Владимир Михайлов - Медные трубы Ардига
– Это очень приятно слышать, – сообщил я Иваносу. – Не люблю нарушать законы. Однако то, что мы можемздесь находиться, не отвечает на вопрос: какого черта мы здесь ищем? Ладно, мы с Лючей хотели просто-напросто расслабиться и отдохнуть – с твоей подачи. Но ты-то чего ищешь тут, если не того, о чем я тебе уже говорил, – выгодных сделок для себя лично? Знаешь, генерал, я не стал бы нанимать тебя для написания предисловий: они у тебя получатся длиннее, чем сам текст. Может, перейдешь наконец к делу? Ты так убедительно говорил, что времени мало, а ведешь себя так, словно его у тебя больше, чем у самого Создателя.
– Терпение, – откликнулся он спокойно, – главная добродетель разведчика. Я понимаю, конечно, что вы тут оказались не в этом качестве, но не думаю, что все свои навыки ты оставил дома. Кстати, я как раз и перехожу к главному. Так что заостри внимание.
– Было бы чему внимать, – проворчал я. Но невольно насторожился.
– Смысл сказанного мною до сих пор заключается в том, что главным и лозунгом, и действием государственной политики больших миров в наше время стали новые обитаемые планеты. Все успели уже привыкнуть к тому, что в создании и регистрации новых миров возник определенный ритм: один мир за десять-двенадцать лет, хотя в прошлые века они возникали чуть ли не ежегодно и даже ежемесячно. И таким образом, тихо, мирно и предсказуемо, все шло до начала этого года. Меня не удивит, если вы об этом ничего не слышали: вы в то время находились далеко от Теллуса и решали свои задачи, а наши ведомства вовсе не усердствовали в распространении этой информации.
– Наконец-то в твоей кастрюле, кроме воды, стали появляться и крупинки, – с облегчением вздохнул я. – Теперь включай прямую!
– Попытаюсь. Итак, в начале года ритм освоения и регистрации новых миров вдруг изменился. Неожиданно ускорился. Один новый мир. Второй. Третий. Тут волей-неволей пришлось навострить уши: три новых мира за необычно краткий срок – это уже не подходило под категорию случайных совпадений. Такое впечатление возникло сразу, а как только этим занялись вплотную, о счастливых случайностях перестали и заикаться. По той простой причине, что все три вновь открытых и освоенных планеты вовсе не являлись новыми ни для кого – они были известны давно и хорошо, но только в качестве безнадежных, не поддающихся освоению даже и через столетия. Мрачные глыбы, не то что лишенные жизни, но, казалось бы, даже без малейших предпосылок для ее насаждения и развития. В свое время люди из Комиссии по распространению жизни достаточно серьезно обследовали эти три объекта – в числе многих других, – и вывод был однозначен: в атмосфере кислород – на нуле, в недрах – в связанном виде, вода – на больших глубинах и с множеством примесей, несовместимых с жизнью, и тому подобное. Сильный ультрафиолет в спектре облучения, кстати. Так что эти планеты были сразу же вычеркнуты из списка даже самой отдаленной перспективы. И вдруг нам преподносят их в качестве активно осваиваемых, мало того: уже обладающих постоянным населением, способным обеспечить свое не только существование, но даже и активное развитие. А представил их Комиссии и Совету, ну, даже не стану говорить – кто.
– Не иначе, кто-то на Армаге нашел доступ к древним заклинаниям, – усмехнулся я, хотя веселого тут не осталось ни миллиграмма.
– Мы были готовы поверить во все, в том числе и в использование магии, – кивнул Иванос, – возникло сразу несколько версий, прозвучали – хотя и под сурдинку, без большого шума – предложения начать дипломатическую войну, в ходе которой потребовать от Армага полного рассекречивания способов, какими они добились таких результатов. Но делать этого не стали: нам неофициально дали понять, что единственное, в чем Армаг признается, – это в том, что им повезло первыми наткнуться на преобразившиеся планеты, а как и почему они такими сделались – Армагу известно не более чем нам и всем прочим, и они, мол, сейчас предпринимают самые серьезные попытки во всем разобраться. Им, конечно, никто не поверил, но не поверить – одно, а доказать – совсем другое. Так что у нас решили работать тихо и прежде всего организовать серьезное наблюдение. Это звучит, конечно, гордо, но не совсем ясно было – за кем и за чем, собственно, наблюдать. Конечно, три новых мира (чьи голоса сразу же дали Армагу пусть небольшой, но зато постоянный перевес в Совете) мы немедленно взяли под колпак, но это не принесло результата. Конечно, временами туда приходили корабли, но груз их был самым обычным для развивающегося мира: в основном техника для выращивания и производства продуктов первой необходимости: питания, одежды, для производства стройматериалов; кроме того – новые поселенцы, и тэ дэ. Видимо, все, что могло нас интересовать, произошло еще до того, как мы стали обращать на эти миры серьезное внимание. Вывод: надо искать где-то в другом месте – но что именно? Как в старой сказке: пойди туда – не знаю куда, принеси то – не знаю что. Мы уже готовы были разочароваться в своих возможностях, но тут осуществилось одно весьма старое обещание, а именно: ищите – и обрящете. Мы искали – и вдруг поняли, что именно начинаем обретать.
