Яна Завацкая - Эмигрант с Анзоры
— Я понимаю, но Дэцин… наша работа опасна вся. В принципе. Много ли прибавит эта опасность?
— Ты будешь рисковать не только жизнью, — заметил Дэцин, — и не только своей.
Я кивнул.
— В первый раз ты, можно сказать, дешево отделался. Цхарн, конечно, рассчитывал на твое лервенское воспитание, и в общем, рассчитал верно.
— Он больше не обманет меня, — сказал я неожиданно для самого себя. Вдруг пришла какая-то железная, непонятная уверенность — больше не обманет. Дэцин кивнул.
— Не обманет. У него есть масса других способов воздействия. Поставит в безвыходное этическое положение, заставив жертвовать кем-то… или просто шантаж… или ты просто потеряешь рассудок. Ландзо, ты не представляешь, какая хрупкая вещь — наш человеческий рассудок. В конце концов, он просто тебя сломает.
— Меня не так просто сломать, — я взглянул в глаза Дэцину. Он молчал. Тянул вино, и в тишине странно звенели гитарные переборы.
— Есть, конечно, люди… — сказал он наконец. Еще помолчал и добавил, — значит, не боишься?
Я помотал головой.
— Хотя в первый раз ты проиграл, — холодно заметил Дэцин. Я ничего не ответил. Может быть, и проиграл… Только я был не один, в том-то и дело. И друзья встали рядом со мной. И то, что у меня эти друзья есть… теперь есть… может быть, это более существенно, чем моя собственная слабость.
— Вы думаете… — начал я, но Дэцин жестом остановил меня и заговорил сам.
Он говорил долго, пристально глядя при этом на меня.
По его словам выходило, что я не первый и, наверное, не последний, кто сталкивается с такой проблемой. Многие на моем месте выбирают спокойную жизнь на Квирине и это, конечно, правильно. Потому что на самом деле никакой человеческой силы никогда не хватит, чтобы справиться с сагоном, и никто в себе не может быть уверен. И однако бороться-то с сагонами все равно нужно, а сверхлюдей пока еще никто не придумал… нет, есть, конечно, всякие там легенды о разных кнасторах, рыцарях Кольца, но это не более, чем легенды. Поэтому встречаться с сагонами приходится все равно самым обычным людям.
Но раз уж так получилось, то никакого смысла нет в том, чтобы просто продолжать летать как ско и ждать, пока в самый ответственный момент какой-нибудь сагон меня не поймает и не сорвет все планы. Надо идти сагону навстречу и постараться его — именно моего любимого Цхарна — обезвредить. Так что это и в моих интересах тоже.
На Квирине давно уже существует, на самом деле, служба, занимающаяся непосредственно противосагонской деятельностью. Только она — Дозорная служба — засекречена. Ну, конечно, относительно, на самом деле многие знают о ее существовании, но — весьма смутно. (Я лично слышал о ней в первый раз). Все ее работники числятся в каких-нибудь других службах, иногда вовсе наземных, «А сам я уже на пенсии» — добавил Дэцин. Служба эта не военная, не дипломатическая, и к СКОНу она имеет весьма левое отношение. Однако работники ее выполняют как шпионские миссии — поиск следов сагонского влияния на разных планетах — так и военные, и полицейские, и восстановительные, и спасательные, словом — универсалы. Ско в эту службу берут особенно охотно. Но как правило, стараются брать тех людей, кто уже каким-то образом сам связался с сагонами.
Потому что обычных людей — жалко.
А тем, кого сагон уже «взял», терять нечего. У них два выбора — жить наземником, или, если уж летать, то все равно придется сталкиваться со своим «наставником». Поэтому…
— Все, что я рассказываю тебе — в общем, не секретно, — добавил Дэцин, — хотя болтать не рекомендую. Если ты в принципе согласен…
Согласен… я был ошеломлен.
— Но Дэцин… я же… вы считаете, что я не виноват в случившемся?
— Виноват, — жестко сказал Дэцин.
— И вы предлагаете мне…
— Милый ско… ты, кажется, решил, что я собрался выписать тебе награду? Пойми, Дозорная служба — это скорее уж, наказание.
Я пожал плечами. Пока что по его словам так не выходило. Наоборот, Дозорники — элита, можно сказать… универсалы… лучшие бойцы Космоса. Никто другой с сагонами ведь справиться не в состоянии, а они берутся. За что мне, убогому, такая честь?
Это все равно что мне бы в спецназ — команду Ноль — предложили поступить.
— Ландзо, это очень тяжелое бремя. Это война, понимаешь? Всю жизнь война. Хорошо, ты скажешь, ты сам выбрал СКОН. Но обычный ско летает четыре месяца, и столько же отдыхает. Никто не даст тебе такой гарантии, если ты будешь в Дозорной службе. Иногда мы работаем годами. Без отдыха и отпуска. Иногда мы переселяемся на планеты вроде вашей Анзоры — чтобы вести наблюдение. Заметь, смертельно опасное наблюдение…
Дэцин выжидательно посмотрел на меня. Я пожал плечами.
