Игорь Михалков - Восход
Одним прыжком новоявленный аннунак перескочил через стол и отшвырнул Людмилу, атакуя Ветрова и старика. Девушка ударилась о стеклянный шкаф, тот обрушился звенящими осколками.
– Урод! – закричал Антон.
Он чувствовал, что из-за двери кабинета в него вливается могущество. Т-энергия сплошным потоком спешила раствориться в груди ученого, огибая аннунака, – обнаружила нового Правителя, нуждающегося в ней. Мышцы все разом напряглись, лицо исказилось от боли. Аркудов чувствовал, что не в силах сдерживать порыв.
Он сорвал столешницу, весом не менее ста килограммов; плита грохнулась в стену, разбив еще один шкаф. И ударил.
Башка аннунака с громким всхлипом взорвалась. Ничего не понимая, Антон смотрел на руку – пальцы ороговели, ногти превратились в длинные когти.
– Я же человек, – прошептал он.
– Вижу-вижу, – отозвался дед, с некоторой опаской похлопывая его по плечу. – А руку демонскую мы тебе отрежем и нормальную пришьем. Не боись! Отечественная медицина не знает преград.
– Что с тобой? – дрожащим голосом спросила Людмила.
– Тут слишком много энергии. – Антон со стоном прикрыл глаза, но т-энергию видеть не перестал.
Кровавым потоком она бурлила везде – прошивала стены, струилась в окна, водопадом изливалась вниз, исчезая в полу. Ниже виднелись призрачные стенки конторок, широкий проход между мраморных колонн большого зала, длинная лестница вниз. Поток исчезал где-то за ступенями. Ярко освещенный коридор за ней оканчивался добротной металло-пластиковой дверью, дальше царила непроницаемая тьма.
– Теперь что делаем? – старик потрепал Аркудова за рукав, стараясь не прикасаться к ужасной когтистой лапе.
– Раз не удалось перенастроить Звено в заповеднике, будем прорываться на их базу, – решил Антон. – Нам надо спуститься, перебраться через зал, а дальше – вниз по лестнице. Там их центральное логово.
– Идешь за дедом и девушкой. – Ветров махнул рукой Аркудову. – Ты у нас теперь боевая машина для убийства – прикрывай тылы.
Обреченно вздохнув, ученый последовал за спутниками. В этот момент он думал не о себе и своем уродстве. Перед глазами возник образ дочери – девочка улыбалась и что-то щебетала тоненьким голоском. Что же теперь с ней будет, если он останется в живых? Кто воспитает? Монстр, лапы которого тянутся убивать, а непослушное тело требует энергетической пищи, кормясь живыми людьми? А если научить дочку тоже пользоваться т-энергией? Что за вздор…
Старинное здание с высокими сводчатыми потолками оказалось банком. Везде белели двери с электронными замками – прямой коридор вел мимо десятка кабинетов к залу для финансовых операций. В кабинеты маленькая армия «Свободной Земли» не входила: Антон чувствовал, что там никого нет. Обитатели банка обнаружились в зале – человек двадцать: клерки, четверо охранников с пистолетами в кобурах, одинокая посетительница в норковом манто, стоящем не меньше, чем хорошая квартира в Москве.
На незваных гостей сначала не обратили внимания. Однако те очень громко заявили о себе – старик шмальнул короткой очередью в потолок, отстрелив подвеску тяжеленной люстры, и та со звоном обрушилась на мраморный пол. Охранники не успели среагировать – Сохан щелкнул затвором и подстрелил с колена сразу двоих: голова-живот-промежность, голова-грудь. Оставшихся застрелил Ветров – скосил длинной очередью, и двое неосторожно стоявших рядом охранников повалились на пол. Клерки заорали так, будто наступил Судный день. Странно, однако никто не подумал нажать на кнопку тревоги. По-видимому, это входило в обязанности охранников.
– Всем к стене! – заорал Роман, яростно вращая глазами. В автомате закончились патроны, и он, закинув основное оружие за спину, поднял запасное – пистолет-пулемет австрийского производства.
Крики служащих банка плавно перетекли в угрожающее шипение. Клерки поднимались с мест, одежда трещала, разлезаясь по швам, туловища увеличивались, носы растопленным воском растекались к щекам. Еще двое не изменились, но тоже поднялись, улыбаясь счастливыми оскалами идиотов, и пошли вперед.
– Долбаный банк аннунаков! – воскликнул старик.
Автомат изрыгнул струю пламени.
Никто не упал – Правители не боялись обычных боеприпасов.
– Прорываемся к Звену! – скомандовал Ветров.
Он схватил девушку за руку и повлек за собой. Следом побежал, прихрамывая, Иван Петрович. Двигался Сохан с трудом – человеку в годах нелегко выдерживать темп многочасового сражения.
