"Фантастика 2024-92". Компиляция. Книги 1-17 (СИ) - Головнин Вячеслав Владимирович

После Газы был Ашкелон, затем Яффа и Афек, за которыми были холмистые равнины Шерона и два новых города: более мелкий Таанах и огромный, размером практически с Фивы — Мегиддо. Когда его стены показались вдали, я даже сначала не понял, что это город, подумал, что продолжение скалистых холмов, мимо которых мы ехали уже длительное время, но вскоре подъехавший Менхеперресенеб, проинформировал меня о том, что его разведку встретили всадники из города Мегиддо и поехали предупредить князя, что приближается моё войско.

Поблагодарив военачальника, я ускорил бег своих коней и вскоре убедился сам, что иудеи мне не соврали, высота стен Мегиддо была действительно огромной, точно больше шестнадцати метров. Никакие лестницы тут не помогут, а кошку на высоту пяти этажей не каждый воин может точно закинуть. И это ещё не учитывая, что сам город стоял на мощном земляном вале, к которому невозможно будет подогнать осадные башни. В общем, штурмовать такой хорошо укреплённый город было бы той ещё задачей и вызовом моему полководческому навыку.

После длительного, утомительного перехода нами с военачальниками было принято решение устроить здесь более длительный отдых, воспользовавшись для починки прохудившегося снаряжения ремесленными мастерскими города, да и в целом дать отдых людям и коням. Поэтому авангард войска под прикрытием колесниц стал привычно размечать места для укреплённого лагеря, а я заметил, как к нам приближается целый десяток богато украшенных колесниц и коней.

— Князь Мегиддо, — предупредил меня, стоявший рядом на колеснице Ментуиуи, но я и сам его узнал издалека, благодаря его скакунам.

Когда огромная, пышная процессия подъехала ближе, я с улыбкой обратился к человеку, который спрыгнул со своей колесницы и преклонил колени. За ним это сделали все, кроме возниц, которые удерживали коней.

— Твои скакуны князь, как всегда прекрасны, — обратился я к нему, — я так рад, что с ними ничего не случилось. По ним я сразу узнал, кто ко мне едет.

У мужчины, поднявшего на меня взгляд, на лице появилась широкая улыбка.

— Мой царь я так рад приветствовать Его величество у себя дома. Надеюсь, моему царю понравится наше скромное гостеприимство.

— Поднимитесь, — разрешил я, останавливая колесницу рядом с ним и сойдя с неё, я подошёл ближе к князю Мегиддо.

Мужчина с гордостью показал рукой на город.

— Поеду с тобой, — решил я, — не откажешь прокатить царя?

Глаза князя загорелись от радости, он поклонился и показал своему вознице уступить ему место, а мне подал руку, чтобы помочь встать на ременчатый, плетёный пол. Я проигнорировав его жест, эффектно вскочил с ним рядом, даже не притронувшись к ручке колесницы, показывая, что я вообще могу.

— Я же воин, князь, — улыбнулся я ему, — а не какой-то изнеженный чистоплюй из фиванского дворца.

— Это трудно не заметить, мой царь, — улыбнулся он, правя колесницу к городу и нас тут же окружили как его колесницы, так и мои, обеспечивая охрану.

Встречали меня как…царя. Огромное количество радостных людей, много музыки, цветов, так что я остался доволен, как мне подготовили встречу. Претензий быть просто не могло, особенно когда мне предоставили апартаменты во дворце. Правда у его людей возникли вопросы, когда моя охрана стала досматривать всё, где я поселился, в том числе и кухню, но невозмутимый Хопи на всё отвечал, что так надо. С ужином тоже возникла заминка и вскоре ко мне вошёл с поклоном сам князь.

— Мой царь будет есть только фрукты и привезённое с собой? — удивился он, рассказав, что моя охрана предупредила поваров и слуг князя, чтобы на меня и охрану ничего не готовили.

— За последний год князь, меня несколько раз пытались отравить и один раз заколоть, — улыбнулся я, полулёжа на своём кресле, — не обращайте внимание, всего лишь предосторожности для моей безопасности.

— Но моему царю ничего не грозит в моём доме! — вскрикнул он немного обиженно.

— Тогда предлагаю посадить рядом со мной твоих детей, — улыбнулся я, — они первыми будут пробовать то, что мне подадут.

Тут князь задумался, низко мне поклонился и сказал.

