Рефугиум (СИ) - "Faster"

- Извини.

- За что? - с явным удивлением отреагировала она.

- За вопрос, - он замялся.

- Я не вижу в сказанном тобою, что могло бы потребовать извинений, - ответила Ки, и он почему-то воспринял это как обиду.

- Я серьёзно, я просто не ожидал увидеть, - Макс запнулся.

- Говорящую кошку? - подсказала она.

- Да, мне кажется, что я тебя обидел, по крайней мере, твои интонации об этом говорят.

- Ты неверно воспринимаешь то, что ты слышишь, твоё семантическое восприятие обманывается, для меня эмоции - скорее способ имитации поведения окружающих. У моей расы нет такой особенности, но, возможно, они были до того, как случился исход из родного мира. Данный вопрос не входил в сферу моей компетенции, и информация о нём у меня отсутствует.

Когда она закончила, он резко понял, что и вправду неверно воспринимал её. Он привык, что Света, да и другие девушки, обижаясь, начинали говорить сухо, односложно, вот и её он воспринял так же. А она просто так скупо выражается, как будто, - он повертел мысль, - как будто это продвинутый искусственный интеллект. Пришедшая в голову догадка его кольнула, начав зудеть.

- Ты живая? – решившись, спросил он, на что она обернулась, посмотрев ему прямо в глаза своим нереальными фиолетовыми радужками.

- Это опять очень обширный вопрос, но ты, видимо, имел в виду являюсь ли я биологическим или механическим созданием, - Макс кивнул. - Ответ да.

“Вот опять”, - подумал он. Вдруг что-то стукнуло неподалёку от них, он лишь заметил, как оба уха Ки мгновенно развернулись к источнику звука.

- Ещё раз, - развернув голову, сказала она, и через мгновенье опять стукнул камень о камень. - Сарыч, обозначь себя, - а через миг добавила: - Кидаю.

И Макс уже в третий раз за сегодня отправился в полёт, как надоевшая игрушка, которую ребёнок выкидывает в угол, вот только его каждый раз аккуратно ловили. Ки через мгновенье оказалась рядом, после чего сообщила:

- Нам ещё три километра, помни про дронов.

Он помнил, уже через пару минут вынужденный ложиться и пережидать после перебежки, и так трижды, пока они не дошли до перекрёстка. Когда перед ним показалась площадка, коих за период своего рабства он повидал немало, в груди что-то ёкнуло, но тут же начало отпускать, поскольку нигде в зданиях света не было.

Опередившая его Ки, в два прыжка вернулась, посмотрела на него и, видимо, поняв в чем дело, сообщила:

- Территория заброшена, кроме нас здесь никого нет.

Ему потребовалось приложить немало усилий, чтобы сделать первый шаг, потом второй, потом ещё один и вот он обходит такой знакомый барак, направляясь к диспетчерской. Она же по совместительству именовалась индюшатней, поскольку охрана обитала именно там. Конечной точкой стало производственное помещение, в одном из таких он разгружал мешки и коробки, правда, так и не видел сам цех.

Дождавшись пока он неспешно дойдёт, Ки открыла перед ним дверь, приглашающе указав рукой, а войдя, он увидел занавешенный непрозрачной тканью проём, из-за которого едва просачивался свет, и слышались голоса.

- О, беглец, - едва он, откинув край ткани, прошёл вовнутрь, поприветствовала его одна из девушек.

Но внимание привлёк странный парень, который, не сводя глаз, таращился на него, после чего выдал:

- Макс, ты?

Он сделал несколько шагов, разводя руки, но Макс не узнавал его, отчего инстинктивно шарахнулся назад, столкнувшись с Ки, а шедший изменился во взгляде и замер.

- Макс, ты меня не узнаёшь? - спросил он.

- Нет, - резко выдал он, испугавшись чего-то, чего не понимал.

Макс видел его в первый раз, за это он мог поручиться, с памятью на лица у него все в порядке, и даже встретив на улице школьного приятеля, он всегда того узнавал. Стоявший перед ним точно не был его другом детства и сокурсником в универе, возможно, школа? Но нет, память молчала. Парень опять улыбнулся и выдал:

- Твоя настоящая фамилия Топчий, но ты её не выносил и всегда шутил, что женишься на Светке, взяв её фамилию, хотя по мне, что Топчий, что Журавлёв, одинаково.

