникало, слишком далекими выглядели те события…
— Я не могу вспомнить, — мучительно произнес Антон.
— Что именно? — одна голова логрианина повернулась в его сторону.
— Как я попал сюда. Ты можешь пояснить, кто мы и что собой представляем?
Шеи логрианина вновь начали сплетаться.
— Очень давно… Не возьмусь уточнить цифру в реальном летоисчислении… — начал говорить он. — Существовали четыре разумные расы. Это происходило еще до того, как люди с планеты Земля вышли в космос. Одна раса была уничтожена в неравной борьбе с древней формой космической жизни, другая, возомнившая себя бессмертными богами, постепенно измельчала и выродилась… — Он на некоторое время умолк, а затем продолжил прерванную мысль: — Поэтому, когда люди начали свою экспансию в дальний космос, на их пути встретились только две расы: инсекты, — он изогнул шею в сторону Шашира, — и мы, логриане. К моменту нашей встречи эти вселенные, которые вы называете виртуальными мирами, уже существовали, Мои предки разработали уникальные микромашины, размером с небольшой кристалл, которые обладали достаточной мощностью и соответствующей структурой, чтобы принять на свой носитель личность разумного существа. Мы называли их лограми. Каждый логр мог сопрягаться гранями с подобными ему кристаллами. Единение миллионов, а позже и миллиардов логров образовало Логрис — бесконечную цепь миров, в которых продолжали жить разумы многих поколений моей расы.
— А как же люди и инсекты? — не выдержав, спросил Шевцов.
— Когда наши расы встретились, люди обладали достаточно развитыми технологиями, которые во многом превосходили древние разработки. Вы очень могущественная и экспансивная, но непредсказуемая раса. В этом ваша сила и слабость одновременно. В моей памяти сохранились сведения о том, что три цивилизации образовали союз. Людям потребовался Логрис, сначала для восстановления своей межзвездной сети, пострадавшей из-за конфликта с харамминами… Затем мы передали человечеству технологию изготовления самих логров, и начиная с этого момента люди тоже обрели виртуальное бессмертие…
— Ты говоришь, что наша техника превосходила древние аналоги, — опять прервал его Антон. — Зачем нам понадобилось использовать логры?
— Они удобнее, компактнее и технологичнее в производстве, чем кристаллосферы, которыми пользовались люди в своих экспериментах по копированию личности на искусственный носитель, — пояснил Ликлот. — Впрочем, сейчас данный вопрос не имеет решающего значения. Как выражаетесь вы, люди, факт налицо: любой из вас, точно так же как и я, лишь копия бессмертной личности, помещенная в Логрис.
— По твоим словам выходит, что у каждого существа должен быть свой мир… но в таком случае откуда взялись бездомные личности?
— В реальном мире произошли серьезные перемены. Они наступили не внезапно — проблема складывалась на протяжении огромного отрезка времени, а вот ее последствия наступили внезапно. Наша Галактика, как все в этом мире, не вечна. Прошли миллиарды лет, и некоторые звезды начали гаснуть, исчерпав свой ресурс. В плотно заселенной Галактике это явление стало катастрофой, которая усугубилась запоздалым пониманием со стороны расы инсектов, поначалу отвергшей технологии Логриса.
— Почему вы отвергли технологию логров? — Антон обернулся к Шаширу. — Разве твоей расе была безразлична окончательность смерти?
— Мы обладаем генетической памятью, — ответил Шашир. — Каждый вновь рожденный имеет в своем распоряжении опыт всего муравейника. Я лишь смутно помню события, о которых говорит Ликлот, но мне кажется, что бегство в Логрис было вызвано паникой…
— Если у вас не было логров, то как вы очутились здесь? — задал резонный вопрос Дилиан.
— Они воспользовались человеческой межзвездной сетью Интерстар, часть которой проходила через Логрис, — пришел на помощь Шаширу логрианин. — Сюда были единовременно перемещены личности миллиардов разумных особей расы инсектов. Это едва не привело к катастрофе, но со временем кризис удалось преодолеть, фантомные миры стабилизировались — некоторые оказались оккупированы инсектами, иные приняли пришлых в свои реальности на добровольной основе…
— И что произошло потом? — нетерпеливо перебил Шевцов.
— О том, что происходило тут, ты знаешь и помнишь. — Логрианин изогнул шеи в сторону сформированного им фрагмента видеоизображения. — Однако, кроме вселенных Логриса, существует реальный, физический мир. С момента массового исхода инсектов прошли миллиарды лет. Звездное вещество, пригодное для реакций термоядерного синтеза, исчерпано. Большинство светил прошли все стадии своей эволюции и погасли. Наша Галактика остывает. Жизнь покинула ее.
Антон слушал логрианина, глядя в бездонный мрак. Он с трудом воспринимал цифры и термины, которыми оперировал ксеноморф.
— Понятие времени в Логрисе относительно, — будто прочитав его мысли, произнес Ликлот. — Фантомная личность не обладает способностью к четкому восприятию темпорального потока. Все субъективно, время каждого мира течет с той скоростью, с какой мыслит его хозяин. Для вас могли пройти годы или тысячелетия, но в реальном космосе минули миллиарды, а быть может, триллионы лет. Никто из нас не задумывался над этим, в том числе и я сам, пока непосредственно в Логрисе не начались сбои.
— Отчего они происходят?
— Как любая машина, Логрис зависим от источников энергии. Сейчас они находятся на грани истощения.
— То есть мы все на пороге гибели? Теперь уже окончательной?
— Не гибели, но энергетической комы. Информацию, записанную в логр, практически невозможно уничтожить. Для этого нужно физически разрушить сам кристалл. Когда иссякнет энергия, связи между отдельными компонентами ослабеют, затем исчезнут вовсе и Логрис начнет распадаться на отдельные фрагменты, которые утратят функциональность. Наступит полный стазис.
