Константин Кривцун - Жестокие звезды
– Сейчас ты должен думать сам. Ты выбирай сам, кого уничтожай. Я лишь говорил тебе всю правда.
Дороти перевела последнюю фразу генерала Уолкера и лучезарно улыбнулась.
Глядя на улыбку Дороти, я кипел от ярости. Не знаю, кого я больше ненавидел в этот миг – овров, ЗЕФовцев или людей вообще, но скопившийся гнев требовал какого-то выхода.
– Сколько у меня времени? – процедил я сквозь зубы.
– До Великий противостояния остаться четыре часа, – ответила лейтенант Смолл, не дожидаясь слов генерала. Уолкер одарил ее своим тяжелым взглядом и поднялся.
– Уан ауар фор рест! – сказал генерал и вышел из помещения.
– У вас иметься один час на отдых, – перевела Дороти. – Потом мы вести вас к Комната.
Девушка снова улыбнулась и, покачивая бедрами, вышла следом за генералом.
Оставшись один, я первым делом осмотрел ногу и с некоторым удовлетворением отметил, что простреленная мышца была практически залечена. Медицинские приборы рыночников работают гораздо лучше ЗЕФовских аналогов. Видимо, потому что у них не так строги ограничения на технологии.
Я выругался себе под нос и, откинувшись назад, прислонился к стене. На ноге остались лишь две красные отметины шрамов, но все тело болело так, словно его выжигало изнутри невидимым огнем, а голова просто раскалывалась на части. Но, естественно, никого это не волнует. Надо в любом состоянии быть готовым спасти человечество.
Теперь меня официально объявили живым инструментом, дурацкой отмычкой к тайной двери Комнаты. Ради меня рыночники угробили четверть флота в этой звездной системе. Ради меня ЗЕФовцы потратили не меньшее количество техники и людей да ко всему прочему еще и двадцать пять лет времени.
Есть ли в этом моя вина?
Я всего лишь вещь. Навряд ли я в чем-то виноват. Поганое чувство…
Единственное, что остается теперь, – это сделать все не так, как хотят те, кто меня создавал. Я без посторонней помощи в состоянии выбрать сторону в развернувшейся вокруг игре. Я иногда и сам могу дергать за свои веревочки!
А боль в теле все усиливалась. После ухода американцев она продолжала непрерывно расти. Сознание готово было в очередной раз провалиться в бездну беспамятства.
Не будь я в таком жутком состоянии, я бы даже посмеялся над своей привычкой лишаться чувств, как эмоциональная аристократка.
Последнее, что я запомнил, это идущая к моей койке Дороти. Видимо, она что-то забыла и решила вернуться.
Я так никогда и не узнал, зачем она приходила.
– Отдай! Уйди прочь! – врывается в меня голос овра.
Я вишу в воздухе прямо посреди снегопада. Белые хлопья танцуют вокруг затейливый танец. В сумерках не видно ни земли, ни каких-либо ориентиров. Куда ни кинь взгляд – везде снежная взвесь, вечное, свободное движение. Отсутствие смысла и цели.
Может быть, так выглядит счастье?
Нет, это всего лишь очередное видение. Но почему тогда та боль, что я ощущал в реальности, преследует меня и здесь?
– Что тебе надо от меня? – спрашиваю овра.
– Отдавай мне контроль!
– Какой контроль?
– Свое тело! – рычит овр.
– Что? Мое тело?! – Я даже слюной захлебнулся от такой наглости. – А твое-то где?
– Моего тела нет!
– Ну а я здесь при чем? – На меня накатило злое веселье. – Нужно тебе тело – иди, ищи. Мне свое еще пригодится!
– Я хочу жить! – обиженно проревел голос. – Хочу стать Черным сердцем по прошествии лет! Уходи! Отдай контроль!
– Сам иди прочь! – огрызнулся я, раздавая пинки пролетавшим мимо хлопьям. – Что за дела такие, твою мать? Совсем обнаглел?
Боль растет. Я физически ощущаю все потуги овра изгнать мое сознание.
– Мне не взять контроль! – кричит овр. – Почему?!
– Потому что я не даю, – смеюсь я. – Не так просто забрать мое тело!
– Что в тебе необычного? Ты простой человек с неординарными способностями. Таких тысячи на Земле!
– Ну так давай! – стал подначивать его я. – Давай! Выгоняй! Слабо?
Боль становится еще сильнее. Я держусь. Пожалуй, у меня начинается истерика. Громко смеюсь…
– Мне говорили, что все будет не так! Мне говорили, что я легко возьму контроль!
– Неудачник! – констатирую я. – Поцелуй меня в зад, может, тогда получится!
В ответ невидимый инопланетянин разразился неистовым ревом.
Боль во всем теле усилилась еще в несколько раз, но я и не думал сдаваться. Пусть плачется, сколько хочет, пусть пыжится и сопит, стараясь выкинуть меня, – все будет напрасно. Не знаю уж почему, но я невосприимчив к этим потугам.