Антон остановился посреди зала. Он чувствовал, что из его затылка пробивается влажная шерстка, половина лица окаменела, превратившись в смешанную полумаску рептилии и волка, уши удлинились. Куртка жалобно скрипела, поддаваясь расширившимся плечам, пальцы утратили возможность что-либо чувствовать, заскрипели когти в твердо сжатых кулаках. Т-энергия вилась вокруг него, не обращая внимания на то, что он аннунак лишь наполовину. Наоборот, она стремилась как можно больше накормить его, отдать частицы «выдоенного» человечества существу, которое пытается защитить людей от врага.
Краем глаза Аркудов видел, что Ветров и старик подстрелили двоих ген-измененных. Один упал с развороченной грудью, второй, зажимая рану в плече, развернулся и побежал вниз по лестнице: наверняка собирался позвать на помощь. Троица бойцов отправилась по кровавому следу за ним.
– Ну что, твари, – прогремел Антон низким басом, стараясь не замечать, насколько изменился его голос, – будем плясать.
Их было больше дюжины – здоровенных скользких змеелюдей, напоминавших плащеносных ящериц. Широкоплечие, мощные, злобные. Разъяренное шипение терзало слух, разжигало в душе ненависть и благородное чувство мести.
– Вы сделали меня таким! – завопил он, двигаясь с необычайной для человека скоростью и хватая ближайшего аннунака за подбородок.
Затрещали кости, мускулистая шея не выдержала, когти пробили гортань. Существо захрипело, обмякая. Антон швырнул его в толпу врагов. Прыгнул следом, ударил, разорвав от ключицы до солнечного сплетения широкую грудь.
Они были очень хрупкими, словно сделанное из папиросной бумаги оригами. Когти Аркудова раздирали их в клочья, ломались кости, из глазниц жутким месивом вытекали проколотые глаза.
– А я сделаю вас мертвыми, сволочи!
Атакующее шипение вскоре сменилось испуганным писком. Словно болид, Антон пронесся сквозь скопление противников, отрывая конечности и распарывая животы. Прыгнул, с разворота ударил ногой – в жизни так не умел. Тело безропотно подчинялось, мышцы работали слаженно, словно всю жизнь ученый только и занимался боевыми искусствами.
Под хруст грудной клетки под босой пятой – ботинки давно превратились в горстку кожаного тряпья – ударил обеими ногами в следующего противника. Перекатился, ушел от когтей, вскочил, ударил головой в мягкий живот, полоснул скрюченными пальцами, отшатнулся.
– Умрите, уроды!
Осталось трое. Остальных Антон убил, даже не потеряв дыхание. Наоборот, он был полон сил и злости.
– За меня! – За разорванной щекой аннунака обнажились клыки, но они тут же влетели в глотку после второго удара.
– За Светланку! – Двумя руками вцепился в шею твари, рывком оторвал голову; судорожно подергивающееся тело свалилось на пол, исторгая струю вонючей крови.
– За человечество! – Когти вырвали из аннунака влажные чресла. Удар в горло – такой силы, что башка отлетела, болтаясь на лоскуте кожи.
– За эту ё…ную планету!..
Сплюнув на груду неподвижных тел, Антон пошел к лестнице. Миновал узкий коридор, в глубине которого за покрытой пулевыми звездочками пластиковой перегородкой и трупом клерка тянулся кровавый след.
Пройдя по анфиладе комнат администрации, открыл дверь и оказался в каменном лабиринте. Зрению ничего не мешало – Антон видел, что его спутники остановились в полукруглом зале, доверху наполненном бурлящей т-энергией. Следом за ними вполз едва живой охранник. Парень уже поднимал пистолет, и Аркудов понял, что не успеет.
Он бросился вперед, не замечая, что свободно проходит сквозь стены. Прыжком преодолел оставшуюся часть пути. Но все равно не успел.
Охранник выстрелил до того, как когтистая лапа пригвоздила его к каменному полу.
– Ромчик! – Людмила отпихнула Ветрова с линии огня.
Со стоном опустилась наземь, прижимая руку к груди. Над дутой зимней курточкой зияло темное пятно, белоснежная фланель окрасилась бордовым.
– Мила! Милочка! – по щекам Романа текли горячие слезы. – Любимая моя! Не умирай! Я прошу тебя!
– Ромка… – прошептала девушка, закрывая глаза. – Ромчик…
– Я прошу тебя! – В громком крике прорезался звериный рык. – Я прошу тебя, не умирай…
Антон видел, как из Людмилы мелкими толчками выходит жизнь. Пуля попала чуть выше сердца, пробив артерию. Смертельная рана.
– Отойди! – Аркудов легонько отпихнул рыдающего над девушкой Ветрова. Даже не заметил, что бывший спецназовец отлетел на несколько метров и звучно ударился о каменный алтарь. – Можно спасти.
