Гарольд Хоук - Претендент
— Э-л-то-он, — хрипло позвал он, балансируя на краю сознания. Хотелось окунуться в сладкую негу забвения, но Санита понимал: обратной дороги нет. Стоит уйти в манящую райским светом даль и обратно уже не вернуться. Не отпустит. — Э-л-то-он, — сильнее прохрипел Карлос. В ответ донеслась заливистая трель журчалки — маленькой птички золотистого окраса. От её песенки схожей с журчанием лесного ручья ещё больше захотелось пить.
Карлос в третий раз позвал напарника и тут в памяти одна за другой всплыли картины недавнего прошлого. Вот он с ножом в руке наступает на сержанта. Тот, прижавшись спиной к машине, сдвигается в сторону. На конце автоматного ствола распускаются фантастическими цветами факелы дульного пламени.
Чудовищная сила бьёт в грудь, толкает назад, пытается опрокинуть на землю, но нет, Карлос идёт как танк, напирает на врага неудержимой лавиной. А тот отбрасывает пустой автомат и вот у него уже пистолет. Дёргается в руке раз, другой, третий.
И словно шершни огненными жалами впиваются в руки. И будто бешеные псы рвут ноги стальными челюстями. И кости хрустят раздробленные чудовищными ударами свинца. И боль вместе с яростью застилает мозг. И небо с печальным оком звезды пускается в пляс и вот уже перед глазами сухие былинки травы и голос, холодный голос сержанта: «В голову».
«Элтон убит?!»
И тут Карлос понял, что за комар терзает его слух. Телефон! Скрипя зубами от боли, он скрюченными пальцами впился в замки бронежилета. Щёлк! Щёлк! Стальные язычки выскочили из плена застёжек. А вот и телефон. Трещит, заходится в настойчивом звоне.
Ещё одно титаническое усилие и слышно как откуда-то издалека, будто с того берега широкой реки сквозь плотный туман доносится голос:
— Ну, наконец-то! Уснули там что ли? Или нажрались как свиньи и лапаете девок, за что ни попадя?
— Элтон… убит. Я… скоро с ним… встречусь… — просипел Карлос, перебивая слова хриплым кашлем.
— Как убит?! Когда?! Чем?!
— Сегодня… в голову… пулей…
— А солдаты? Что с ними?
— У-ле-те-ли… — выдавил Карлос и провалился в беспамятство.
Генрих чудом сдержался, чтобы не швырнуть смартфон в стену. Выскочил в приёмную и заорал, пугая секретаршу:
— Брунгильда! — Та с визгом подпрыгнула в кресле и схватилась за грудь. — Меня сегодня не будет! Всех визитёров на завтра! Мне не звонить я побежал!
Он молнией промчался по коридору и ещё в лифте набрал номер полковника Бэйли.
— Слушаю! — раздался в трубке сочный голос довольного жизнью человека.
— Господин полковник, возникли определённые обстоятельства, мне нужна ваша помощь.
— Весь к вашим услугам, дорогой мистер Йодли.
— Группа спецназа всё-таки вылетела на Низебул…
— Как вылетела?! — перебил Бэйли. — Почему?! Я же велел не давать им корабль!
— Им никто и не давал. Они полетели на гражданском. Их нельзя пускать на эту планету.
— Сам знаю! — грубо сказал полковник. — Что теперь делать?
— Вы меня спрашиваете? — искренне удивился Генрих. — Вообще-то я у вас хотел узнать — что делать?
— Может, есть смысл подключить АБН?
— Хм! А это не плохой вариант, — Генрих постучал пальцами по губам, обдумывая возникшую мысль. — Вот что, любезный, дайте им наводку на Луи Паркера. Обязательно уточните: его нельзя останавливать для обыска и допроса. Скажите, что он вооружён и очень опасен и при задержании будет оказывать сопротивление.
— А то я не знаю! — огрызнулся Бэйли. — Не надо меня учить!
— Хорошо, не буду, — примирительно сказал Генрих, выходя из лифта. В фойе толпилось много народу. Завидев начальника, служащие мгновенно освобождали дорогу, а он шёл по живому коридору не замечая сияющих глаз и восторженных криков.
— Давайте обсудим размер гонорара.
— Какого гонорара? Вы не меньше меня заинтересованы, чтобы группа не прилетела на Низебул. Вдруг они там узнают о вашем предательстве.
— Вы меня шантажируете? — с угрозой в голосе спросил Бэйли.
— Помилуйте, полковник, какой шантаж? Генрих прошёл в карусельную дверь, пропустив перед собой стройную девушку в красных туфлях на высоких каблуках и в облегающем платье такого же цвета.
«О-о! Да она без белья!» — отметил он с довольной улыбкой и предельно кротким голосом сказал в телефон:
— Просто я обрисовал сложившуюся ситуацию.
— То есть вы не собираетесь платить?