— Кроме того, с оплатой тоже сложности. Ну время от времени нас поддерживают, конечно. Премии смогу выбивать. А так… мы числимся в Милитарии, но…
— Ну и что же, я не против.
Странный какой-то этот Дэцин. Уж с деньгами-то на Квирине проблем не бывает. Не за премии же мы летаем, в конце-то концов… Я бы и бесплатно летал, лишь бы кормили и обеспечивали по минимуму.
— Возможно, мы будем проводить операцию на Анзоре. Мы часто используем местных уроженцев, как тебя, например. Придется убивать своих соотечественников. Мы можем рассчитывать на твою верность?
Я подумал. Вспомнил Пати. Единственный человек, кто был мне дорог на Анзоре.
— Я квиринец, Дэцин. Можете рассчитывать.
— Я должен тебя предупредить еще об одном, — сказал Дэцин, — никто не знает, чем закончится твоя следующая встреча с сагоном. Если ты станешь эммендаром, повернешь оружие против нас… а такое бывает.
— Вы меня убьете, — я кивнул.
— Бывает и хуже. Необратимый распад психики…
— Да. Я понимаю. Но судя по тому, что вы сказали, мне это грозит в любом случае.
— Только в случае, если ты не оставишь карьеру эстарга.
Я опустил глаза.
В самом деле, почему бы мне не жить спокойно на Квирине? Ну почему?
Не объяснить это никак логически. Просто нельзя птицу держать в клетке. А я, видно, от природы птица. Не орел, конечно, куда там. Так… ворон какой-нибудь. Синий.
Я мысленно взмахнул крыльями. И улыбнулся.
— Дэцин, вы правда меня возьмете? Я готов.
— Сумасшедший. — Дэцин покачал головой, прищурив глаза.
— Ага, — легко согласился я.
— И не боишься?
— Боюсь, — сказал я, — а что же делать?
— Что верно, то верно… сагонов бояться — в космос не летать. Ну что же, ско… учиться будешь у меня. Когда сможем начать?
Я подумал.
— Я бы хотел… когда Герт немного поправится. Я должен быть с ним, понимаете? В его семье никто не может.
— Неделю, две? — уточнил Дэцин, — ладно, даю тебе две недели. Потом позвонишь вот по этому номеру… дай сюда серв.
Я протянул ему руку с браслетом, и он что-то туда вкачал со своего, поднеся отверстие излучателя прямо к моему циферблату.
Краем глаза я заметил, как на сцену вышла женщина. Красивая. В длинном темно-красном платье. Она положила руку на плечо одного из гитаристов и начала петь тонким сопрано. Дэцин вдруг замолчал и прислушался.
Боль твоя станет росою
На весенней траве.
День твой будет спокоен
И в сердце — свет.
Лучший жребий назначен,
Хоть вслепую игра.
Будет тебе удача,
Словно сестра.
Ввысь улетит птица,
В небе тревоги нет.
Будут добрые лица
Глядеть ей вслед.[7]
Я допил свое вино, и стал тихонько приканчивать креветки. Дэцин последовал моему примеру.
— Когда у тебя следующий патруль? — спросил он.
— Когда Валтэн восстановится. Сказали, не раньше, чем через четыре месяца.
Дэцин озабоченно посмотрел на меня.
— Ты ведь уйдешь из СКОНа. Как твой напарник на это посмотрит?
— Думаю, нормально. Но как я должен объяснить это ему?
Дэцин подумал.
— Я сам с ним поговорю. Ты можешь сказать ему о Дозорной службе, само ее существование не является тайной.
Сопрано рвало застывший, прохладный воздух, как завесу. И тихо слушали сидящие в зале эстарги, только что вернувшиеся, и собирающиеся в очередной рейс, и просто так — отдыхающие. Я вдруг подумал, что нашел своих. Теперь уже нашел. Ошибся ты, Цхарн. Никакой я не король. Я просто самый обыкновенный ско. Обычный солдат и самый простой квиринец, такой же, как все. Я не могу менять судьбы народов. Только и тебе меня уже не изменить, и я это знаю точно, я в этом уверен. В этом нельзя быть уверенным, говорит Дэцин, потому что и самые сильные люди ломались… но ведь нельзя и жить, не будучи уверенным в себе, в своей силе, в своей правоте, нельзя сдаваться заранее.
В небе птицы-надежды
Гнезда свои совьют.
Да не покинет нежность
Любовь мою!
В больницу я вернулся уже вечером. У Герта было много друзей и родственников… Днем было кому меня заменить. А вот ночью…
