Василий Сахаров - Приватир
Офицеры занялись делом, одна за другой посыпались короткие и четкие команды, а я, направился на другой конец плаца, к новому командиру ВМБ, который хотел со мной переговорить тет-а-тет, и сейчас наблюдал за нашим построением от флагштока.
— Товарищ капитан первого ранга…
Я вскинул ладонь к камуфляжной армейской кепке, но Семенов, массивный тридцатилетний брюнет в черном военно-морском кителе нашего флота, остановил мой доклад взмахом ладони:
— Давай без официоза, Александр. Личный состав разошелся, так что тянуться не будем, и лишний раз козырять друг другу не станем. Ты не против?
— Нет, тезка, не против.
— Пойдем, по базе пройдемся?
— Переговорить хочешь?
— Да, — Семенов кивнул головой.
— Пошли, — согласился я.
От плаца, который находился рядом с городским арсеналом, по разбитой автомобильной дороге мы двинулись на вершину скалы. Вокруг нас своим чередом идут работы, расчистка развалин и разбор обветшавших зданий. Стучат отбойные молотки, жужжат перфораторы, шумят компрессоры, и этот день ничем не отличается от вчерашнего.
— Не жалеешь, что базу и корабли государству отдал? — искоса посмотрев на меня, на ходу спросил каперанг.
На секунду я задумался, и пролистнул в голове события минувших дней. Прибытие двух грузо-пассажирских судов с родины, консультации с Еременко и передачу базы вместе с кораблями новому коменданту ВМБ.
— Честно тебе скажу, тезка. Ни капли не жалею. Со мной обошлись по справедливости и финансово все компенсировали. А к чему это спрашиваешь?
— Мало ли, вдруг зло на меня затаил.
— За то, что ты мои труды унаследовал? — усмехнулся я.
— Ну, да…
— Нет, между нами все ровно. Мой бизнес дома, и я не могу разорваться на две половинки.
— Понимаю тебя, капитан.
— А я тебя нет, товарищ капитан первого ранга.
— С чего бы это? — Семенов остановился и в недоумении посмотрел на меня.
— Ты ведь из сильного клана, мог бы выбрать себе любое назначение, а оказался здесь, на самом дальнем форпосте Конфедерации, который в случае очередного конфликта с Альянсом подвергнется стопроцентному нападению.
— А-а-а, вот ты про что, — протянул комендант, и продолжил свой путь на вершину. — Ты хочешь знать, почему я оказался в этом месте?
— Да.
— На романтику потянуло, и славы первопроходца захотелось.
— Но тебе-то это зачем?
— Ха, если бы я сам знал. Ты ведь с моим отцом знаком?
— Разговаривали один раз и на официальных мероприятиях в столице пересекались. Только он здесь при чем?
— Говорят, что я весь в него, а что он делал, до того как финансами семьи занялся, ты, наверное, знаешь.
— Слышал, что он в пограничье воевал и много путешествовал.
— Вот и я такой же, только отец по сухопутью бродил, а моя судьба на море. Удовлетворен ответом?
— Вполне.
Мы вышли на дорогу, которая шла вдоль бетонной взлетно-посадочной полосы и, остановившись, с высоты посмотрели на городок и бухту под нами. Некоторое время помолчали, и Семенов выдохнул:
— Красота!
— Это точно, — присев на огромный валун, подтвердил я. — Ласковое и теплое море, синее небо над головой, удобная гавань и отличнейшие места для поиска оставшегося от Золотого Века добра. Ты, кстати, после того как Альхесирас очистишь, куда собираешься корабли направить?
— В Лионский залив, — присаживаясь рядом, сказал он, — а уже из него двинусь вдоль испанского берега обратно к проливу.
— Барселона, Валенсия, Картахена и Альмерия?
— Ага, именно в таком порядке. А ты как на Балтику пойдешь?
— Тоже вдоль побережья. На берега высаживаться не стану, а рыбаков или моряков, обязательно встречу и уже от них получу информацию.
— Отложить поход не хочешь?
— А смысл время тянуть?
— Мне поможешь, в поисках поучаствуешь, и с алжирцами сотрудничество укрепим. Оставайся еще на месяц.
— Нет. Домой тороплюсь.
— Как знаешь. А что с фрегатом своим делать будешь, если все же решишь пешим ходом к Дону идти?
— Мы с капитаном «Ветрогона» вступили в долевое владение кораблем. Как акционерное предприятие, знаешь ведь, что это такое?
— Конечно, знаю, я ведь Семенов.
— Вот. Тридцать процентов всего, что принесет «Ветрогон», теперь в доле Скокова, и за это он продолжает командовать фрегатом.
— А семьдесят процентов, значит, тебе станет отстегивать?
— Только пятьдесят, еще двадцать на экипаж раскинули. Впрочем, что это мы все о делах? Насколько я понимаю, ты о чем-то другом хотел поговорить?
Каперанг посмотрел вокруг, никого постороннего не обнаружил, достал из кармана брюк пачку фильтрованных сигарет «Элита», которые с недавних пор стали выпускать в Конфедерации, угостил меня, мы прикурили от одной спички, и он спросил:
— Действительно, о другом поговорить хотел, — я промолчал, затянулся дымком, и он продолжил: — Скажи, что это за пес все время рядом с тобой крутится?
— Мой домашний питомец, хорошо дрессированный волкодав.
— Давай без этого, — поморщился Семенов.
— Без чего, без этого? — я изобразил непонимание.
— Не надо вранья.
— А что ты хочешь знать, и почему тебя так интересует какая-то собака?
Каперанг помедлил, сделал глубокую затяжку и продолжил:
— Этим летом Симаков и некоторые близкие к нему господа-товарищи завели себе точно таких же псов. Поначалу, все думали, что это какая-то причуда, однако особо наблюдательные люди, в том числе и из госбезопасности, заметили, что собачки слишком уж умные. Мне бы тоже хотелось такого четвероногого друга рядом с собой заиметь.
— Это не ко мне, тезка. У меня самец, и я щенками не торгую.
— Значит, не хочешь сказать, где такие умные псы водятся… Или, может быть, ты подписку о неразглашении давал?
— Правильно все понимаешь, на некоторые вопросы я ответить просто не могу.
— А кто может?
— Хм, Симаков или кто-то из тех, кто в столице большой начальник.
— Например, твой патрон генерал-майор Еременко?
— Да, только сразу тебе скажу, это тайна невеликая, так что рано или поздно она все равно станет достоянием общественности. Потерпи, и все узнаешь.
— Ладно, не можешь на эту тему говорить, значит, замнем ее и будем считать, что я тебя ни о чем не спрашивал.
— Договорились.
Семенов встал, я следом и мы расстались. Расстроенный тем, что не смог узнать что-то о разумных псах, комендант базы отправился к восстанавливаемой береговой РЛС, возле которой суетились бригады техников, а я спустился вниз, вскоре был на «Ветрогоне» и до самого позднего вечера вместе со Скоковым провозился с морскими картами европейского побережья.