В общем-то это было неудивительно. Армаг заранее знал, что после представления им новых миров начнется большая суета, поэтому они выжидали, сколько могли, и с этими тремя мирами вышли только потому, что в Совете предстоял пересмотр существующего законодательства как раз относительно правового статуса космоторий, где используется то самое преимущественное право. Армаг выдвинул предложение восстановить древний институт колоний и все такие миры объявить колониями, а колонии, как известно, подчиняются законам метрополий и являются закрытыми для свободного посещения людьми из других миров. Хотите побывать там? Пожалуйста, мы рассмотрим вопрос о выдаче вам визы, а без нее – никак невозможно. Поэтому Армагу и потребовалось преимущество. Единственное, что удалось Теллусу, – это добиться переноса обсуждения на один год, для того якобы, чтобы всесторонне и обстоятельно рассмотреть в комиссиях все аспекты возможных изменений в законодательстве. Ну, например, в случае форсмажорной необходимости, скажем аварии корабля вблизи такого мира и необходимости высадки на него, некогда будет обращаться за разрешением. Если же терпящие бедствие высадятся самовольно, они могут быть объявлены нарушителями законных прав метрополии, владеющей этой колонией. Словом, как и в любой правовой проблеме, возникло столько всяких «если», что Армагу пришлось согласиться с отсрочкой. Нам это дало некоторый выигрыш во времени, мы стали суетиться активнее – и наконец кое на что наткнулись.
– Баба шла, шла, шла – пирожок нашла, – прокомментировала сказанное Лючана. Иванос серьезно кивнул:
– Пирожок с начинкой, вот именно. Хотя находка, в общем, была закономерной. Поскольку мы искали не абы как, но исходя из того, что было уже известно: все три оживленных мира – такое название они получили у нас – располагались не только в одном и том же рукаве Галактики, но и достаточно близко друг от друга, образуя как бы определенный район, где несложно наладить регулярное сообщение с большими мирами. Мы предположили, что такая конфигурация неслучайна, но обусловлена какими-то практическими соображениями, и в первую очередь проблемами транспортными. Людям летающим, как вот нам с вами, давно известно, что трассы и в пространстве, и еще более – в Просторе бывают простыми и сложными, удобными и неудобными, более или менее опасными – и так далее. Естественно, что, при прочих равных, предпочтение отдается местам, куда можно попасть наиболее простым и беспроблемным способом. Вот почему мы начали искать примерно в том же районе, в котором расположены эти три мира, – искать, как вы понимаете, четвертый, находящийся, так сказать, в процессе. И нашли даже скорее, чем рассчитывали. Может быть, потому, что район этих восстановленных миров был до того совершенно необитаемым, движения в нем практически не было никакого, и каждый корабль, вырвавшийся из Простора в нормальное пространство, сразу становился наблюдаемым. Во всяком случае, патрулирующими этот район разведчиками.
– Вот, значит, куда вы загнали все лучшие корабли, – высказал я вслух только что созревшую у меня мысль. – Мог бы и сразу рассказать, что и как.
Иванос пожал плечами:
– Если ты не страдаешь выпадением памяти, – произнес он чуть ли не тоном упрека, – то должен помнить, что я, по сути, предложил тебе включиться в операцию. И получил на это отказ. Ты заявил, если не ошибаюсь, что вы оба устали до чертиков и хотите какое-то время прожить где-нибудь вдали от проблем – в покое и одиночестве. Может, и не буквально, но суть была такова, разве не так?
– Я не привык покупать кота в мешке, – ответил я сердито. – А ты решил всучить мне нечто в этом роде. Понятно, что мы не захотели. Мы ведь и вправду устали, и чтобы заставить нас отказаться от каникул, нужно было нечто из ряда вон выходящее. Если бы ты сразу обрисовал ситуацию – ну что ж, на такую наживку мы могли бы и клюнуть: ситуация создалась действительно штучная. Но ты этого не сделал, и никакой информации на эту тему в свободном обращении не существовало – на сей раз, видно, обошлось без утечки. Ничего интересного для себя мы не увидели бы, даже если бы нам очень захотелось. Но нам не хотелось. Мы, видишь ли, к тому времени стали сильно сомневаться в том, что наилучшим отдыхом действительно является смена занятий. Нам не хотелось заниматься ничем, кроме себя самих. А ты…