И вскоре боль схлынула, ее цепкие пальцы ослабли и выпустили меня.
– Эй? Гусеница? – позвал я инопланетянина, но никто не отозвался.
С каждым мгновением становилось все легче. Стена, что какое-то время назад образовалась между мной и моим даром, стремительно таяла. Теперь я снова мог пользоваться способностями в полную силу.
Тогда-то я с удивлением и понял, что, вместо того чтобы уйти в глубины сознания, я взял и выгнал овра. Не загнал в угол, а физически выгнал из своего тела. Раз и навсегда.
Осознав это, я успокоился. Сознание окутала дымка целебного сна, и я отдался ему полностью.
Пришел в себя я уже на плечах у Смирнова.
Майор, двигаясь с огромной скоростью, нес меня вдоль ряда жилых блоков. Я прислушался. Кроме тихого звука шагов, ничего больше слышно не было. Вот это человек – с такой скоростью бежать, да еще с грузом, и даже не запыхаться! Да и погони, похоже, нет…
Я слабо дернулся и застонал. Все тело будто бы пропустили через мясорубку. Было ужасно плохо.
– Очнулся? – спросил Смирнов и чуть сбавил темп.
– Да, – еле-еле выговорил я это простое слово.
– Это радует, – заметил майор и остановился. – Я уже порядком замучился тебя тащить.
Смирнов посадил меня на землю и вытер пот со лба тыльной стороной ладони. Я с удивлением отметил, что он тяжело дышит и весь взмок. Еще полминуты назад мне так не казалось. А ко всему прочему майор был одет в военную форму АС.
– Что случилось? – недоуменно спросил я и болезненно поморщился – и говорить, и двигаться было больно.
– От погони вроде оторвались, – оглядываясь, произнес Смирнов. – Но все равно еще рано пить шампанское…
– Что? – Я ничего не понимал. Какое, к чертям, шампанское?
– Рискованное дело не завершено! – пояснил майор. – Кто не рискует, тот не пьет… Или как там?
Я снова застонал. Может, майор тоже успел приложиться головой обо что-нибудь, пока я был в плену у рыночников?
– А! Так ты, наверное, ничего не понимаешь? – наконец-то дошло до Смирнова.
Я раздраженно кивнул, обрадовавшись, что движение не вызвало новой волны боли.
– Все просто, Сергей! Я выкрал тебя из плена. Ты не должен был оставаться у врага, до противостояния осталось всего два часа. Надо успеть попасть в Комнату, пока ее не захватили рыночники. Рядом с объектом сейчас находятся наши элитные войска вперемешку с местными, они готовы противостоять чему угодно. Но даже элита может не выстоять. Рыночники штурмуют бункер уже третий день. Они потеряли очень многих, но и у обороняющихся потери тоже велики.
– Откуда ты все это знаешь? – спросил я.
– Немного послушал разговоры рыночников, пока незаметно подкрадывался к блоку, где держали тебя.
– Врешь, – ощутил я ложь своим пресловутым даром. Силы явно приумножились.
– Что ты хочешь сказать? – переспросил Смирнов.
– Только то, что ты мне врешь, – повторил я. – Ты ведь знаешь, зачем мне в Комнату, да? У тебя гораздо больше сведений, чем ты мне говорил? Именно ты привел посадочную шлюпку к поселку, потому что точно знал координаты Комнаты, да?
От такого обилия вопросов майор даже сделал шаг назад.
– Я не буду спорить с тобой, – ответил Смирнов, чуть подумав. – Скажу лишь одно – раз ты согласился на задание, твой долг – довести его до конца. Если ты бросишь нас у самого финала, то, по меньшей мере, останешься предателем. Понятно?
– И что же, по-вашему, я должен сделать? – Меня это начинало даже забавлять. – Почему все знают, что мне делать, кроме меня самого?
– Ты с помощью своей силы и силы Комнаты должен убить всех рыночников. Неужели ты так и не понял этого?
Я закатил глаза. Твою мать! Неужели наше руководство – такие ослы? Неужели Председатель только за этим и готовил меня? Наслушавшись своих провидцев, выращивал секретное оружие для того, чтобы обмануть союзников-инопланетян и победить в гражданской войне! Война-то именно гражданская – потому, что люди воюют с людьми, в то время как, запасшись поп-корном, за ними с интересом наблюдают из-под земли проклятые овры.
Решил, значит, разыграть свою карту, Председатель?
– Вставай! – поднявшись на ноги, велел мне Смирнов. – Идем к нашим. Надеюсь, они еще держатся…
Я поднялся. Тело все еще ныло, но наметились некоторые улучшения – боль слегка поутихла, по крайней мере теперь я мог худо-бедно передвигаться. Осмотрев руки и ноги, я отметил, что всю кожу покрывают странные мелкие ссадины.