От услышанного Макса прошиб пот: всё сказанное было правдой, и это мог знать только его близкий друг, но из них после конфликта на Шикотане он единственный выжил. Он тогда лично собирал отрубленные чёртовыми японскими радикалами части Паши и доставал из озера утопленного Серёгу. Он сам привёз похоронки обоим родителям и спокойно вынес, когда батя Серёги сломал ему нос и челюсть с криком, что именно его вина в том, что он их потащил служить.

Могло произойти всё что угодно, но никто из его друзей не мог рассказать первому встречному настолько интимную тайну.

- Артём, - с угасающей надеждой в голосе произнёс стоявший перед ним, - Левитский, - Макс понимал, что он его с кем-то спутал, но то, что он знал про него, говорило об обратном, а парень продолжил: - Вспомни как ты от всех нападок защищал монархического отпрыска и чего тебе это стоило?

Он сказал так как будто описываемое событие стало чуть ли не основным в его жизни, но Макс мгновенно зацепился за главное.

- Какого отпрыска? - спросил он.

- Приближенного ко двору императора Российской империи, вспомни, что произошло, когда все об этом узнали.

Макса как холодной водой в парной окатило, в этот момент девушка, что первая увидела его, подошла, прижалась всем телом к говорившему и сказала:

- Шустряк, это не он, вспомни про разность миров, - произнесла она, приобняв парня, и тот как будто обмяк, а вот Макс наоборот сделал стойку.

- Что значит эта ваша разность миров, и какая к чёрту Российская империя с императором? России ещё с революции нет, а СССР развалился на куски, потом заново пытались собрать Россию, но не до конца, независимыми остались всего две республики, Дальневосточная и Якутия, да и те сейчас вместе с Монголией считай почти Китай.

- Ясно, - парень махнул рукой, - пошли, знакомиться будем, - и уже собирался вернуться за импровизированный стол, как обнимавшая его девушка возразила:

- Ни хрена, - в её руке возникла большая бутылка воды, потом ещё одна, а затем несколько сложенных вещей. - От него воняет за километр, Ки, наверно, готова замертво упасть, так что сначала мыться. На вот, - она протянула ему вещи, после чего указала на стоявшие возле неё бутылки, - это тоже бери, негоже девушке тяжести таскать, и за мной, “раз - два”.

Макс немного опешил от продемонстрированного фокуса, но подчинился, за сегодня он уже столько повидал, что лимит удивления исчерпан полностью. Проследовав за ней, он попал в отдельное помещение, судя по кафелю и остаткам сантехнических труб, это был общий санузел или что-то подобное.

- Так, часть налей сюда, я подогрею, - скомандовала она, указывая на металлический таз, потом фыркнула, через минуту ожидания его действий выхватила бутылку, открыла, вылила примерно две трети, поставив остаток на пол. А потом из её руки вырвалось пламя, охватив металлические борта ёмкости, заставив Макса попятиться.

Воду девушка грела минуты три, может четыре, закончив, когда по краям та начала пузыриться, явно готовясь закипеть.

- Так, лоханки и черпалки там, - она ткнула пальцем в полку, - полотенце я дала, шмотки тоже, с размером извини, Сарыч сильно крупнее, так что я тебе размер Шустряка выдала, висеть конечно будет, но пока так. - Уже собравшись уходить, она остановилась, - шмотки свои кинешь туда, - она указала на пластиковую корзину.

- Нет, - послышался знакомый голос Ки, - снимай, я заберу и вернусь, следов наделаю, вещи кину, пусть думают.

Макс так и стоял, замерев, не решаясь что-то делать.

- Че замер как статуя, у которой нету, - весело выдала девушка, - а… , - она протянула, - стесняшка. Ну тогда, Ки, я пошла, надеюсь, кошек-то ты не смущаешься, - она хохотнула и вышла.

Ки стоя на задних лапах, протягивала руку в жесте “давай”, он только сейчас понял, что её шерсть не чёрная, как ему показалось ночью, а бежевая. Макс продолжал прижимать к себе вещи, отгораживаясь от просящей на вытяжку лапы горячей ёмкостью и подымавшимся из неё паром.