Дмитрий Кружевский - Танкист
– Тай, тебе предстоит собрать наши войска и отправиться на помощь осажденному Арку.
– Но, моя королева, тогда наши владения останутся беззащитны, – возразил эльф. – Темные в любой момент могут вновь напасть на нас.
– Могут, – согласилась Владычица. – И обязательно нападут.
Она грустно улыбнулась.
– Поэтому, прежде чем выступить с войском, ты должен отправить женщин и детей в Эльнерод. Но поторопись, время уходит.
– Но, королева, как же…
– Не спорь, Тай, – Владычица покачала головой. – Мое время кончилось, там, у стен Арка, родится новое время. Там решится все, и мы должны помочь этому осуществиться. А моя последняя битва еще впереди. К тому же моя гвардия останется со мной.
– Владычица, разреши и мне остаться. Среди моих командиров много тех, кто может меня заменить.
– Нет, Тай, нет, – она покачала головой. – Я сказала, иди – времени мало.
Она с нежностью и грустью посмотрела вслед удаляющемуся эльфу и прошептала:
– В бою тебя есть кому заменить, но без тебя Озерный трон окажется пустым. Иди, Тай, иди, один из трех великих эльфийских королей. Иди к своей судьбе. А меня ждет моя.
Она повернулась лицом к озеру и яростно бросила:
– Мгла, я жду тебя!!!
Глава 20
Вытеснив немцев из Арденн, союзники провели ряд операций для укрепления своих позиций перед весенним наступлением на Рейн. В результате операции «Блэккок» 16–26 января 2-я английская армия овладела «Рурмондским треугольником». Французское наступление в Южном Эльзасе 20 января – 9 февраля привело к ликвидации «Кольмарского мешка». В ходе операции «Веритабл» 8—21 февраля англоканадские войска заняли район между Маасом и Рейном к юго-востоку от Неймегена.
В здании было лишь чуть теплее, чем на улице. Конвоир подтолкнул Рейна к облупленной двери, некогда покрытой синей краской. За дверью оказался небольшой кабинет, половину которого занимал стол, за которым сидел человек в офицерской шинели, но с отодранными знаками отличия. И хотя в помещении было довольно прохладно, он был без головного убора. Короткие черные волосы, с сединой у висков, и лицо, чертами чем-то напомнившее Рейну гравюру с изображением Юлия Цезаря, виденную им некогда в одной из книг по истории. Выслушав доклад конвоира, он коротко кивнул и внимательно оглядел стоявшего перед ним Отто.
– Так как ваше имя?
– Я же уже говорил, – пожал плечами Рейн. – Отто Гайбне, 129-я мотопехотная дивизия.
– Понятно, – офицер откинулся на стуле, устало махнув сопровождавшему Отто солдату. – Можешь идти.
Солдат козырнул и, развернувшись на каблуках, вышел из комнаты.
Подождав, пока дверь закроется, он жестом показал Отто на стоявший напротив него стул.
– Садитесь, господин офицер.
Отто недоуменно посмотрел на офицера, но тот, перехватив его взгляд, лишь усмехнулся.
– Я уже на первый год в армии, герр Отто, и как-нибудь уж отличу выправку настоящего офицера, к тому же даже в таком виде на солдата вы не сильно смахиваете.
– Это еще почему? – буркнул Отто, усаживаясь напротив.
– Слишком много гонора. Кстати, разрешите представиться, – Эрик Хайнс, некогда обер-лейтенант 204-й отдельной мотопехотной дивизии, некогда входящей в состав группы армий «А», а сейчас руковожу вот этими жалкими остатками в количестве около сорока голов, – Эрик кивнул в сторону окна, за котором сновали солдаты.
– Отто Рейн, штандартенфюрер подразделения «Д».
– Ого, СС, – вскинул брови Хайнс. – Да еще и литерное подразделение. Хм-м, документы не спрашиваю, поверю на слово. И все же позвольте поинтересоваться, герр Рейн, что делает такая птица в этих лесах?
Отто неопределенно повел плечами.
– Понятно, секреты, – кивнул Хайнс. – Ладно, не буду вас мучить вопросами. Однако позвольте все же узнать, куда вы направляетесь?
– Да нет, особого секрета нет, я… – Отто замолчал, так как в дверь постучали.
– Да.
Дверь распахнулась, и в кабинет вошли двое солдат, волочащих небольшую переносную печку. Быстро пристроив ее в углу под окном, они выбили стекло в форточке и, выведя туда конец изогнутой трубы, быстро заткнули оставшееся пространство парой разодранных шинелей. Вскоре в печи затрещал огонь, на розжиг которого пошло несколько табуреток, принесенных одним из солдат.
– Ну, вот теперь можно и чайку вскипятить, – улыбнулся Хайнс, ставя на печь невесть откуда появившийся чайник.
– А шинели не загорятся? – спросил Отто, с подозрением смотря на заткнутую тряпками форточку.
– Да не должны, – махнул рукой Эрик, однако поднялся и потрогал трубу рукой. – Хотя кто знает, прикажу найти кусок фанеры и заколотить.
– Неужто думаете тут надолго остаться? – удивился Рейн.
– Люди устали, – покачал головой Хайнс. – Уже неделю никто толком и не спал. Думаю, пару дней здесь отсидимся и двинем дальше.
– А не боитесь, что русские засекут? – Отто кивнул на дымящую трубу.
– Русские? – обер-лейтенант снял с печки закипевший чайник и, пошарив под столом, извлек из-под него две алюминиевые кружки. – Не боюсь. Им сейчас не до нас, да и шли мы аккуратно, ну а если кто и заметит, так мало ли что сейчас дымит. А людям надо отоспаться, иначе они просто скоро идти не смогут. И все же вы мне не ответили, господин Рейн, куда вы направляетесь?
– Откровенно? – Отто на мгновение задумался, взвешивая в голове все за и против. – Хайнс, скажите мне прямо, что вы думаете о нашем положении на фронте?
– Положение на фронте, – усмехнулся Хайнс. – А оно у нас есть, господин Рейн? Знаете, скажу вам прямо – говенное у нас положение. Думаю, если русские продолжат такими же темпами, то летом, ну максимум осенью рейх падет.
– Согласен с вами, – кивнул Отто. – Хотя, по моему мнению, это произойдет еще раньше.
– Странно слышать такое признание из уст офицера СС, – покачал головой Эрик. – Обычно ваш брат более фанатичен.
Рейн пожал плечами.
– Фанатиков везде хватает.
– Ваша правда, – согласился Хайнс, доставая из-за пазухи помятую пачку. – Курите.
– Спасибо, – кивнул Отто, беря сигарету. – Я вот тут прикидывал, со всех сторон положение хуже некуда. Остается четыре выхода: первый – драться до конца, второй – сдаться русским, третий, – сложить оружие и попытаться затеряться среди гражданских, четвертый – сдаться союзникам.
– Это англичанам, что ли? – поморщился Хайнс. – Нет уж, увольте, этим мартышкам я сдаваться не буду, лучше уж драться до конца или, на худой случай, – сдаться русским.
– Да нет, – махнул рукой Отто. – Я имел в виду американцев.
– А разница? – пожал плечами офицер. – Плен везде плен.