— А за что? Операция важна для обеих сторон. Причём, ещё неизвестно кто больше пострадает: вы или я.
— Я всё понял, идите вы… — Бэйли запыхтел, думая, куда бы отправить скрягу. Как назло на ум не приходило ничего стоящего. Промучившись несколько секунд, он сказал: — Ждите от меня звонка, — и бросил трубку.
Генрих спрятал телефон в карман, спустился с крыльца, щурясь от ярких бликов. На той стороне улицы окна домов полыхали, пуская во все стороны ослепительные стрелы отражённых лучей.
Воздух дрожал от бесконечного гудения машин, шороха колёс и топота ног вечно спешащих пешеходов. Стрекочущие вертолёты с завидной регулярностью появлялись в узкой полосе зеленоватого оттенка, молотили небо сверкающим диском лопастей и прятались за стеклянными скалами небоскрёбов.
Давно заметивший босса водитель подал лимузин к бордюру, распахнул заднюю дверь и замер, ожидая хозяина.
— Свободен, — махнул рукой Генрих, обошёл роскошный автомобиль спереди, сел за руль и, не глядя в зеркала, рванул с места. Открытая дверь больно стукнула промедлившего шофёра, скользнула по рукаву синего пиджака и захлопнулась с металлическим лязгом.
88
Лимузин рыскал из одной полосы в другую не реагируя на отрывистые сигналы подрезанных машин. То и дело моргая фарами, мигая красными фонарями «стопов», «Малинетти» мчался к выезду из города. Смартфон в специальном держателе показывал путь, проложив маршрут к двум пульсирующим средь полей огонькам.
Впереди показался дымящий скотовоз. Элегантный лимузин перестроился в соседний ряд, поравнялся с фурой. Из вентиляционных щелей грязного полуприцепа слышался поросячий визг, сильно несло навозом. Запах проник даже сквозь закрытые окна. Глаза резануло, по щекам покатились слёзы. Генрих вдавил педаль, и скоро в зеркалах замаячила уменьшающаяся в размерах высокая кабина.
— Через триста метров поворот налево, — объявил путеводитель женским голосом.
Генрих сбавил скорость и резко ударил по тормозам, заметив бегущую от шоссе грунтовую дорогу. Лимузин занесло. Попутки и встречные машины загудели, завизжали покрышками, чертя асфальт чёрными полосами.
Кативший в город бензовоз оглушительно заревел, запрыгал застопоренными колёсами. Сверкающую стенками цистерну развернуло под углом к тягачу. Ещё немного и чудовищная сила инерции опрокинула её набок.
Какой-то пикап не справился с управлением, врезался в гигантскую бочку. Взрыв ядерным грибом взметнулся к небу, грохнуло так, что у ближайших машин повышибало окна.
Свалка из покорёженных автомобилей всё росла и росла. Слышался визг тормозов, вой клаксонов, громкие хлопки ударов и звон осыпающегося стекла.
Тем временем виновник аварии всё дальше углублялся в поле.
Клубившиеся на горизонте тучи пошли в наступление. Резко окреп ветер, небо приобрело цвет штормовой волны. Травы тревожно зашумели, склонились до самой земли под тяжкой поступью невидимого бродяги. Казалось, это сама планета судорожно вздохнула в предчувствии грядущей беды.
Свинцовые стены перечеркнула змеящаяся молния, издалека донёсся гулкий раскат грома. Небо потемнело ещё сильнее.
Генрих с тревогой посмотрел в сторону надвигающейся грозы, перевёл взгляд на экран навигатора. До пульсирующего огонька оставалось не так и много.
Вскоре показалась «Астра», водительская дверь распахнута, рядом никого нет. Лимузин, клюнув носом, остановился, Генрих вырвал телефон из держателя, распахнул дверцу. Порывом ветра её швырнуло обратно, больно ударило по локтю и по ноге.
Борясь с завывающим ветром, Йодли выбрался из машины, прихрамывая, побрёл в поле, до пояса утопая в шуршащей траве. В десяти метрах от дороги нашёл Карлоса. Упал на колени, прижал пальцы к шее, приложил ухо ко рту.
Крик отчаянной злости пронзил насыщенное электричеством небо. Из прорехи блеснула молния, растеклась ослепительными зигзагами по свинцовым наростам туч. Поле вздрогнуло от жуткого грохота, всколыхнулось, словно было не земной твердью, а ковром, из которого выбили пыль.
С неба упали робкие капли. По траве прокатился лёгкий гул — высохшая почва облегчённо вздохнула, впитывая живительную влагу. Дождь понял: его давно ждут, и хлынул из беременных туч.
Весело барабаня по машинам, капли взрывались маленьким фонтанчиками. Потоки воды заливали стёкла, ручьями катились по лакированным бокам, водопадами низвергались с порогов и выпуклых бамперов.