— Не смею перечить Его величеству в обеспечении его безопасности.

Когда он ушёл, стоявший у стены Хопи хмыкнул.

— Не говори, — согласился я с его молчаливым комментарием состоявшегося разговора с князем, — детьми рисковать не стал, несмотря на все свои заверения о безопасности.

— Я предлагал возить с собой повара и пару помощников для моего царя, — ответил он, — но Его величество каждый раз отказывает в этом, предпочитая питаться едой простых солдат.

— Кто поручится, что его не подкупят? Ты? Поставишь свою голову на это?

Центурион промолчал, это был давнишний наш спор.

Вечером, во время пира, на котором присутствовали все значимые люди города у меня с князем, сидевшим ниже меня за столом со своими близкими и моими военачальниками, состоялся разговор.

— Мой царь, — посмотрел он на меня снизу вверх, — я хотел поинтересоваться, нельзя ли и нам поучаствовать в нападении на Митанни? Войска царя Шауштатара уже давно беспокоят наши города, мне бы хотелось отомстить ему за старые обиды.

— Какими силами вы располагаете? — поинтересовался я, будучи не сильно в этом заинтересованным.

— Пять тысяч ополченцев я соберу за две недели, — ответил он, — и триста колесниц.

— Пехота мне не нужна, — покачал я отрицательно головой и посмотрел на Ментуиуи, — что скажешь насчёт всадников?

Он тоже покачал головой.

— Не хочу никого обидеть, но их придётся обучать нашим знакам, сигналам, взаимодействию с пехотой. У нас сейчас и так много новичков, брать на себя ещё ответственность за чужих людей, было бы опасно, — ответил он.

— Ты слышал князь главу моего войска, — я спокойно показал на Ментуиуи, — я не хочу, чтобы твои воины просто так погибли в предстоящих битвах.

— Можно хотя бы взять сотню самых отважных? Кто давно хочет встать под знамёна Его величества и снискать себе славу? — попросил он.

Тут я не увидел повода отказывать и согласился.

— С радостью приму отважных воинов к себе, — улыбнулся я, — но им придётся встать под начало другого военачальника, чтобы не запутать нам в бою строй.

— Я проинструктирую их перед отбытием, — заверил меня князь, — они не посрамят свой город.

Пир продолжился и закончился глубоко за полночь, а когда я пошёл спать, князь прислал свою младшую дочь, чтобы скрасила мне ночь. От её услуг я отказался, сославшись на усталость, что его обидело и утром, когда мы встретились за завтраком, он об этом мне сказал. Я заверил его, что это просто усталость и ничего иного, князь вроде успокоился.

— Я планировал сегодня устроить охоту для Его величества, — продолжил он, уже спокойно, — а вечером показать ему прекрасных танцовщиц, которых я собирал несколько лет, покупая их из самых далёких стран.

Ни охота, ни танцы мне особо никогда не нравились, не только здесь, но отказывать ещё и в этом было глупо. Он и так сильно старался обеспечить для меня лучшие условия пребывания у него в гостях, чтобы его обижать такой малостью. Зачем на ровном месте плодить себе врагов.

— С радостью приму всё, что приготовил князь, — улыбнулся я, когда ко мне подошёл Хопи и сказал, что подарки для князя и его семьи прибыли во дворец.

— Да и князь, распорядись принести сундуки, — попросил его я, — наконец доставили подарки, что я привёз, чтобы наградить тебя за гостеприимство. У меня не было сомнений, что оно будет просто превосходным.

Он счастливо улыбнулся и отдал приказ. Вскоре принесли два манекена, укрытых тканью, а также три больших, тяжёлых сундука, которые с трудом тащили двенадцать слуг. Поставив их перед нами, они отошли. Я показал рукой мастеру Аменемхету, который находился рядом и тот подошёл к манекенам, раскрывая ткань и показывая, что под нею находятся прекрасные бронзовые пластинчатые доспехи, с золотой и серебряной чеканкой на каждой пластине, формируя причудливый узор противостояния разных египетских богов. Также на доспехах были надеты перевязи с мечами и ножнами украшенными золотом и драгоценными камнями. Стоимость только этих двух комплектов равнялась примерной стоимости нехилого поместья рядом со столицей и это прекрасно понимали все воины, которые были в зале. И разумеется сам князь, который широкими глазами смотрел на подарки.